Рай. Том 1

— И что же он сделал? — осведомился Дуг Шелфон.

— Устроил мне проверку! После того как я выбрал пятнадцать здоровых опытных рабочих, старик настоял на том, чтобы встретиться с каждым из тех, с кем я беседовал лично, чтобы оценить мою способность выбирать людей. И подумать только, он выгнал половину тех, кого я наняла! Единственный, кто ему действительно понравился, был какой-то парень по имени Фаррел, сталеплавильщик, именно тот, кого я не собирался брать на работу. Последний раз он видел нефтяную вышку два года назад, когда качал нефть на каком-то чертовом кукурузном поле в Индиане. Он и близко не подходил к большой пышке, такой, какие мы строим в Южной Америке. Кроме того, ему вообще наплевать на бурение. Единственное, что привлекает его, — сто пятьдесят тысяч долларов премии, которую он получит, если продержится там два года. Он так и заявил папаше прямо в лицо.

— Так почему же он его нанял?

— Сказал, что ему нравится стиль Фаррела, — ощерился Джон, опрокидывая стакан. — И то, что Фаррел собирается сделать со своей премией, когда получит ее. Дьявол, да я почти ожидал, что папаша передумает посылать Фаррела в Венесуэлу и вместо этого предложит ему мою должность. Так или иначе, мне приказано в следующем месяце отвезти его туда, познакомить с работой и показать местность.

— Джон, — спокойно заметила Ли, — ты опьянел и говоришь слишком громко.

— Прошу прощения, но мне два дня пришлось выслушивать, как папаша поет дифирамбы этому типу. Говорю же, Фаррел — дерзкий, высокомерный наглый сукин сын! Ни денег, ни воспитания, а туда же, нос дерет!

— Звучит божественно, — пошутила Ли. Видя, что остальные трое молчат, Джон, словно оправдываясь, продолжал:

— Если считаете, что я преувеличиваю, можно привести его Четвертого июля на танцы в загородный клуб, и тогда сами увидите, каким человеком, по мнению папаши, я должен стать.

— Не будь идиотом, — предостерегла Шелли. — Твоему отцу, может, и нравится Фаррел как работник, но он кастрирует тебя, если приведешь подобного гостя в «Гленмур».

— Знаю, — сухо усмехнулся Джон, — но оно того стоит.

— Только не вешай его на нас, если приведешь сюда, — предупредила она, обменявшись взглядами с Ли. — Мы не собираемся весь вечер развлекать какого-то литейщика или плавильщика только потому, что тебе пришло в голову позлить отца.

— Без проблем! Предоставлю Фаррела самому себе и пусть он корчится под взглядами папаши, соображая, какую вилку выбрать. В конце концов именно он велел «присмотреть» за Фаррелом и «показать тому ходы-выходы», пока парень болтается в Чикаго.

Паркер невольно хмыкнул при виде разъяренной физиономии Джона.

— По-моему, должен найтись более легкий способ решить твои проблемы.

— Есть, — согласился тот. — Найти богатую жену, которая будет содержать меня в том стиле, к которому я привык, и тогда уж можно будет спокойно послать папашу ко всем чертям.

Оглянувшись, он жестом подозвал хорошенькую девушку в униформе горничной, как раз проносившую мимо поднос со спиртным. Она поспешила подойти, и Джон широко улыбнулся.

— Вы не только красавица, — заметил он, ставя на поднос пустой стакан и взяв полный, — но еще и спасли мою жизнь!

По тому, как горничная, вспыхнув, улыбнулась Джону, сразу стало ясно, что она не осталась равнодушной к привлекательному лицу и мускулистому, атлетически сложенному телу высокого молодого человека. Нагнувшись пониже, Джон театральным шепотом спросил:

— Признайтесь, вы служите горничной лишь для собственного развлечения или ваш отец на самом деле владеет банком или местом на бирже?

— Что? То есть нет, — пробормотала она, очаровательно смутившись.

Улыбка Джона стала поистине неотразимой:

— Никакого места на бирже? А как насчет фабрик и нефтяных скважин?

— Он…он водопроводчик, — выпалила девушка. Улыбка Джонатана мгновенно померкла.

— Значит, о свадьбе не может быть и речи, — вздохнул он. — Существуют определенные финансовые и социальные требования, которым должна удовлетворять победительница конкурса претенденток на мою руку. Однако мы вполне могли бы стать любовниками. Давайте встретимся через час в моей машине. Красный «феррари»у самого входа.

Девушка отошла с обиженным и одновременно заинтригованным видом.

— Это было особенно омерзительно с твоей стороны, — бросила Шелли, но Дуг Шелфон, подтолкнув приятеля локтем, хмыкнул:

— Готов поставить пятьдесят баксов, что девчонка уже будет сидеть в машине, когда ты соберешься уйти.

Джон повернул голову и уже хотел что-то ответить, когда его внимание внезапно отвлекла ослепительно красивая блондинка в черном прямом платье с высоким воротом и короткими рукавами, спускавшаяся по лестнице в гостиную. Джон с отвисшей челюстью наблюдал, как она останавливается, чтобы поговорить с престарелой парой, и когда группа гостей перешла на другое место и загородила девушку, Джон наклонился вбок, пытаясь получше разглядеть ее.

— На кого ты смотришь? — удивился Дуг, пытаясь проследить за направлением его взгляда.

— Не знаю, кто она, но хотел бы выяснить.

— Где она? — спросила Шелли, и все вытянули шеи, пытаясь определить, кого он имеет в виду.

— Вон там! — протянул Джон руку со стаканом, как только толпа немного рассеялась.

Узнав девушку, Паркер победно усмехнулся:

— Все вы знаете ее сто лет, просто давно не видели. Четверо недоумевающих приятелей безмолвно требовали ответа, и улыбка Паркера стала еще шире:

— Это, друзья мои, Мередит Бенкрофт.

— Да ты просто не в своем уме, — покачал головой Джон и пристально уставился на девушку, но, как ни пытался, не мог найти сходства между неуклюжей, некрасивой девчонкой и этой сдержанной, уверенной в себе красавицей. Куда делась детская полнота, очки, скобки и вечная заколка в прямых светлых волосах? Теперь бледно-золотые пряди были уложены в простой пучок, из которого выбивались локоны, обрамляя классически красивое лицо со скульптурными чертами. Мередит подняла голову, кивнула кому-то, стоящему рядом с приятелями Джона, и тот увидел ее глаза. Увидел через всю комнату эти огромные потрясающе прекрасные аквамариновые озера и внезапно припомнил, как они смотрели на него несколько лет назад.

Страшно измученная Мередит стояла, не двигаясь, прислушиваясь к людям, что-то говорившим ей, улыбаясь, когда улыбались они, но никак не могла осознать жестокую реальность — дедушка умер, и сотни людей, переходивших из комнаты в комнату, пришли сюда именно из-за него. Лишь потому, что она знала его не очень хорошо, мучительная грусть последних дней вскоре превратилась в тупую боль.

Она мельком увидела Паркера на кладбище и знала, что он сейчас где-то в доме, но поскольку гости собрались сегодня по столь печальному поводу, ей казалось неуместным и оскорбительным для памяти деда разыскивать молодого человека в надежде, что тот наконец обратит на нее внимание. Кроме того, Мередит немного устала оттого, что именно она должна постоянно разыскивать Паркера и приглашать куда-то, в конце концов сейчас его очередь делать ход и как-то показать, что он заинтересован в ней.