Рай
Шрифт:
Она подняла трубку телефона и набрала номер.
– Пал Павлович, он вернулся. Да, да... Все вещи мы его сдали. Конечно... Хорошо, но сколько? Нет, нет, не поместим. Пока.
– Вот, все решилось. Мы вам выплатим на приобретение нужных вам вещей 10000 рублей.
– Сколько?
Глаза чуть не вылезли у меня из орбит.
– 10000 рублей. Что тут такого?
– Да я могу дом купить за эти деньги.
– Так покупайте. Я выполняю распоряжение начальства. Из института пришла телефонограмма, обеспечить вас всем необходимым.
– Ладно,
– Извините. Знаете..., мы в вашем номере сделали санобработку. Конечно, мы дадим вам новый номер, но... не хотите ли вы действительно приобрести коттедж. Пал Павлович говорит, что освободился один коттедж, даже с мебелью.
– Как так освободился?
– Ну, хозяин его, так же как и вы, заболел... Месяца четыре пролежал в спец изоляторе и скончался.
– А жена, дети?
– Он одинокий. Его жена и дети там..., за оградой. Он приехал к нам три года назад и вот...
– Жену и детей на похороны вызвали?
– Да вы что? Если они приедут, то уже от сюда никогда не выберутся. А он, ой как дорожил их свободой. Ох, заговорилась я с вами. Погодите, сейчас я из сейфа принесу деньги.
Она ушла в боковую от нее дверь и вскоре вышла со свертком в руках. Сзади нее шла пожилая женщина.
– Вот ваши деньги. А вот ключ от коттеджа. Сходите посмотрите. Фаина вас проводит. Если не понравиться приходите обратно, дадим новый номер.
– Спасибо.
Я взял сверток с деньгами, ключи и в сопровождении Фаины пошел к новому месту жительства.
Коттедж мне понравился. Бывший хозяин, придал жилью человеческий вид. Фаина принесла свежие простыни, пододеяльники. Перестелила постели и пожелав всего хорошего, удалилась.
Я прошелся по магазинам. Купил сумку, еды, фруктов, водки, вина, коньяки и бритвенный прибор.
Боже, чего только в магазинах нет. Все по сносным ценам. А в Оренбурге, где я сидел в централе, зеки говорили, что в городе голод, а товаров совсем нет.
Только включил телевизор, как раздался звонок в дверь. На пороге стояла молодая женщина, в модном деловом костюме, с портфелем в руке.
– Здравствуйте. Я Галина Ивановна. Меня к вам прислал Марк Андреевич.
– Проходите.
– Я должна проводить ежедневно обследование вашего организма.
– Давайте проводить, но сначала, что вам предложить: чай, кофе или что-нибудь выпить.
– Все потом. Сейчас раздевайтесь до гола. Где у вас ванна? Мне надо вымыть руки .
Галина Ивановна натянула халат, резиновые перчатки, вытащила из портфеля стекла, скребки и линейку. Она положила меня на кушетку, перемеряла все пятна на коже, сняла с них соскобы.
– Ну теперь все.
Она стянула халат и перчатки.
– Я у вас видела камин. Давайте сожжем?
– Боитесь?
– А как же. Все это страшно. Когда мне было 18 лет, здесь один ученый сошел с ума. Он пришел в универмаг и бросил склянку с вирусом "памеллы" на пол. Ужас и паника охватили людей. Они бросились бежать. Всеравно, хоть городок и перешел сразу на "стерилизацию", это у нас такое аварийное положение,
человек 65 скрутило. Вы бы видели, как они мучились и к ним подходить нельзя, только в спец скафандрах. Эта зараза даже через одежду проникала. Моя мать была там в универмаге.– Неужели ни кто не выжил?
– Выжили, человек 15, но это уже не люди. Это скрюченные изуродованные тела с трезвыми головами. Их всех поместили в спец приемник.
– А ваша мать умерла?
– Нет, в спец приемнике. Я к ней боюсь приходить.
Она отважно выпила коньяк, закусила фруктами.
– А правда, что вы заключенный? Говорят вы убийца.
– Правда, что заключенный, но не убийца.
– Тогда ни чего не понимаю. К вам относятся как к цивильному, такая же свобода как и у всех, а опыт над вами сделали как над зеком.
– Простите, Галя.
– Галина Ивановна.
– Простите Галина Ивановна, вы сказали такая свобода, как и у всех? А разве вы считаете себя свободной, на этом пятачке земли. Вы когда-нибудь были в Крыму, на Кавказе, в Сибири, мотались по рекам, озерам, морям. Нет? Вот видите, чем вы лучше зека. В такой же колонии, только все за деньги, да цивильное существование.
– Ладно, Анатолий Петрович. Мне еще в лабораторию надо. Я завтра приду.
Она пришла утром. Вся взволнованная.
– Анатолий Петрович, я провела эксперимент с вашей кровью у вас в лаборатории. Получаются удивительные вещи. Если добавить в вашу кровь микробы "огневки" они сворачиваются в кольца и ...
– Впадают в кому, так сказал Марк Андреевич.
– Может быть, а может засыпают. Но я чуть изменила ПН раствора и они ожили, распрямились и появилась активность.
– Какой же вывод, Галина Петровна?
– Не знаю. Но мне действительно страшно, а вдруг наступит этот перелом и люди находящиеся вокруг вас, мгновенно заразятся.
– А как соскобы?
– В них тоже много спиралек, но меня больше интересует граничный слой. Дело в том, что живые клетки разрастаются и постепенно выдавливают пораженные участки. Думаю через пол года, если с вами ни чего не случиться, струпья пораженных участков отпадут.
– Все выходит не так уж плохо.
– По-моему все плохо. Давайте раздевайтесь, я опять должна собрать анализы.
Через три дня я явился на рабочее место. Девочки приветствовали меня, наперебой поздравляя с выздоровлением. Я подошел к Вале и при всех поднял ее руку и поднес к своим губам. Мы все молчали.
– Давайте что-то делать дальше.
– наконец сказал я.
– Нам уже Марк Андреевич приказал сделать раствор с "огневкой" только с меньшей концентрацией.
– сказала Ира.
В этот момент в лабораторию вошла Алла.
– Привет, девочки. Здравствуйте Анатолий Андреевич. Я выписалась, теперь пришла на работу.
Девочки нестройно с ней стали здороваться. Я тоже пожал ее руку.
– Давай переодевайся, у нас сейчас эксперимент.
На этот раз живым материалом был Матерый. Здоровяки зеки еле-еле приволокли его в камеру и прикрутили к лежанке-столу.