Раздраконь ректора

– Значит, я могу отказаться, – догадалась я.

– Конечно. Ты вольна разорвать эту нить, – натянуто улыбнулся император.

Вот зачем он позвал меня… Думает, что я хочу лишить его сына шанса на любовь?

Я посмотрела на дракона и решилась уточнить:

– Вы хотите знать, влюблена ли я в вашего сына?

– За эти месяцы нить должна была окрепнуть, но этого не произошло. Это может означать лишь одно – ты противишься этому, Мирабелла.

– Это он попросил вас спросить у меня? – вспыхнула я.

– Он никогда бы не стал говорить об этом со мной, – покачал головой Харальд. – Это лишь моя инициатива. Я беспокоюсь о сыне.

– Дин мне небезразличен, – призналась я, окончательно смущаясь.

Харальд просиял, но я поспешила твёрдо добавить:

– Но это не значит, что я готова броситься в его объятья! Слишком уж много тайн у него. Какое тут может быть доверие?

Император окинул меня хитрым взглядом:

– Я знаю, как решить этот вопрос.

– Как? – с опаской спросила я, вцепляясь пальцами в подлокотник кресла.

– Виридиан должен исправить всё, что по его вине случилось в храме, – снова затронул эту тему император.

– Да, но я думала, что ковен справится, и я ведь уже говорила, что вина на мне…

Харальд остановил поток моей речи повелительным жестом:

– Ты отправишься с ним. Он всё тебе покажет и расскажет, в конце концов, ты должна знать, что случилось с матерью.

Отправлюсь с ним?! Я едва сдержала победную улыбку. Мне по доброй воле предлагают снова посетить храм, ещё и дают провожатого, который обязан будет всё рассказать?

– Думаю, идея просто отличная! – едва не захлопала в ладоши я. И тут же поспешно добавила:

– Это обязательно позволит нам сблизиться.

Император удовлетворённо кивнул.

– Ты хорошая девушка, Мирабелла. Но впредь ты так же должна понимать, что все твои поступки отразятся и на твоём истинном. Если проблемы в академии и храме не будут решены, Виридиан лишится своей должности и будет отправлен… – Харальд задумчиво свёл брови. – Возможно, на границы, где мы ведём войну с дикими племенами великанов.

Радость внутри меня поутихла. Император-то не так прост, как кажется. Он наказывает не только Дина. Он наказывает нас обоих, заставляя меня терзаться жгучим чувством вины. Получается, я своим необдуманным поступком подставила не только себя, но и ректора.

Я встала и снова поклонилась:

– Была рада с вами познакомиться, ваше величество.

Харальд улыбнулся и кивнул. Он выглядел довольным собой. Хитрый лис.

Я вышла из комнат императора и направилась к себе, по пути обдумывая наш разговор про истинность. Хочу ли я правда сохранить эту нить между мной и Дином? И даёт ли эта нить гарантию, что мы можем быть счастливы друг с другом? Говорят, драконы готовы на всё ради своей истинной… Вот и посмотрим.

Глава 21.

Очередной нервный и выматывающий день в Академии. Ну а когда было иначе? Если подумать, с первого дня в это месте меня преследовал злой рок.

– Потому что надо было поступать под своей фамилией, – ответил Зефир, заставив меня осознать, что я ворчу вслух. – Отказалась от своего имени – взяла чужую судьбу.

– Папина фамилия – тоже моя, – возразила я.

– И тем не менее родилась ты Мирабеллой Зирафель, а не Вествик.

– С каких это пор ты такой суеверный? – хмыкнула я, но моя улыбка пропала, когда Зефир вдруг задумчиво нахмурился.

– Вспоминаю всё больше. Какие-то места, отдельные фразы Беллы … Она говорила часто про силу имени. Да хоть у некромантки своей спроси!

Дейзи сидела за столом ко мне спиной, деликатно делая вид, что не слышит моих реплик Зефиру. Я покосилась на неё, но Зефир заставил меня забыть обо всём, потому как вдруг глухим голосом сказал:

– Раньше то, что моя связь с Беллой оборвалась, было главной причиной для всех заявить, что она мертва. Но если она в другом мире или на их пересечении… Это может всё объяснить.

Я встрепенулась.

– То есть ты тоже веришь, что она может быть жива?

Он кивнул.

– Я всегда верил. Белла не из тех, кто просто умирает. И мне кажется, – он оживлённо перебирал лапками, – я бы почувствовал, если бы она умерла, даже в ином мире. Белла ещё будет с нами, я уверен!

– Если… когда, – поправилась я. – Когда мы найдём маму и вытащим в наш мир, чьим ты будешь фамильяром?

Мы озадаченно переглянулись. Зефир почесал лапкой макушку.

– Если честно… Я никогда не задавался этим вопросом. В истории не так часто случалось, что мёртвый возвращался с того света и претендовал на своего фамильяра, знаешь ли!

Я засмеялась и подхватила его на руки.

– Ну тогда нам с мамой придётся за тебя драться!

Он смешно зафыркал, а я зарылась носом в шелковистую шерсть. Как всегда, при контакте с фамильяром, я почувствовала спокойствие и уверенность в том, что всё будет хорошо. Но робкий голос Дейзи разрушил эту иллюзию.

– Время, Мира. Вам пора к ректору идти…

Она смотрела на меня так виновато, что мне становилось неуютно. Я ободряюще коснулась её плеча.

– Дейзи, перестань, – сказала я мягко.

Обычно спокойная некромантка вдруг подскочила со стула. Её глаза горели возмущением, руки сжались в кулаки.

– Я должна быть там, с вами! Это нечестно, что вас накажут, а я…

– Ты сидела всю ночь в кладовке! Это ли не наказание?

Кажется, мои слова возымели эффект. Дейзи недовольно сдунула со лба непослушную прядку и медленно кивнула.

Дверь распахнулась, и в комнату влетела разноглазка. Её довольный вид немного не соответствовал нашим планам на этот вечер, но, в конце концов, когда это Глория была логичной.

– О, что тут, минута дружеского единения? – воскликнула она жизнерадостно. – Так потеснитесь, я тоже хочу обнимашек!

С этими словами Глория стиснула нас в объятиях.

– Не киснем, девочки, всё хорошо будет! – заявила она.

И правда, сразу стало легче. Мы с Дейзи даже улыбнулись.

– Удачи, – шепнула нам некромантка, и мы, оставив на неё змею и енота, отправились в кабинет ректора.

На подходе к нужному коридору, кажется, даже у Глории сдали нервы: она пошла заметно медленнее, да и слишком уж нежно прихватила меня под локоть. А когда возле дубовой двери мы увидели статный силуэт Корделии, то растеряли остаточную смелость.