Раздвоение соседки

Хочу заметить, что,, увидев Аркадия, подъезжающего к ее дому на белом коне, она горячо меня поблагодарила.

Их свадьба была потрясающей, о ней до сих пор говорят в нашем небольшом городке. Где привыкли к пышным торжествам, но не привыкли к такому безудержному креативу, какой выдал Аркадий.

– А мне нравится эта, - сообщил Гоша, и достал другую фотографию.

Это был кадр с видео, сделанного дроном во время нашего пробного полета.

Гоша одной рукой обнимает меня за плечи, другой удерживает на своих коленях мои ноги. Наши губы слились в страстном поцелуе, лица серьезны и сосредоточены. Видно, что мы отдаемся занятию без остатка.

– Да, неплохая, - согласилась я.

– И эта.

– Ну нет!

Я шлепнула Гошу по руке.

– Давай от нее избавимся.

– Ни за что! Ты здесь такая злюка. И, похоже, хочешь меня придушить.

– Вообще-то я тогда мечтала тебя покусать, - призналась я.

И посмотрела на фотографию, запечатлевшую меня в тот момент, когда я яростно отталкиваю от себя Гошу. И при этом некрасиво хмурюсь и дуюсь.

– Хороший был денек, - произнес Гоша и обнял меня.

Мы устроились на ковре у дивана, перед нами беспорядочными стопками возвышались тысячи фотографий. Это я повытаскивала их из разных альбомов, решила навести новый порядок. А вместо этого сижу и перебираю, предаваясь воспоминаниям.

– Да уж, - фыркнула я. – Помнишь, ты думал, что Аркадий – мой жених? Как жаль, что фотограф не снял тебя в тот момент, когда ты узнал, что это неправда.

– Хотел бы я посмотреть на свою отвисшую челюсть, - хмыкнул Гоша.

– И на вытаращенные глаза, - добавила я.

– Ага. Но зато у тебя тогда был такой торжествующий вид!

– Конечно. Впервые за долгое время в идиотской ситуации оказалась не я.

– Ну, не знаю, по-моему, это я – чемпион по идиотским ситуациям. Данила до сих пор ржет как конь каждый раз, когда я ему звоню.

– Над чем?

– Да все не может забыть, как ты водила меня за нос, притворяясь двумя соседками.

На это я ничего не сказала. А что тут скажешь? С той сумасшедшей весны прошло два года. Страсти утихли, я вспоминаю те события без чувства неловкости. Сейчас они кажутся мне безумно смешными. Хотя в процессе было совсем не до смеха.

Кстати, Анфиса не исчезла бесследно. Я зову ее на помощь, когда мне нужно поставить кого-нибудь на место. Например, Милу. Да, я все еще с ней работаю, и у нас почти нет разногласий: она знает, что я могу за себя постоять и держится в рамках.

Бывают и другие поводы «включать Анфису», и мне это удается даже без шпилек и красной помады. Вот только на Гошу моя стервозность не действует. Вернее, действует, но совсем не так, как на остальных. Но это уже наши личные секреты...

А сейчас мне хочется снова погрузиться в воспоминания.

– Помнишь, как мы не могли снять мои мокрые джинсы? – спросила я.
– Это был какой-то кошмар, они прилипли намертво.

– Ну, не так уж и намертво, - произнес Гоша и посмотрел в сторону.

– Что ты имеешь в виду? – не поняла я.

– Их можно было снять за пару минут, - выдал он с лукавой усмешкой. – Но мне так нравился процесс, что я растянул его на полчаса...

– Ах ты!..

Я сняла с ноги тапок и шлепнула его по попе.

– Скажи еще, что тебе тогда не понравилось!

– Ну-у...

– Вот!

Я притянула к себе еще одну стопку фотографий. И взяла самую верхнюю. Какая она трогательная!

На мне струящееся белое платье, волосы украшает венок из весенних цветов. Макияж практически незаметен, я выгляжу юной и невинной. Рядом Гоша – при полном параде: в серо-голубом костюме, с галстуком и даже с букетиком на лацкане.

Наша свадьба.

Мы поженились в апреле, в том самом месяце, в котором познакомились. Свадьба проходила в парк-отеле на берегу моря и была очень романтичной. К счастью, Гоша понял, что я не хочу адреналина и экстрима, а хочу бесконечной романтики и неземной красоты.

Зеленая травка, яркие весенние цветы, деревья, благоухающие дурманящими ароматами – все было так же, как в момент нашего знакомства. Только без безумия и нагромождения недоразумений.

– Ты тут похожа на эльфийскую принцессу, - выдал Гоша, глядя на одну из фотографий, запечатлевшую меня на берегу моря.

– А ты, значит, мой принц?

– Само собой. Сама посмотри. Ну чем не принц?

 И он протянул мне фото, демонстрирующее его во всей красе: уже без букета и галстука, в расстегнутой рубашке и с пальцами, сложенными в жесте «победа».

– Принц, - выдохнула я.

 И положила голову ему на плечо.

– Ну, что загрустила?

Гоша уткнулся носом в мои волосы, провел по ним рукой, коснулся губами лба. Я потянулась к нему губами. Он ответил на мой поцелуй нежно и бережно. Может, мне бы сейчас хотелось большей страсти, но он осторожничает...

– Ладно, давай главное фото, - прошептал он.

– Я... не могу.

– Опять плакать хочется?

– Ага.

Я быстро заморгала, стараясь загнать обратно подступающие слезы. Нет, ну что за напасть! Почему я начинаю извергать потоки соленой воды, как только перед моим взором появляется это изображение?

Это чистое безумие! Я счастлива. Абсолютно счастлива. И от этого плачу… Я никогда не была такой плаксой! Никогда в жизни.

Но, надо заметить, никогда раньше со мной не случалось того, что случилось сейчас.

Гоша достал из конверта снимок УЗИ и положил перед нами.

– Смотри, вот его голова. А вот ее. Он как будто шепчет ей что-то на ухо…

– Наверное, говорит, что осталось всего три месяца, - предположила я.

– Или возмущается, что кто-то за ними подглядывает.

– Думаешь, они чувствуют?

– Конечно! Сама же говорила, что они слышал наши голоса. Не зря же я читаю им сказки на ночь...

– Ну, то голоса. А это УЗИ.

Я смотрела на снимок, сделанный во время последнего посещения врача, и улыбалась. Кажется, мне больше не хочется плакать. Наверное, гормоны утихомирились.

Вообще я чувствую себя отлично всю беременность. Ну, может, кроме того момента, когда нам сказали, что у нас будет двойня. Признаться, в первую секунду я ощутила легкий приступ паники.

Я и так волновалась: смогу ли я быть хорошей мамой для ребенка. А теперь у меня будет сразу двое! И выбора нет, придется становиться самой прекрасной мамой на свете! Иначе эти два разбойника, вернее, разбойник и разбойница, все вокруг поставят на уши...

– Наконец-то, - произнес Гоша.

– Что?