Разгар брачного сезона (сборник)

У нас же не ходить нельзя, потому что таблички имеют обыкновение вешать во всяких жизненно важных местах. И все ходят, до поры до времени, пока не появится милиционер. А когда он появится, то сдерет с тебя штраф, за тебя и за того парня. И еще очень важно, как ты ему этот штраф преподнесешь. Если лицо твое не понравится, то он тебя в тюрьму, и по всей строгости закона.

Тьфу! Евгений сплюнул от злости, которая вскипела в нем к стране, полномочным ее представителям в зеленой камуфляжной форме и к себе. Да, именно к себе. Его-то нынешние проблемы связаны только с ним самим, с его казавшимися невинными шалостями.

Мысли Котова оборвал шум проплывшего мимо него электровоза, который тянул за собой поезд, раскрашенный в веселенькие сине-красно-зеленые цвета и носивший гордое название «Волжские дали».

В купе спального вагона пассажиры собирались на выход.

– Я возьму вашу сумку? – спросил Виктор, когда поезд остановился.

– Да, конечно.

Лариса набросила на себя джинсовую куртку, поглядев на хмурое утреннее небо столицы. По всем признакам, тепла от Москвы ждать не приходилось.

Виктор прошел по коридору вагона и раскланялся с проводником. Тот улыбнулся ему в ответ, пошевелив своими буденновскими усами.

На перроне Ларису встретило знакомое и вместе с тем необычно мрачное лицо Евгения. Он был одет в кожаную куртку, под ней была темная рубашка. Ларисе бросилось в глаза, что муж ее небрит, а круги под глазами выдавали, что в последние дни ему пришлось несладко.

Виктор отдал Ларисе ее сумку, которую, по идее, должен был сразу же подхватить Котов. Однако этого не произошло, и Лариса, наградив благодарным взглядом своего нового знакомого, сама взяла ее из его рук.

– До свидания, – сказал Виктор, не без ревности поглядывая на то, как Евгений прикоснулся своим небритым лицом к щеке жены.

– Всего хорошего, – ответила Лариса и проводила его долгим взглядом, рассеянно слушая дежурный лепет встречающего мужа.

А он наконец обратил внимание на вещи Ларисы, взял у нее сумку и увлек жену вперед. Через несколько минут они уже сидели в «Чероки». Ларисе вдруг стало грустно оттого, что ушел Виктор. Ушел, и неизвестно, свидятся ли они еще раз.

Она внутренне даже удивилась этому. Давно уже у нее не было такого, чтобы встреча с каким-то мужчиной, тем более случайная в поезде, оставила у нее такое впечатление.

Евгений же ехал по Москве с кислым видом, морщась не то от утреннего холодка, не то от обстановки на дороге, не то вообще непонятно от чего… Лариса, погруженная в свои мысли и снова и снова прокручивающая в голове моменты разговора в купе, обратила внимание на настроение мужа, только когда они уже подъезжали к его дому.

Котов подвел джип к подъезду и стал напряженно осматриваться, не выходя из машины. Это было так ему несвойственно, что Лариса не удержалась от шутки.

– Ты что, поссорился с чеченскими террористами? – спросила она.

Муж посмотрел на нее так, как будто она только что в его присутствии изменила ему с худшим его врагом.

– Лара, я же тебе говорил, у меня проблемы. Я удивляюсь, ты такая умная женщина, а не понимаешь самого элементарного. Кроме того, мне показалось, что за нами следили.

– С каких это пор, Котов, ты стал таким предусмотрительным и боязливым? Да еще упрекаешь меня в беспечности? Ты хоть сказал бы, в чем твои проблемы заключаются!

– Лара, я тебе все объясню, но несколько позже.

– Фраза «я тебе все объясню» уже сама по себе многое объясняет, – пронзительно взглянув на мужа, сказала Лариса. – Ею пользуются обычно в тех случаях, когда объяснять уже бесполезно, так как и без этого все ясно.

– А ты не заметила слежки?

– Нет, я как-то не подумала, что ты здесь занимаешься шпионскими делами. Извини.

Она открыла дверцу машины и вышла. После того как в интонации Котова проскользнуло раздражение и стало ясно, что его фразы по телефону о том, как он соскучился, являются не чем иным, как пьяным бредом, у нее вконец испортилось настроение. Проблемы мужа, из-за которых она сорвалась в столицу, показались ей настолько несущественными, что она была готова тут же поехать в Домодедово и вернуться домой первым рейсом самолета.

В подъезде и в лифте Евгений постоянно крутил в руках ключи и вздыхал.

– Женя, у тебя, по-моему, явный сексуальный голод, – сказала Лариса. – Беспорядочное кручение в руках различного рода предметов говорит именно об этом. Я сама читала это у Фрейда.

– Да иди ты! – вдруг грубо огрызнулся Евгений, поднимая дорожную сумку и выходя из лифта.

– Что, прямо сейчас? Тебе все равно, куда я пойду? – с вызовом спросила Лариса.

– Лара, ну прости меня, пожалуйста, ну что ты заводишься по всяким пустякам! – заверещал Евгений.

Лариса, не ответив, с гордым и независимым видом зашла в квартиру, разулась и прошла в комнату. Там она остановила ненадолго взгляд на своем собственном портрете, усмехнулась и уселась на диван.

– Ладно, Женя, это все ерунда, мое ехидство, твои нервы… Давай рассказывай.

Евгений достал сигареты, собираясь закурить и поведать жене свою невеселую историю. Он еще вчера придумал свою версию случившихся у него неприятностей, решив, что ни в коем случае правды не скажет. Лариса, конечно, женщина понятливая, но не до такой же степени! Она женщина, и бог знает, что она может потом предпринять, узнай она правду.

Он уже открыл рот, как вдруг решил взять небольшую отсрочку, хотя бы на минуту.

– Подожди, я сейчас, – сказал он, направляясь в туалет.

– Конечно, – ухмыльнулась Лариса. – Первым делом, первым делом – самолеты…

И в то самое время, когда муж находился в туалете, зазвонил телефон. Лариса не мешкая схватила трубку и, не говоря ни слова, стала слушать. Незнакомый женский голос спросил:

– Алло, Женя, это ты? Почему ты молчишь?

– Он сейчас подойдет, – ответила Лариса.

– Не бери трубку! – раздалось злобное рычание Евгения, выбегающего из туалета и на ходу застегивающего ширинку.

– Извини, но тебя уже ждут, – равнодушно отозвалась Лариса. – Такой приятный женский голосок.

Евгений сокрушенно поглядел на Ларису и рывком взял телефонную трубку.

– Алло!

– Женя, это Мила, я только что приехала. Очень по тебе скучала. Что за женщина у тебя в доме?

– Это моя жена, – ответил Евгений, густо краснея.

Непонятно, то ли ему было неудобно перед Людмилой за присутствие жены или же перед женой из-за того, что в ее присутствии ему приходится разговаривать с любовницей.