Рай. Том 2

Питер с нескрываемым любопытством оглядел секретаршу и поспешил к мистеру Фаррелу. Две минуты спустя он буквально вывалился из кабинета, наткнувшись на угол стола мисс Стерн и находясь в состоянии тревожной озабоченности. Элинор подняла глаза:

— Ну что? Смогли ответить на вопрос мистера Фаррела без ваших папок?

Питер, по всему видать, отчаянно нуждавшийся в ободрении, решил храбро выдержать любой поток презрения, который, как он предполагал, не замедлит излиться из уст мисс Стерн.

— Да… только я не уверен, что дал верный ответ. Мисс Стерн, как по вашему мнению, конференц-зал впечатляет или бьет в глаза показной роскошью?

— Впечатляет.

Плечи Питера обмякли от облегчения.

— Я именно так и сказал.

— Совершенно верно.

Питер изумленно уставился на нее; мисс Стерн тоже смотрела на него, и в ее глазах положительно сверкали искорки веселого сочувствия. Потрясенный осознанием того, что под этой ледяной поверхностью кроется какое-то подобие тепла, Питер неожиданно задался вопросом, уж не его ли собственная холодность вызвала столь неприязненное отношение к нему, и поэтому решил купить мисс Стерн коробку конфет к Рождеству.

Стюарт уже ожидал с портфелем в руке, когда Мередит вошла в вестибюль здания «Интеркорпа».

— Ты чудесно выглядишь, — одобрительно заметил он, сжимая руку Мередит. — Идеально. Спокойной и собранной.

После часа терзаний и размышлений сегодня утром Мередит решила надеть лимонно-желтое шерстяное платье с контрастирующим синим воротником, также отделанным желтым кантом, и все по той единственной причине, что многие мужчины считают желтый цвет признаком уверенности, но не враждебности. Она осмелилась, кроме того, пойти еще дальше и чтобы усилить впечатление, свернула волосы узлом, вместо того чтобы распустить их по плечам.

— Стоит Фаррелу взглянуть на тебя, и он даст нам все, что только пожелаем, — галантно заметил Стюарт, направляясь к лифтам. — Как сможет он устоять?

Именно воспоминание о том, что последний раз Мэтт глядел на нее, когда оба, голые, сплетались в объятиях на постели, заставляло Мередит сжиматься от неловкости при одной мысли о предстоящей встрече с Мэттом.

— У меня дурное предчувствие, — пробормотала она, заходя в лифт перед Стюартом, и тупо уставилась на блестящие медные двери, пытаясь сосредоточиться лишь на мирных картинах дружеских бесед и спокойного вечера, проведенного с Мэттом. Она не должна думать о нем как о своем враге. Она плакала в его объятиях, рыдала о потерянном ребенке, и Мэтт прижимал ее к себе и утешал. Именно это необходимо помнить, и не стоит так глупо нервничать. Мэтт вовсе не ее противник.

Секретарь в приемной на шестидесятом этаже встала, как только они назвали свои имена.

— Сюда, пожалуйста. Мистер Фаррел вас ожидает. Остальные уже здесь.

Выдержке Мередит был нанесен некоторый удар, когда, войдя в кабинет Мэтта, она не узнала комнату. Левая стена отошла вбок, и оказалось, что кабинет примыкает к конференц-залу размером с теннисный корт. За столом сидели двое мужчин и о чем-то беседовали с Мэттом. Мэтт поднял глаза, увидел ее и немедленно встал, устремившись к ней навстречу широкими решительными шагами. На нем был красивый темно-синий костюм, идеально сидевший, сверкающая белизной сорочка и модный каштановый с синим галстук. На лице сияла приветливая улыбка. По неведомой причине его строгая одежда вызвала в ней еще большее ощущение неловкости.

— Позволь помочь тебе снять манто, — предложил он, игнорируя Стюарта, который, пожав плечами, скинул свое пальто.

