Раз - невезенье, два - везенье...

Воины отнеслись к этому случаю довольно равнодушно. Но одну благодарность я заслужил уже сейчас. Видел бы кто сначала разъяренные, а потом довольные глаза Сонары.

Заезженную дорогу мы пересекли почти у деревеньки, и, проехав немного по краюшке небольшого поля, отпустили девушек.

– Милорд, возьмите нас с собой в Выселки. Они все равно никого в покое не оставят!

Не люблю, и никогда не выдерживал женских слез.

– Девушки, милые, откуда вы взяли, что мы едем туда? Мы следуем в Анжай. Там у нас дела. А отец как, один останется?

– Милорд, в покое их не оставят. Лучше взять с собой. Пусть позовут своего отца.

Мнение Сонары перевесило все. Против никто даже слова не сказал.

Вот так к нам добавились две девушки и их отец, лет на десять моложе меня, коренной изнурец, рано похоронивший больную жену и вырастивший двух дочерей, Васинар из Арена. Он, узнав о чуть не случившейся трагедии с дочерями, разъярился и хотел отправиться по нашему следу обратно.

– Милорд, им надо было отрубить головы!

Заброшенная дорога петляла по лесистому холму. Затем мы пересекли речку Малый Изнур. И скоро начали подниматься в невысокие горы, скорее холмы. Все, пришли, мы у границы Центральной долины, или Южного Верестасора, или теперь баронства Изнур.

*

Когда баронеты, погнавшиеся за девчонками, долго не показывались, рыцарь Раваль Салимский, десятник охраны баронета Авеля Салимбарского, также и старший в отряде охраны, забеспокоился. Не должно уходить так много времени на это дело.

– Так, подъем, лежебоки. Живо в лес и прочесать там все. Проверить каждый кустик и каждую тропинку!
– поднял он свой десяток.

Воины вернулись очень скоро, неся на самодельных носилках всех троих баронетов. Юноши, лежавшие на животах, еле-еле стонали. Их спины были в крови.

– Так, кто это так? Милорды, кто-нибудь из вас говорить может?

– Я могу, - чуть-чуть слышно прошептал баронет Авель.
– Нас поймали люди барона ин Изнурского и по его приказу избили. Их было человек десять. Девчонок они забрали с собой.

– Так, мой десяток, тащите баронетов на постоялый двор. Милорд, а кем были эти девчонки? И кто из них барон?

– Они сказали барону, что их отец работает смотрителем на тракте. А барон самый старший.

– Так, все остальные за мной!

Первый же попавшийся на пути житель этой гнилой и полуразвалившейся деревни Изнурка после нескольких тумаков указал дом дорожного смотрителя. Стражники охраны вихрем влетели во двор. Некоторые из них заглянули в покосившиеся хозяйственные постройки. Сам Раваль с несколькими воинами вошел в дом. Пусто, никого нет. Видны следы поспешного бегства.

– Так, обыскать все!

Рыцарь не верил, что может найтись хоть кто-то. Но таковы правила, и не ему их менять.

– Сэр, обнаружены следы, что ведут в лес. Нечеткие, но свежие.

– Так, в погоню.

Пока седлали лошадей и прихватили кое-какин припасы, уходило драгоценное время. Десятник торопил всех, желая захватить этого проклятого барона по горячим следам.

– Дозор, вперед. Остальные, чуть сзади.

Беглецы опережали погоню ненамного. Видно было, что они по этой заброшенной лесной дороге ехали не спеша. Судя по следам, два десятка лошадей, некоторые нагруженные. Далеко не уйдут!

И действительно, беглецов они нагнали на широком перевале. Те без всякого страха расположились на отдых и прием пищи. Шестеро мужчин, три женщины и дети, мальчик и девочка. Далековато для стрельбы из лука. На всякий случай Раваль приказал паре лучников обойти ничего не подозревающих беглецов и затаиться у дороги.

Ну, теперь держитесь, беглецы. Будет потеха и для воинов, и для барона. Барона ин Изнурского в Салимбар надо довезти живьем, еще кого-нибудь для компании. Женщин и детей для потехи, а мужчин всех на кол. Пусть все знают, что нельзя поднимать руки на баронетов. Даже косо посмотреть и то не разрешается. Можно только преданно смотреть на них и как собаки ждать подачки.

– Рысью, вперед! По возможности барона и женщин взять живьем!

*

Я этот отряд почувствовал сразу. Не видел, а именно почувствовал. И на намного большем расстоянии, чем ранее в степи. Где-то на полукилометрах чувствовались мутноватые пятна, внушавшие определенную тревогу.

– А ну-ка, ребята, приготовились. Мы с Ратимиром немного отойдем в сторону. А вы вон у тех камней устройтесь на привал. Будьте готовы спрятаться и встретить гостей, сумевших прорваться.

Все понятно. Когда из леса вывалились в скачке два десятка воинов в полной экипировке, то ежу ясно, что они по наши души. Ну что же, жалеть не буду. И они тоже, потому что не успеют.

Сине-голубой шар вырвался из моих рук и понесся навстречу врагам. Следом точно такой же второй. Ну а третим я пустил мою любимую молнию.

Передние всадники, нарвавшись на воздушно-водяную завесу, стали валиться вместе с лошадьми на землю. Задние, не успев свернуть в сторону, попали уже под второй удар. И всю эту кучу воинов, собравшихся в почти одном месте, разметал и парализовал удар молнии. Только несколько всадников сумели остановиться и свернуть в лес. Ну, на них тратить магию я не собираюсь. Зачем травмировать лес, принадлежащий мне? Если же они попрутся на нас, то Ратимир прекрасно справится и без меня.

– Милорд, лучники!

Я не успел заметить, откуда вылетели стрелы, но мгновения мне хватило, чтобы на их пути поставить Белый Щит. И сразу же в предпологаемом направлении кинул шар молнии. Как там грохнуло! Больше никто не стрелял. Я лишь почувствовал, что несколько теней метнулись вниз по перевалу, чтобы скоро исчезнуть вдали.

Мои товарищи вместе с остальными сразу же исчезли за камнями. Чуть погодя послышался голос Сулима.

– Милорд, как Вы?