Раздели меня поровну

Лида протянула крестнице жетон, и та тут же зажала его в своей руке.

– Лизок, ты всё запомнила?

Лиза кивнула. Крёстная погладила её по растрёпанным волосам и спросила, внимательно вглядываясь в её лицо с припухшими веками:

– Всё хорошо? Ты как-то неважно выглядишь.

– Да есть одно дело, – Лиза потёрла нос. – Но ты, наверное, спешишь…

– Для тебя – нет, – Рыжая прислонилась к стеклу машины и скрестила руки на груди – жест, выражавший готовность слушать.

– Мне кажется, я влюбилась, – Лиза стыдливо потупилась.

– И это не тот студент-недотёпа? – догадалась Лида. – Тогда кто?

– Вадим, – Лиза сделала паузу, позволяя Лиде выразить удивление или ужас, но та даже бровью не повела, и Лиза продолжила: – Я знаю, что всё это звучит глупо, к тому же ты его всегда недолюбливала. Я видела его всего дважды, но это было так невероятно, – Лиза описала руками большой круг, показывая масштабы своих треволнений, – я даже объяснить не могу. У меня от него мурашки по телу. Я даже боюсь сделать какую-нибудь глупость.

– Не драматизируй, – сказала Лида, выдержав паузу, – это всё из-за недостатка мужского внимания. Тебе пора с кем-нибудь встречаться. Не с этими молокососами, ржущими при слове «сиськи». Я о нормальном мужике говорю.

– Я буду его добиваться, – сказала Лиза, поняв, что крёстная её симпатий не разделяет.

– С какой целью? – Лида криво усмехнулась. – Он очень разборчив, поверь мне. Не помню, чтобы у него вообще были отношения. А вот потрепать тебе нервы он может. Мой тебе совет: заведи себе путёвого ё..ря, – она села в машину и повернула ключ зажигания.

– Как хомяка? – съязвила Лиза. – Принесу в клеточке домой, достану на часок, а потом обратно в клетку до следующего раза.

– Ну, это идеальный вариант, – хохотнула Лида. – Многие о таком только и мечтают.

Лида подмигнула крестнице и тронулась с места, оставив после себя облако пыли. Лиза посмотрела на жетон, который сжимала в руке и нехотя вернулась в дом.

Через час всё было готово. Лида успела собрать вещи и вернуть телефон. Она снова села в машину и, глубоко вздохнув, словно перед трудным прыжком, выехала на дорогу. До вылета самолета время ещё оставалось, но Лиде было невыносимо находиться в доме Жука. В доме, где она была пленницей, игрушкой, хотя поначалу ей думалось, что её любят.

Зачем она вообще стала жить с Севкой? По многим причинам. И месть к Глебу была здесь не на последнем месте. Месть за то, что он выбрал не её, хотя когда-то клялся в любви. Выделить всем страждущим порцию любви не удалось. Точнее не все были довольны своей долей. Лида делить Глеба не хотела и самовольно отказалась от того, что ей было доступно.

Но сейчас это не имело никакого значения. Сейчас Лида пыталась очиститься от новых не слишком удачных отношений. Метавшаяся между Жуковым и Величко ещё в институте, она теперь окончательно поняла, что оба они не для неё. Но Жук ещё не знал о том, что Лида и его вычеркнула из своей жизни.

Севка называл Лиду «Ники» из-за сходства с Николь Кидман. Лида была такая же рыжеволосая, шикарная и недоступная. Такая женщина не может обходиться дёшево, и ради неё всегда приходится чем-то жертвовать.

Лида притормозила перед светофором. Она посмотрела в зеркало заднего вида, чтобы проверить, не потекла ли тушь. С лицом всё было в порядке, зато через несколько машин, стоящих в ряду с «Опелем», Лида увидела знакомую. Где именно она встречала этот зелёный «Фольксваген», Лида вспомнить не могла. Да и машину она вряд ли бы узнала, если бы не голубая звёздочка на тонированном стекле. Смутное волнение закралось в душу. Лида решила проверить, следит ли за ней этот «Фольксваген» или нет. «Опель» свернул на первом перекрёстке, «Фольксваген» последовал её примеру.

«Что же это значит?», – Лида, чувствуя тревогу, прибавила газ.

Внезапно в сумке зазвонил телефон. Лида, не отрывая глаз от дороги, схватила сотовый.

– Да!

– Остановись, Ники, – голос Жука полоснул остро и болезненно.

– Ты хочешь сказать, что преследуешь меня на зелёном «Фольксвагене»? – предательски задрожал голос Лиды.

– Остановись, – повторил Жук, и Лида поняла, что всё кончено, что всё потеряно, и развязка наступит прямо сейчас.

Лида отключила телефон и прибавила скорость. Сейчас Лида была похожа на затравленного зайца, за которым гналась стая собак. Она понимала, что ей не убежать, но всё же продолжала свой бесполезный бег.

«Опель» свернул с главной дороги и ворвался в частный сектор. Лида сама загоняла себя в ловушку, но страх заставлял поступать необдуманно. В зеркале заднего вида Лида увидела, как из «Фольксвагена» показалась рука, сжимающая пистолет. Лида чертыхнулась. Глухой выстрел – и шина «Опеля» предательски зашипела. Лида была вынуждена остановиться. Из подъехавшего «Фольксвагена» выскочил Жук.

– Ты что это, шутки со мной вздумала шутить? – злобно прошипел он, угрожающе вытягивая вперёд руку с оттопыренным указательным пальцем. Это была любимая манера Жука: размахивать руками и истерично орать.

Лида невозмутимо вышла из машины и, облокотившись на капот, сложила руки на груди. Она наклонила голову, ехидно сощурившись, и сказала:

– Неужели я кажусь такой шутницей?

Дверь водителя открылась, и из машины вышел ещё один человек.

– Ты? – испуганно протянула Лида, и её с трудом собранное по крупицам хладнокровие рассыпалось, как песочный замок. – Как ты мог? – её руки опустились, а глаза потухли.

– А как могла ты? – перебил её Жук, нервно размахивая руками, в одной из которых был зажат пистолет. – Ведь это ты предупредила Глеба. Что, ты думала, тебе сойдёт это с рук? Мне ещё интересно, что ты успела разболтать своей крестнице.

– Послушай, Севка… – Лида не успела закончить, потому что Жук решительно выставил руку с пистолетом вперёд.

Лида отступила. Она была готова ко всему, только одно её мучило: Лиза теперь в опасности. Жалела, что втянула её во всё это. Могла бы справиться и сторонними силами, но не хотелось никого впускать в свою жизнь. Думала, что всё обойдётся, что Лизу Севка не тронет. Надеялась, конечно, что и сама успеет спрятаться, но раз не вышло…

– Ты меня пристрелишь? – равнодушно спросила она Жука.

– Скажи спасибо Глебу, – язвительно улыбнулся Жук, и его лицо искривила презрительная, но вместе с тем отчаянная гримаса.

Лида прижала руки к груди, улыбка великомученицы тронула её лицо. Блаженно прикрыв глаза, она с чувством произнесла:

– Спасибо, Глеб.

Жук оскалился, словно волк, готовящийся перегрызть своей жертве горло, – даже в такую минуту Лида издевается над ним. Его рука не дрогнула – раздался тихий щелчок. Глаза Лиды резко распахнулись, и она упала на землю, продолжая сжимать руки на груди.