Разбивая иллюзии

Овчаренко проследил за выразительным взглядом Корявого. Похотливые глаза бывшего друга скользили по фотографии в рамочке. Там, на фоне зелени, улыбалась Карина. Алексей отлично понял намеки и моментально вспыхнул. Нарочитое спокойствие моментально слетело с него, как только Колян пустил в ход грязные намеки.

– Не смейте ее трогать! Она тут непричем!
– зарычал Овчаренко, кидаясь к бывшему другу.
– Слышишь!?

– Ну, не надо же так орать, - лениво с мерзкой усмешкой сказал Корявый.
– Вы что звери? Не ссы, Овчар, все будет чики-пики, если сделаешь все как надо…

– Я же сказал, что все, больше ничего не будет, - сдавленно прохрипел Алексей.
– Я завязал. Все, женюсь.

Боже мой, неужели, этому не будет конца! Один раз дал слабину, и теперь Князь и его приспешники вечно будут ездить на нем.

– Да, без проблем, братан, - развязно произнес Корявый и убрал ботинки со стола.
– Последний раз и точка. Долг отдан. Только надо чтобы все было сегодня.

– Сегодня не могу, - твердо заявил Овчаренко.

– Не, реально, ты еще мурчишь что-то, - процедил Корявый, неприятно ухмыльнувшись, затушил свой окурок об стол и, смачно сплюнув густую от курева слюну.
– Сделал и забыл.

Алексей нахмурился и спокойно твердил: либо потом, либо никогда. Потому, что рисковать своим любимым самолетом и собственной жизнью у мужчины не было ни малейшего желания. Ему было безумно противно, словно он вывалялся в грязи и теперь лез к своей чистой девочке, воздушному ангелу по имени Карина. Тогда, на аэродроме, он увидел ее светлые глаза, то понял, что окончательно пропал, совсем как тогда, двадцать лет назад. Но если в юности он испытывал всепожирающую страсть, то теперь его чувства были более спокойными, тихими, но не менее глубокими. Узнав, что Карина все еще девушка, что было редкость в наш суматошный век, когда спешат попробовать все, Овчаренко не посмел уложить ее в постель и решил сделать все по правилам. С трудом вынырнув из приятных мыслей, Алексей обнаружил у себя на столе два небольших пакета, завернутых в плотную бумагу.

– Опять?
– испуганно прохрипел Овчаренко.

– Один - сегодня, а второй - на днях, не раньше. И спрячь получше!
– властно проговорил Корявый и придвинул пакеты к оторопевшему Алексею

Его всегда трусило при виде “товара”, который он так успешно переправлял в соседнюю область. Овчаренко безуспешно старался не думать о том, чем занимается последний месяц. Князь и Корявый имели отличный рычаг управления - Карина, ее жизнь, безопасность, здоровье. При одной мысли, что такие подонки могут причинить ей боль, Алексея скручивала дикая и безжалостная боль. Ради нее он был готов пойти на все - преступление, убийство, кражу, лишь бы его девочка спокойно спала и не знала обо всех его темных делишках.

Когда “товар” перекочевал в самый темный угол огромного сейфа, Корявый успокоился и расслабился.

– Значит договорились. Смотри, не подведи нас, Овчар, - с гнусной улыбкой подытожил Колян и встал со своего места.
– Вот тебе за труды.

На стол легла тугая пачка зеленых банкнот. Овчаренко дернулся как от удара, пристально глядя на доллары, перевязанные ярко-красной резиной.

– Не надо, - сдавленно прохрипел он, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
– Забери!

В душе вздымалась волна отвращения к самому себе. Как он теперь поцелует его чистого ангела, как отмоется от всей этой грязи? У Алексея не было ответов и это угнетало больше всего. Стиснув зубы, мужчина мотнул головой, откинул светлую прядь со лба и упрямо посмотрел на Корявого. Брюнет снисходительно наблюдал за борьбой чувств Овчаренко и с удовольствием отмечал ту долгожданную победу не самой светлой части его натуры. Сипло выдохнув, Алексей брезгливо забрал доллары со стола и запер их в сейфе.

– Мы в расчете, Овчар, - произнес Корявый и исчез за дверью.

