Раздевайся и ложись!
Шрифт:
– Караул!!!
– орал анчутка, бегая кругами по кровати.
– Как? Кто? Почему? Сколько времени? Ты ему показала? У нас песика забрали! Нашего песика! Люцифер забрал! Мне больше подушки достанется!
– Мало времени! Я на Беля обиделась! Сильно!
– взмолилась я, глядя на анчутку, - Рисуй скорее круг! Пожалуйста!!!
Плача и растирая сопли на пятачке, анчутка стал рисовать круг на бумажке. Я помнила какую черту убрал Бель с того рисунка, но на всякий случай достала свою бумажку сверяя есть она там или нет. Анчутка рисовал уже без нее, поглядывая на меня.
– Лина, вот!
– протянул мне дрожащей лапкой бесенок
Я быстро выхватила листок, так ничего не ответив, побежала в сторону бального зала. Была не была! Так хоть Бельфегора защищу! Даже если он меня не любит, то я же его люблю! Хоть и не прощу никогда!
Прибежав в бальную залу, я пожалела, что не взяла еще мела. Мне казалось, что моего кусочка не хватит, поэтому принялась рисовать очень узкий круг, сильно не замахиваясь. Так, вроде все! Оставался последний знак!
– Приветствую тебя, дочка, - ласково произнес первый появившийся в замке белый, стоя внутри круга - Удивлен, что ты еще жива. Ну, что же. Это ненадолго.
Остальные белые прибывали и прибывали в круг вызова, набиваясь, как в лифт. У многих из них уже горели заклинания в руках, а я молилась, чтобы анчутка правильно нарисовал неправильный круг. В пламени свечей орден выглядел намного зловеще, чем при свете дня. Пляшущие тени на белых хламидах напоминали узор черепов.
– Итак, все в сборе?
– торжественно произнес магистр, а толпа одобрительно загудела.
– Тогда, я объявляю тебя, Каролина…
Договорить при мне он не смог. Моя тень отделившись от меня стала огромным демоном по имени Вельзевул и схватив меня унесла в коридор. А я-то думала, куда он пропал? Значит, он следовал за мной тенью.
– Молодец, Лина!
– торжественно поздравил меня Люцифер, идя впереди троицы братьев и заходя в залу, - Вай! Аквариумные рыбки! Мои ж вы заиньки- клаустрофобы!
Он постучал по стеклу, а белые все прибывали. Они стояли, как селедки в бочке, но это был еще не конец. Я смотрела из коридора, как Люцифер радостно обходит круг, потирая руки.
– У кого-нибудь есть корм для рыбок?
– усмехнулся он.
– Что ты, дружочек рот раскрыл? Дон! Как называлась рыбка с выпученными глазами?
– Телескоп!
– усмехнулся Дон, закуривая и глядя на аквариум, как на произведение искусства.
– Может, так и оставим! Мне кажется, что смотрится красиво!
– Отлично!
– усмехнулся Бельфегор, созерцая белый аквариум.
– Всегда хотел завести рыбок.
– Белый!
– Люцифер держал палец на манер пистолета, упираясь в стекло и грудь одного из захватчиков. Тот закричал и рассыпался в прах. Люц сдул невидимый дымок с “револьвера”, и счастливо улыбнулся: “А где благодарность? Вам дышать легче стало! А ну хором: “Спасибо, Люцифер!”. Дон, твоя очередь!
– Мы будем жить с тобой в маленькой хижине, - мурлыкал дьявол, любуясь порталом.
Я молчала, глядя на забавы вокруг аквариума, а потом посмотрела на метку, которая перестала гореть. Я попыталась ее оттереть с руки, но она там так и осталась. Вспоминая про обман, я поплелась в комнату, закрыла дверь и обняла колени. Пусть делают, что хотят! “Лишь бы не поранился!”,- заметило сердце. Моя тень стояла надо мной, а я понимала, что кому-то срочно понадобиться учитель по извинениям! Если он действительно захочет извиниться.
Эпилог.
Эпилог
–
Прости меня пожалуйста!– орал Бельфегор стоя у меня под окном.
– Ну, Лин, ну прости! Свидание было только с тобой! Спал я тоже только с тобой! Ну,Лин! Да, приставил Вельзевула! А ты не будешь шляться где попало! И анчутку дал тоже я!
Я молчала, упорно делая вид, что меня тут нет! Анчутка подбежал к окну и перевесившись крикнул.
– Я сам ее выбрал! Не надо ля-ля!
– показал язык маленький бесенок, и виляя хвостом, вернулся в комнату. Он забрался ко мне на колени, - Лин, ну может простим его, а? Он уже неделю прощения просит! Дела заброшены, государство осиротело!
– Нет!
– твердо отрезала я, хотя понимала, что уже давно простила, но спуску не дам!
– Так, что у меня дальше по списку! О! Серенада!
– обрадовался Бельфегор, а я завыла и заткнула в уши! Нет, простить надо определенно раньше!
– Я люблю вас, Каролина… Раздевайся и ложись!
Я упала на кровать и зарылась в подушки лицом, сгорая от стыда. Нет, ну пусть прекратит. Это не извинения. Это измор! Аааа!!! Караул!!!
– Твоя грудь, как два банана… Раздевайся и ложись!
– старательно, но не впопад пел Бельфегор. Что? Какие бананы? Я даже отодвинула корсет, проверяя, кто их так растянул!
– Нет, - твердо ответила я, закрывая окно. Надо будет его еще и заклеить. И забаррикадировать.
– Что у нас по списку дальше? Поцелуй!
– обрадовался Бельфегор.
– Спускайся, я поцелую тебя. Спускайся по-хорошему! Или я выломаю окно!
– Нет, - решительно ответила я, понимая, что вот-вот спущусь. Если свидание было только со мной, и спал он только со мной, то его не за что винить.
– Так, что у нас дальше? Покаяние?
– прочитал Бельфегор.
– Введите грешников. Пусть каются! Звучит бредово, но девушкам, судя по шпаргалке это нравится! Кто их поймет!
– Я тебя не прощу!
– выкрикнула я, сложив руки на груди.
– Никогда! Да!
– Люсь, у меня шпаргалка кончилась!
– произнес Бельфегор, выбрасывая бумажку.
– А у меня грешники! И что? Я жалуюсь! Сам придумал, сам выгребай! У меня там некий Родриго подгорает! Так что, адьес!
– усмехнулся голос Люцифера.
– Сам, милый, сам!
– Дон!
– позвал Бельфегор, в отчаянии.
– У меня конь ногу сломал. Кому-то. Так что я очень занят, - послышался суровый голос Дона, а следом - вздох Бельфегора.
– Извини, брат.
– Мур!
– заорал Бельфегор в силу легких.
– А, Мур!
– Не-не-не! Ты меня сюда не приплетай!
– возмутился анчутка, глядя на меня с солидарностью.
– Песик! Хоть ты!
– вздохнул Бельфегор.
– Или ты Вель! Кто-нибудь скажет, что делать? Как прощения у любимой попросить?
Тень смылась, делая вид, что она тень от подсвечника.
Я сидела на кровати, хмурясь и дуясь. Внезапно мне на кровать что-то упало.
– Короче, Лина, ты - мой единственный друг! Я тут недавно встретил такую красивую, умную, очаровательную девушку, но успел накосячить!
– послышался голос Бельфегора, а мои брови поползли вверх.
– Я помню, как ты однажды сказала, что могу обращаться к тебе в любой момент! И я тут вспомнил твои слова, о мой лучший друг. Ты говорила, что если накосячил, то нужно жениться…