Разбитый шар
Шрифт:
— А как твоя работа?
Он спросил это таким тоном, что она сразу сникла. Закончив одеваться, она проговорила:
— Как там Рейчел?
— Нормально.
— Она что-нибудь сказала?
— Не очень много.
— Я ее… побаиваюсь, — призналась Пэт.
— Тебя можно понять.
— Она будет что-нибудь… предпринимать?
— Понятия не имею. Но, — добавил он, — я не хотел бы оказаться на твоем месте. — Он похлопал ее по спине. — Поразмысли об этом.
— Она еще ребенок. Ей всего шестнадцать, — в голосе Пэт все-таки слышалась нотка озабоченности. — Это глупо. Ну, похандрит немного, как ты. Но, боже мой, он же вернется к ней. Или она думает, что это будет продолжаться
— Увидим.
Он вышел из квартиры и спустился по лестнице.
Когда он пришел домой, звонил телефон. Оставив дверь открытой, с ключом в замке, он прошел через темную холодную гостиную и нащупал аппарат на столе у дивана.
— Да, — поднял он трубку, свалив на пол, куда-то в темноту, пепельницу.
— Это я, — услышал он плачущий голос Пэт. Слова ее он едва разбирал. — Прости, Джим. Я не знаю, что мне делать. Мне так жаль.
Смягчаясь, он сказал:
— Не горюй. Все как-нибудь уладится.
— Лучше бы мы к ним не ходили. Я не думала, что вот так получится.
— Ты не виновата.
Это он был виноват.
— Они оба такие милые, — сказала Пэт.
Она сморкалась и явно вытирала глаза.
— Ложись-ка спать, — посоветовал Джим. — Поспи немного. Тебе завтра на работу.
— Ты меня простишь?
— Слушай, перестань.
— Простишь?
— Ну конечно.
— Хочу, чтобы мы поладили, — сказала она. — Как скверно. Как ты думаешь, что теперь будет? Рейчел выйдет на охоту за мной? Как ты думаешь, она будет меня преследовать?
— Ложись спать, — повторил он.
— Ты, наверное, не захочешь сейчас снова прийти ко мне. Хотя бы ненадолго.
Не могу, — сказал он. — Полиция забрала мою машину.
— Я… могла бы за тобой приехать.
— Ложись спать, — снова повторил он. — Увидимся через день-другой. Я позвоню.
— А если бы я ей сегодня позвонила — уже очень поздно?
— На твоем месте, — сказал он, — я бы держался от них подальше.
— Ладно, — согласилась она.
Он повесил трубку, деревянной походкой прошагал в ванную и открыл воду, чтобы принять душ.
11
Боб Посин, поддерживавший тесные связи со множеством клиентов, встретился с Хью Коллинзом, состоятельным и именитым сан-францискским оптиком, чтобы вместе отобедать.
— Хью, старина! — приветствовал он партнера, протягивая через стол руку.
На лице Коллинза, лысеющего мужчины среднего возраста, играла кривая улыбочка преуспевающего бизнесмена. Радиостанция «КОИФ» давала его рекламу уже три года — ежечасные ролики до и после сводки новостей. Кабинеты доктора Х. Л. Коллинза располагались на Маркет-стрит [44] , в Окленде [45] и к югу от Сан-Франциско, в Сан-Хосе [46] . Он был ценнейшим клиентом.
44
Маркет-стрит — главная улица Сан-Франциско.
45
Окленд — город на западе штата Калифорний, расположен напротив Сан-Франциско на восточном берегу залива Сан-Франциско. Здесь находятся международный аэропорт, правления многих крупных фирм, несколько колледжей, рядом Калифорнийский университет в Беркли. Известен второй в США по численности общиной художников (после нью-йоркской Гринвич-Виллидж).
46
Сан-Хосе —
административный центр крупнейшего в Северной Калифорнии округа Санта-Клара. Ныне — центр электронной и ракетно-космической промышленности. Имеется между народный аэропорт.— Хорошо выглядишь, — сказал Посин.
— Да и ты, Боб, неплохо, — ответил Коллинз.
— Как глазной бизнес?
— Не жалуюсь.
— Все очками торгуешь?
— Да еще как.
Принесли запеченные стейки из лососины. Партнеры приступили к еде. Ближе к концу обеда Хью Коллинз объяснил, зачем хотел встретиться.
— Ты, наверное, слышал про наш конгресс.
— А, да-да, как же, — подхватил Посин. — Что, все оптики Северной Америки съезжаются?
— Только с Запада, — сказал Коллинз.
— Важное событие, — заметил Посин.
— Довольно-таки важное. Проводим в отеле «Сент-Фрэнсис».
— На этой неделе начинается, да?
У Посина было самое туманное представление о такого рода мероприятиях.
— На следующей, — сказал Коллинз. — А я возглавляю комитет по культурной программе.
— Угу, — кивнул Посин.
— Вот, глянь, — Коллинз наклонился к нему, — хочу показать тебе — это я для ребят взял. Не для всех — только для своих, понимаешь? Для внутреннего круга.
Он сунул Посину из-под стола плоскую, похожую на диск шкатулку.
— Что это? — спросил Посин, осторожно взяв ее и заподозрив подвох.
— Давай-давай, открывай.
— И что будет? Оно выпрыгнет?
Знал он эти их штучки для конференций.
— Да нет, открой, глянь.
Открыв шкатулку, Посин увидел ярко раскрашенную порнографическую безделушку из крепкой пластмассы. Раньше такие делали в Мексике из обычных кухонных спичек с красным фосфором. Во время Второй мировой он стоял с войсками в Эль-Пасо и ездил за такими игрушками в Хуарес, на чем неплохо зарабатывал. Поразительно было снова увидеть такую штуковину через столько лет.
Эта была сделана качественнее. Он попробовал, как она работает — там было всего две позы: подготовка и сам акт.
— Ну как? — спросил Коллинз.
— Здорово, — ответил Посин, закрывая коробочку с безделушкой.
— Должна пойти на ура.
— Конечно, пойдет, — сказал Посин.
Складывая и разворачивая салфетку, Хью Коллинз произнес:
— Правда, этого им ненадолго хватит.
— Это их отвлечет, — сказал Посин, — чтоб девчонок на Маркет-стрит за юбки не хватали.
Тут лицо оптика приняло странное, напряженное выражение.
— Послушай, — хрипло сказал он.
— Да, Хью.
— Ты радиостанцией заведуешь… Наверно, с артистами часто встречаешься? С певцами там, танцорами?
— А как же.
— Не мог бы придумать что-нибудь? Ну, для нашей культурной программы.
Посин сыронизировал:
— Хотите, чтоб какой-нибудь паренек спел вам народные песни?
— Нет, — потея, выдавил Коллинз. — Нам бы, ну… девчушку, чтоб повеселиться по-хорошему.
— К сожалению, это не моя специализация, — сказал Посин.
— Понятно, — разочарованно вздохнул Коллинз.
— Но, кажется, я знаю одного человека, который может вам помочь. Это агент. У него выход на кучу певцов и тому подобного народа в Сан-Франциско… Работает с крутыми ночными клубами и заведениями на Пасифик-авеню.
— Как зовут?
— Тони Вакуххи. Я попрошу его позвонить тебе.
— Я был бы очень благодарен, — сказал Хью Коллинз. Его глаза влажно посверкивали за очками. — Правда, Боб.
В тот же вечер Тони Вакуххи, сидя за письменным столом в своей гостиной, набрал номер организаторов оптического конгресса.