Рай земной

– Гуаканагари всегда был нашим верным другом, но люди, подобные Маргариту и Хойеде, давно испытывали его терпение своей жестокостью. Братья Колоны оказались неспособными сдерживать их. Гуаканагари не доверяет Каонабо. Я посмотрю, что замыслила эта старая лиса, и потом доложу обо всем Кристобалю.

Магдалена нерешительно положила руку на плечо мужу, когда он проходил мимо нее. Аарон остановился, и она спросила:

– А мне что делать? Он улыбнулся:

– Здесь ты будешь в безопасности. Здесь спокойнее, чем в Изабелле. Просто жди. К вечеру мы вернемся. Каонабо предпринял долгое путешествие с Веги только ради того, чтобы встретиться с Гуаканагари.

С этими словами он удалился.

Магдалена удрученно склонилась над горшком. За те недели, что она провела с таинцами, она немного научилась готовить, хотя по-прежнему уклонялась от плетения корзин, равно как и от вышивания.

– Чудесно! Я только что положила в горшок целый кусок мяса. Думаю, он наверняка придет обедать не раньше, чем оно сгорит. О Господи, как долго мне не придется говорить по-кастильски!

Она знала, что единственный человек, кто говорил на ее языке, кроме ушедшего сейчас с Гуаканагари и его советниками, была Алия.

– Я бы скорее отрезала себе язык, чем стала говорить с этой… – угрюмо сказала она.

Она снова вспомнила, каким красивым был маленький Наваро и насколько его смуглое детское личико напоминает лицо его отца. Сверкающие голубые глаза – верный признак рода Торресов, несмотря на черные как смоль волосы и коричневато-желтую кожу мальчика. «Вот если б я смогла подарить Аарону сына!» Но она понимала, что это все равно не лишит ее мужа ответственности перед первенцем. Ее двойственное чувство по отношению к Наваро с каждым днем все больше беспокоило ее. Могла ли она взять сына любовницы Аарона к себе и любить его, как своего? Чтобы их хрупкие отношения переросли в настоящие семейные узы, именно так ей и следовало бы поступить.

– Что толку от того, что я буду сидеть здесь и жалеть себя? – подавленно вздохнув, сказала она.

Она растерла корни маниока и скатала их в плоские пироги, чтобы потом запечь и высушить. Она взяла заостренную палочку титтити и начала свое трудоемкое дело, аккуратно собирая сок из растения в глиняный горшок.

К тому времени, когда Магдалена выставила остудить последний темный рассыпчатый хлебец из кассавы, ей показалось, что она тяжело трудилась целый день. Но несмотря на боль в спине, был еще только полдень. Потирая поясницу, она посмотрела на горку грязной льняной одежды и решила постирать ее. На этот раз непристойные набедренные повязки Аарона показались ей привлекательными – их стирать было намного легче, и она оценила это, став семейной прачкой. Если бы кто-нибудь в Севилье сказал, что Магдалена Вальдес будет жить среди племени дикарей, готовить и стирать, как крестьянка, она расхохоталась бы над такой абсурдной идеей. Она выругалась про себя на мужа, взяла белье и пошла к реке.

На плоском каменистом пространстве на мелководье таинские женщины стирали. Там было множество гладких камней, которыми они скребли одежду из грубого хлопка, надеваемую от случая к случаю или используемую в качестве постельного белья или полотенец.

Магдалена остановилась у края джунглей и набрала немного свежего фруктового мыла. Каждый раз, когда это делала, она вспоминала, как Аарон познакомил ее с этим чудесным растением и как они занимались любовью возле водопада.

От одних только мыслей об этом у нее пламенели щеки жарче полуденного солнца.

– Я стала темной, как таинка, – удивленно сказала она, думая, а не покажется ли непривлекательной Аарону ее темная кожа со светлой россыпью веснушек. Ей, конечно же, гораздо больше нравился он, такой смуглый, бронзовый, чем бледные белолицые придворные, прятавшиеся в тени домов Изабеллы, потевшие в своих тяжелых камзолах, рейтузах и сапогах. Одетые с головы до пят в многослойные одежды, они в большинстве своем дурно пахли, ибо редко мылись.

Легкая улыбка заиграла на ее губах: она вспомнила, как Миральда ругалась на нee за то, что она мылась каждый день.

– Интересно, стала бы она обвинять в иудаизме язычников-таинцев?

Вспотев даже в своей свободной нижней сорочке.

Магдалена нанесла обильную пену на белье, а потом одну за другой прополоскала каждую вещь и разложила сушить на большую круглую скалу, которая выступала над мелкой, по колено, водой. Множество таинок судачили и смеялись над ней, занимаясь тем же, чем и она, делом. Она улыбнулась им и сделала ответные дружелюбные жесты. Ей бы хотелось лучше понимать их язык.

Две молодые женщины сидели на берегу речки и непринужденно нянчили своих младенцев. Между тем тени на воде стали расти.

Краешком глаза, Магдалена заметила Алию, которая приближалась к ней с Наваро. Она села рядом с молодыми мамами, и все женщины, находившиеся на пеке, вдруг затихли, их черные глаза смущенно перебегали от надменной сестры касика к белой женщине. Магдалена сразу же решила, что лучше всего не обращать внимания на любовницу Аарона. Она повернулась к ней спиной и продолжала тереть одежду.

Алия следила, как тонкие руки огненноволосой женщины снуют над этими дурацкими белыми тряпками. Отдав кузине Наваро, Алия встала и медленно побрела к мелководью.

Магдалена видела, как тень от ее мстительницы упала позади нее, но делала вид, что не замечает стоявшую за ее спиной женщину.

– Как жаль, что ты должна работать, как рабыня, чтобы стирать столько одежды, но если бы мое тело было таким же тощим и белым, как рыбье подбрюшье, я бы, наверное, тоже захотела закрыть его этими уродливыми длинными тряпками, – сказала Алия на приличном кастильском.

– Если бы Бог проклял меня, наградив толстыми ляжками и отвисшими грудями, я наверняка не выставляла бы их всем напоказ, как ты, – произнесла Магдалена, с презрением глядя на круглые формы таинки.

Глаза Алии сузились и потемнели, но она гордо выпрямилась и дразняще выпятила свои большие груди.

– У меня женское тело, которое дает мужчине наслаждение… и вскармливает его детей. А ты плоская, как изголодавшийся мальчишка-раб!

– Мой муж оставил твою постель. Алия. Мое «изголодавшееся» тело, видимо, доставляет ему большое удовольствие, ибо он каждую ночь занимается со мной любовью, – с триумфальным блеском в глазах ответила Магдалена. Она выпрямилась и посмотрела в глаза своей более крупной соперницы.

– Он не останется с тобой надолго. Аарон быстро устанет от твоего лишенного страсти детского тела. Я дала ему крепкого сына, А ты, которая говорит, что он каждую ночь ложится с тобой, – бесплодна. Ты не можешь родить ему детей, а я могу!

Боль от воспоминаний, как Аарон отвергал ее, их вынужденная свадьба, а сейчас еще ужасный повод для раздоров – его любовь к ребенку, все это вызвало в ней ярость. Со сдавленным проклятьем она взяла в руки мокрую нижнюю сорочку и ударила ею рослую женщину по лицу. Гордая таинка упала на спину с криком и громким всплеском опустилась на мягкий речной песок. Но в тот же миг она поднялась, скрючив пальцы, как копи, и пытаясь ранить лицо Магдалены.