Алексей устало выдохнул, потер лоб и покосился на стенные часы. Он уже давно пропустил назначенное время. Карина расстроиться - он снова не сможет официально познакомиться с матерью его избранницы. Овчаренко вздохнул, представляя ее обиженные глаза. Для него было важно это знакомство. Своих родителей у него не было. Алексей жил с начала в детдоме, а затем самостоятельно прокладывал себе путь в жизни. Один раз, потеряв из-за собственной глупости свою любовь, он был намерен держаться за настоящее до конца. Карина должна понимать, что он занятой человек и планы могут измениться. Вздохнув, Алексей вытер пот со лба. Итак, ему предстоит позвонить невесте и отвезти “товар” на своем любимом красном самолетике. Горечь, разочарование смешались с предвкушением воздуха и радости от полета. Он негодяй, но когда он завяжет, то непременно искупит свой грех. Обязательно.

***

– Ну, ну, милая моя, не надо так переживать, - мягко проговорила Зоя Павловна, осторожно подливая густой ароматный чай в чашку дочери.
– Все образуется, вот увидишь!

Конечно, Карина была рада тому, что ее мать приехала поддержать после памятного звонка Овчаренко. Да, они не приедут. Жаль, что знакомство откладывается на неопределенный срок. И это при том, что заявление в ЗАГС уже подано на прошлой неделе. Карина вздохнула, пытаясь внимательно слушать Зою Павловну, но тревожные мысли напрочь заглушали голос рассудка. Мать словно ощутила паническое настроение дочери и примчалась в столицу на следующий же день. Карина только проснулась и, зевая на весь рот, отправилась открывать двери. К ее огромному изумлению на пороге съемной квартиры, где она жила с Анькой и Лизкой, стояла Зоя Павловна собственной персоной. В летнем брючном костюме и с небольшой сумкой в руках - сразу видно, что приехала она надолго.

– Мам, мам, я чувствую, что-то не так, - дрожащим голосом проговорила Карина.
– Он что-то скрывает от меня, и это накануне свадьбы!

– Алексей Николаевич, человек занятой, у него вполне могли сложиться непредвиденные обстоятельства, - продолжала взывать Зоя Павловна, нежно гладя по спутанным волосам дочери.

Девушке достались такие же локоны, как и у нее - густые, гладкие, с редким красноватым отливом. С одной только разницей - у Зои Павловны было строгое каре, а Карина носила распущенные длинные волосы.

– Он не мне звонит уже второй день!
– с отчаянием в голосе проговорила девушка обхватывая голову дрожащими ладонями.
– Может у него другая? МАМ!!!

– Не городи чепухи, милая, - Зоя Павловна вздохнула, укоризненно покачала головой и встала из-за стола.

Эта высокая стройная женщина выглядела на редкость моложаво. На вид ей нельзя было дать и тридцати восьми. Зоя Павловна тщательно следила за собой - фитнесс, прогулки на свежем воздухе, здоровое питание. Когда она шла вдвоем с дочерью, то их принимали за сестер и к ним нередко подходили знакомиться молодые парни. Несмотря на потрясающую внешность, Зоя Павловна так и не вышла замуж. Карина лишь краем уха слышала немногословные рассказы бабушки о трагедии с ее отцом. При этом обе, в один голос, твердили, что ее непутевый папаша умер.

– Меня другое беспокоит, - задумчиво проговорила Зоя Павловна.
– Разница в возрасте у вас большая. Сколько ему?

Зоя Павловна устроилась на диване и похлопала ладонью по мягкой обивке, приглашая присесть рядом. Карина обреченно вздохнула и послушно пересела к матери на диван, оставив нетронутый чай. Спорить с Зоей Павловной себе дороже.

– Тридцать восемь, - с готовностью ответила Карина и тут же выпалила, видя недовольство матери.
– Он вовсе не старый, он выглядит просто отлично! Но самое главное, мы любим друг друга!

– И как его зовут?
– задумчиво проговорила Зоя Павловна.

– Алексей Николаевич Овчаренко.

“Хм, странно, неужели… Не может быть… Он просто однофамилец… Мало ли Овчаренко в городе”, - разрозненные панические мысли кружили в голое Зои Павловны.

Карина увидела растерянное лицо матери и обеспокоенно проговорила:

– Мам, что-то не так? Ты его знаешь?

– Нет, - неуверенно сказала Зоя Павловна и моментально прибавила уже твердым голосом.
– Его я не знаю. Был один … знакомый во времена моей молодости… Но это не он… Нет, не он. Все нормально.