Мередит, слишком нервная и смущенная, чтобы встретиться с ним глазами, механически повиновалась, повернувшись и пытаясь скрыть непроизвольную дрожь, пробежавшую по телу, когда его пальцы слегка коснулись ее плеч. Боясь, что он заметил ее реакцию, Мередит наклонила голову и начала сосредоточенно снимать голубые кожаные перчатки, а потом укладывать их в голубую сумочку. Стюарт подошел к столу, чтобы обменяться рукопожатиями с адвокатами противной стороны, поэтому Мередит направилась к ним, но когда он собрался представить ее адвокатам, Мэтт неожиданно сжал ее локоть и любезно, словно на вечеринке в узком кругу, которую как хозяин давал в ее честь, объявил:

— Мередит, пожалуйста, познакомься с Биллом Пирсоном и Дейвом Левинсоном.

Остро сознавая, как властно, почти покровительственно держится с ней Мэтт, Мередит оторвала от него испуганный взгляд и протянула руку сначала одному адвокату, потом другому. Оба высокие, безупречно одетые в сделанные на заказ костюмы-тройки, оба излучают ауру уверенной элегантности и самоуверенности. По сравнению с ними Стюарт со своими редеющими каштановыми волосами и очками в роговой оправе казался совершенно незначительным и ничем не выдающимся. Собственно говоря, решила нервно Мередит, Стюарт выглядел не на своем месте, заранее побежденным и совершенно жалким.

Словно прочтя его мысли, Мэтт сказал:

— Билл и Дейв здесь, чтобы охранять и защищать не только мои интересы, но и твои.

Замечание заставило Стюарта поднять голову и бросить на Мередит взгляд, полный нескрываемого пренебрежения, явно предостерегающий ее не верить ни единому слову. Мередит заметила этот взгляд и почувствовала себя неизмеримо увереннее. Стюарт, может быть, моложе и меньше ростом, чем эти двое, но уж отнюдь не глупее и не позволит себя обойти.

Мэтт тоже заметил этот взгляд, но не обратил на него внимания. Повернувшись к Мередит, которая уже хотела было сесть, он снова взял ее под руку и начал приводить свой план в исполнение.

— Мы как раз решили выпить перед тем, как появились вы, — солгал он, пристально глядя на адвокатов. — Что будете пить, джентльмены?

— Скотч с водой, — поспешно ответил Левинсон, поняв, что ему приказывают выпить, хочет он того или нет, и послушно откладывая папку, которую уже приготовился открыть.

— То же самое, — эхом отозвался Пирсон, откидываясь на спинку кресла, словно времени у них было больше чем достаточно.

— А вы, Уитмор? — осведомился Мэтт. — Что вы хотели бы выпить?

— Перье, — отчетливо сказал Уитмор. — С лаймом, если у вас есть.

— Есть.

Мэтт взглянул на Мередит, но та покачала головой:

— Мне все равно.

— В таком случае не поможешь мне разнести стаканы? — попросил он, пытаясь улучить возможность поговорить с ней наедине. — Мне сказали, что эти трое представителей закона не раз сидели друг против друга за столами для совещаний. Уверен, что они найдут о чем поговорить.

Приказав таким образом занять Стюарта, Мэтт повел Мередит к бару. Позади Левинсон уже разразился оживленной тирадой, комментируя сложнейший судебный процесс, отчеты о котором появились во всех газетах, а Пирсон вторил ему. Оба говорили достаточно громко, чтобы дать возможность Мэтту сказать все, что он хотел, с глазу на глаз.

Бар представлял собой врезанный в стену полукруг из узких вертикальных зеркальных полос, и стоило Мэтту встать за прилавок, как он полностью исчез из поля зрения. Однако Мередит упрямо оставалась по другую сторону, уставясь в зеркальную стену, словно загипнотизированная игрой цветных огней, отражавшихся от хрустальных стаканов. Сняв крышку с ведерка, Мэтт положил лед в пять стаканов, вытащил пробку из хрустального графина, плеснул скотч в три стакана и водку в четвертый.

Заглянув в холодильник под стойкой, Мэтт небрежно спросил: