Разгар брачного сезона (сборник)

– Поехали. Разлей шампанское на посошок – и вперед!

– За тебя, Волжская Чайка! – неожиданно воскликнул Виктор.

Лариса, удивленная его эрудицией – ее имя по-гречески означало именно «чайка», – в тон ему ответила:

– И за тебя, Невский Победитель!

Они осушили бокалы с шампанским и начали собираться. Сборы, правда, заключались лишь в том, что была вызвана горничная. Ей было приказано все убрать в номере и сдать ключ администратору.

Через несколько минут такси – свою машину Виктор оставил на платной стоянке – уже мчало их по ночной Москве к Ленинградскому вокзалу. А еще через час они, уставшие после напряженного дня, упали на полки спального вагона экспресса Москва – Санкт-Петербург.

«Вторая ночь в поезде подряд! Как романтично!» – подумала Лариса и заснула мертвым сном.

Утро на Московском вокзале в Питере было туманным и пасмурным. Прямо как настроение у Евгения накануне вечером, когда Лариса заехала к нему сообщить результаты своего импровизированного расследования.

Лариса была удивлена, что муж лишь чуть-чуть приложился к бутылке и был, можно сказать, почти трезв. Котов сказал, что открытие, сделанное его женой, с одной стороны, упрощает дело, так как известно теперь, кто же является главным пакостником, а с другой стороны – осложняет, поскольку присутствие в команде Завалишина человека, работающего на противоположный лагерь, означает, что этот лагерь в курсе всего, что замышляли Завалишин с Котовым.

Лариса покинула мужа, когда он был обуреваем мрачными предчувствиями и мыслями. И настроение самой Ларисы было двойственно: было ясно, что ничем хорошим для Котова эта история не закончится и наверняка отразится на ее благополучии. И можно было бы попытаться помочь вывести мужа из кризиса, но альтернатива в виде романтической истории с Виктором выглядела столь привлекательно, что Лариса не устояла.

В конце концов она и так сделала немало. Пускай теперь люди, которые в ситуации разбираются больше, чем она, занимаются собственным спасением. Она имела в виду Людмилу и Евгения.

Ее мучили сомнения вплоть до того, как Виктор решил устроить в гостинице вечер при свечах. Потом они как-то сами собой отпали, и она почувствовала сладость легкого греха. Где-то в глубине души оставалась еще маленькая червоточинка, напоминавшая ей о том, что нельзя так бросаться в омут неизведанных страстей. Но это шло из той, прежней ее жизни, когда она не знала об измене Евгения, когда еще не встретила Виктора, когда, в конце концов, не задумывалась о том, что годы уходят, а женщиной, увы, можно себя почувствовать в полной мере не всегда, и надо спешить.

А рядом с Виктором она чувствовала себя женщиной. Она ощущала это внутренне, не умом, потому что слишком мало еще они общались. Может быть, права ее подруга Эвелина, и спасение после тридцати заключается в разнообразии и качественном совершенствовании своих отношений с противоположным полом?

Лариса была погружена в свои мысли и почти не слушала Виктора, который вел ее через вокзал на выход в город. Она не совсем выспалась и хотела снова принять горизонтальное положение.

Такси быстро довезло их до дома, где в трехкомнатной квартире и проживал Виктор. Это была стандартная девятиэтажка, которая находилась почти на берегу Невы, сразу за мостом Александра Невского.

Лариса, которая в Петербурге бывала все время наскоком, сейчас досадовала на свою усталость – впечатление от встречи с городом было не очень ярким. Правда, Виктор тут же объяснил, что в этом виновата и пасмурная погода, из-за которой он, собственно, и не очень любит свой родной город.

– Я по натуре слишком летний человек, оптимистичный, – сказал он.

Лариса сочувственно покачала головой. Ей, кстати, тоже многие твердили, и прежде всего главный эксперт в городе по всем женским вопросам Эвелина, что она «летняя женщина». Она же считала, что лучшее для нее время – это весна. Хотя сейчас, на пороге осени, когда в ее жизни неожиданно появился намек на романтическое приключение, она уже готова была поспорить со своим собственным утверждением. Да в конце концов, какая разница, лишь бы счастье было!

Виктор открыл ключом дверь своей квартиры, и Лариса очутилась в просторной, отделанной дубом прихожей. Она устало скинула с ног туфли и прошла в комнату. Обстановка в квартире была уютной – мягкая мебель, паркет, но какой-то неживой. Чувствовалось, что хозяин не часто балует свою квартиру посещениями.

Пока Виктор на кухне приготавливал кофе, Лариса решила продолжить осмотр квартиры и прошла в самую большую комнату. Здесь стояла стандартная мебель: стенка, в одной из ниш которой находились телевизор и видеомагнитофон. С балкона открывался вид на Неву.

– Это твоя квартира или досталась от родителей? – поинтересовалась Лариса, усаживаясь за кухонный стол.

– Моя. Мать у меня живет далеко, в Новосибирске.

– Так ты, значит, сибиряк? – удивилась Лариса.

– Нет, я таковым себя не считаю. Дело в том, что у нас была сложная обстановка в семье… – Виктор замялся, – потом, может, как-нибудь расскажу. В общем, воспитывался я у бабушки, а она жила в Ленинграде. В Сибирь ездил один раз в году, летом. Потом бабушка умерла, я поступил в институт, затем занялся бизнесом, скопил деньги, и из ее однокомнатной на окраине Питера сделал себе вот эту.

– Значит, как это принято говорить в Америке, – ты человек, сделавший себя сам?

– Да. Кстати, на мой взгляд, это лучше, чем быть просто богатым наследником – в этом случае не осознаешь цену, за которую тебе досталось то или иное.

Лариса молча кивнула. Она снова подумала о Евгении, который, в отличие от Виктора, мог назвать себя «человеком, которого сделала жена». Она снова вспомнила молодость, когда именно благодаря ее энергии и настойчивости молодой программист Котов перестал протирать штаны в НИИ и когда она нашла первых покупателей на программное обеспечение. С этого, собственно, и началась фирма «Антей», которая в конце концов превратилась в многоотраслевой концерн. И вот благодаря «удачным» попыткам мужа завоевать новые рынки этот самый концерн может оказаться в… – Лариса задумалась, как бы поприличнее назвать то место, где после проказ ее мужа может оказаться его концерн, но на ум приходили сплошь неприличные и даже матерные слова.

– Ты что задумалась? – спросил Виктор.

– Я так, о своем, о девичьем, – отшутилась Лариса и после некоторой паузы заявила: – Предлагаю следующий распорядок дня. Сейчас я иду отдыхать. Потом, часа через три, ты берешь меня под белы ручки и ведешь показывать красоты города. Вечером едем обратно в Москву. Устраивает?

Лариса с улыбкой посмотрела на Виктора, и он, немного поиграв бровями, согласился. Уже отправляясь в спальню, она краем глаза увидела на лице хозяина некое разочарование. Скорее всего он ожидал чего-то большего, когда Лариса приняла его приглашение.

Растянувшись на кровати, она подумала, что, конечно, в России так принято – если мужчина на женщину потратился, то она обязана расплатиться с ним. Но Лариса, во-первых, была выше подобных традиционных представлений, а во-вторых, Виктор, в отличие от многих других мужчин, ей нравился, и опошлять их бурно развивающиеся отношения банальным «спариванием» не хотелось.

Через три часа, как и было договорено, Лариса встала и, подбодренная приготовленным Виктором кофе, приготовилась к осмотру питерских достопримечательностей…