Разбуди в себе желание

Как сейчас помню, услышала я странный звук, мелкое постукивание по линолеуму. Когда увидела крысу, мне стало жутко. Представьте мою девочку, одиноко лежащую далеко от меня! И я испугалась за её жизнь. Стала кричать медсестру, чтобы посмотрела, как там мой ребенок, и чтобы включила свет, так как крысы бегали рядом с моей кроватью… Но это просто эпизод из моей жизни. Главное, мы молоды – мне 24 года, мужу 25, у нас двое детей: Олесе четыре года и только что родившаяся девочка весом 4,200 кг, ростом 58 см. Акушерка, принимая роды, сказала: «О, богатырка!» А мы ждали богатыря, УЗИ тогда не делали. Когда я услышала это, у меня непроизвольно вырвалось: «Господи, придется еще рожать!» Медсестра внимательно посмотрела на меня и, видимо, решила, что это послеродовая горячка!

Жили мы в 14 километрах от китайской границы, очень далеко от Москвы, за 6 тысяч километров… В мире было неспокойно, и я очень боялась за своих детей. Младшей, только что родившейся, я целый месяц не могла дать имени. Пробовала все русские, татарские и другие имена, но душа моя ни к какому не лежала. Пеленая, купая и кормя девчушку, я называла ее разными именами и прислушивалась, но всё было не то… Поэтому она была у меня лялечка моя, доченька моя. Но время идет, и есть законы: в течение месяцазарегистрировать рождение ребенка. Посоветовавшись с мужем, решили назвать девочку по-татарски Ляйля, и на следующий день Рустам отправился в сельсовет поселка Даурия выписывать свидетельство о рождении. Придя через пару часов домой, он сказал, что такого имени в книге регистрации нет и он дочку решил назвать Лючана. Тогда мой духовный мир был недостаточно богат, и я закатила скандал. Почему он не посоветовался со мной, как он мог изменить мое желание? Более того, мне глубоко все равно, что есть или чего нет в книге регистрации.

Муж подождал, пока я выскажусь, и потом сказал, что хорошо, завтра перепишет дочь на Ляйлу. Остаток дня я прислушивалась к звучанию имени Лючана и поняла, что это имя моей дочери. Имя нашлось! Эта подсказка пришла мужу по дороге, но уже когда он возвращался домой. Когда девочка моя была зарегистрирована как Ляйля, муж, придя домой, просто решил пошутить. На следующий день он действительно уже не пошел, а поехал в приграничный городок перерегистрировать свою дочь с имени Ляйля на имя Лючана.

Вот так Вселенная назвала нашего ребенка. Благодарю, Господи! Через полтора года у нас родился долгожданный сын – Тимур. Родился он 7 июня 1981 года в городе Казани. Почему в Казани – именно на родине его отца, я еще не знаю, но знаю точно: так было нужно. Я еще училась заочно в педагогическом техникуме и надо было сдавать зимнюю сессию, так как не хотелось пропускать год из-за рождения ребенка. Поэтому я взяла двух своих дочек и беременная, на восьмом месяце, поехала в Казань, чтобы оставить детей маме мужа на время сессии. Сессию я сдала успешно, но когда вернулась в Казань после сдачи экзаменов, то до родов оставался месяц, а до весенне-летней сессии два месяца. Мы с мужем приняли решение, что я останусь до родов с детьми в Казани, затем сдам сессию и он приедет за нами. Так все приблизительно и вышло, только отец своего долгожданного сына увидел через шесть месяцев. Родился он большим – 4,600 кг, длинный и с рыжими волосами. Видимо, примешались гены моих предков по отцу, коренному москвичу. Сам он рыжим не был, а вот его мама, то есть моя бабушка, была рыжей – ее даже звали Танька Рыжая. Когда-то она писала моей маме, чтобы она отдала меня ей на воспитание в Москву, обещала дать мне хорошее воспитание и образование. У мамы нас было трое: я старшая и два брата. Отец то жил с нами, то жил отдельно, и она хотела помочь маме, но могла ли моя мама отдать меня , пусть даже бабушке, ни разу ее даже не видев. Кто знает, как бы сложилась моя судьба, согласись мама на такой шаг. Сейчас пришло время вернуться мне к своим корням, на родину моих предков, найти родственников, пусть даже дальних, просто посмотреть на них и поговорить о жизни.

После сдачи летней сессии – Тимуру к тому времени было уже семь месяцев – мы все большой семьей вернулись на свое место жительство на станцию Даурия. Не буду описывать все, что нам пришлось пройти: отсутствие света, мы, жильцы, расписывались у работников КЭЧ за то, чтобы мы не разморозили батареи, – это была зима. Бесконечные болезни детей, холодные зимы, привозные овощи, фрукты и ягоды, отсутствие водоемов – только степь и сопки, но если эти строки читают бывшие сослуживцы, они меня поймут. Я думаю, что и сейчас в этом регионе мало что изменилось и по-прежнему служба там идет год за два. Но мы, жены и дети военных, были счастливы, каждый по-своему, в этих условиях, и все шли к своей цели.

Мои дети росли, я училась, и, отслужив в ЗабВО семь лет, мы вернулись в центр нашей родины – город Бузулук Оренбургской области, т.е. недалеко от Тоцких лагерей, в ту воинскую часть, откуда мы и уезжали в ЗабВО.

Через год мы уехали к новому месту службы – в Венгрию, где прожили пять лет. Для меня это был рай на земле. И тот солнечный день, описанный мною в начале книги, был как раз одним из тех райских дней.

Но все заканчивается рано или поздно или, правильнее сказать, проходит одно, начинается другое. События сменяют друг друга… И началисьисторические 1990-1991 годы.

Начался вывод войск из братских стран: Германии, Чехословакии, Венгрии и т.д. Нашу часть вывели в Белоруссию, город Барановичи. Было грустно, но успокаивало то, что мы все вместе: соседи, сослуживцы… А сообща проще переживать любые перемены. Поселили нас в поселке Павлиново в гостинице при части связи. Кругом дивный лес, красивейшая природа, озера, луговые цветы, это скрашивало грусть по нашей жизни в Венгрии.

Теперь я знаю, что ценить надо каждый миг и радоваться тому, что имеешь, здесь и сейчас.

Через три месяца, когда все семьи готовились к заселению в новые квартиры, моего мужа, единственного из всей части, отправили на новое место службы в город Гомель. Название города нам ни о чем не говорило, кроме того, что это район с высоким уровнем радиации после аварии на Чернобыльской АЭС. 1 сентября 1991 года мы вышли на вокзале Гомеля. Первое впечатление после Барановичей – большой красивый город, если бы не чернобыльские деньги (их еще называли гробовыми), которые выплачивали каждый месяц на каждого члена семьи, можно было бы не переживать. Муж снял частный маленький дом, где раньше, оказывается, был сарай – мы узнали об этом позже. Туалет на улице, печку надо топить, по стенам от сырости течет слизь, мебели нет, только четыре кровати. Наш контейнер с вещами из Венгрии еще в пути, и не знаем, придет ли в целости, одежда только летняя, а уже скоро зима… Работы у меня нет, и друзей пока тоже нет. Я сидела и плакала от бессилия, и дети плакали, глядя на меня. Вот в это трудное по-настоящему время мне пригодились знания, которые я приобрела, читая книги Дейла Карнеги. Я тогда их не только читала, но и закрепляла все действия на практике, общаясь с людьми.

Одна из книг была у меня с собой. Собравшись вечером в тесной комнатке, называвшейся теперь нашим домом, мы, чтобы изменить сложившеюся ситуацию к лучшему, укрепить свою волю, стать сильнее, – стали выписывать самые важные на тот момент выражения Д. Карнеги на листы из альбома для рисования и развешивать на стенах. Всё, что мы делали, происходило чисто интуитивно, нам так было легче. Например: «Заполните свой ум мыслями о спокойствии, мужестве, здоровье и надежде, ведь наша жизнь – это то, что мы думаем о ней»; «Ведите счет своим удачам – ане своим неприятностям». Или слова Омара Хайяма: «Верь минуте текущей, будь счастлив теперь»; «Живи в отсеке сегодняшнего дня».

Мы выписывали, читали, я не знаю, понимали ли мои дети весь смысл того, что писали, но душой они чувствовали, как это важно для меня. Олесе было 15 лет, Лючане 11, а Тимуру 9 лет. Они пошли в новую школу, в новые классы в другом городе и даже другой стране. Конечно, это стресс. Нам надо было пережить это время. Почему мне и детям? Потому что мой муж поселился в воинской части, в гостинице со всеми удобствами, а мы в этом домике. Сейчас для меня это как страшный сон. До сих пор не могу понять: почему муж мой, отец моих детей никогда не отстаивал интересы семьи перед руководством? Даже наоборот, готов был в любой момент принести нас в жертву. Спасибо ему, его отношение ко мне и детям сделало нас сильными, мы верили только в себя, надеялись только на себя. И дети поддерживали меня тем, что старались учиться хорошо, помогали по дому, выискивали интересные мысли из разных книжек. Утром и вечером мы все вместе, в один голос, читали их как молитву. Сейчас уже дословно все не помню, но хорошо помню, что настроение наше после прочтения становилось радостным. Это действительно помогало.

Каждый день я выходила из дома и шла искать работу по специальности воспитателя в детском саду. На меня смотрели с удивлением – непривычный способ устройства на работу в городе, где почти все решают связи, знакомства. После месяца хождения мне повезло – Бог послал мне заведующую детсадом № Ю3,у которой дочь была замужем за офицером и жила на Украине. Лапа Любовь Юрьевна. Огромная ей благодарность, пусть даже взять меня на работу ее заставила мысль о дочери. Впоследствии мы с ней очень сдружились, и проработала я в этом детском садике четырнадцать лет.