Разговор с незнакомкой

Разведчики собрались в землянке командира разведроты старшего лейтенанта Прибыткова. Вторые сутки шел проливной дождь. Небольшое оконце под потолком землянки залепило грязью. Были зажжены два фонаря «летучая мышь».

Семь человек, представлявших разведгруппу, разместились на длинной, наскоро сбитой скамье. За столом, рядом со старшим лейтенантом, расположился начальник разведки дивизии майор Охапкин, в торце стола, почти впритык к скамье, сидел командир разведгруппы лейтенант Гончаров, бок о бок с ним сержант Малин, дальше рядовые Бойко, Карманов, Кружилин, сержанты Козленко и Артищев.

— На подготовку поиска нам было отведено два дня, — поднявшись из-за стола, сказал старший лейтенант Прибытков. — Сегодня истек и этот небольшой срок. Но… ничего не поделаешь, обстановка принуждает нас к немедленным действиям. Прошу докладывать результаты наблюдений.

— Можно курить, — разрешил майор Охапкин. — Приоткройте только дверь, кто там поближе…

— Разрешите, — поднялся сержант Малин.

— Да, пожалуйста.

— Что я могу сказать, — откашлявшись, начал Малин. — Перед нами нелегкая задача. Многое мы испытали за два с лишним года. И в задонских степях воевали, и реки форсировали, в лесах вели бои и проводили разведывательные операции. А сейчас мы вынуждены действовать в условиях высокогорной местности против сильно укрепленных позиций противника, который занимает командные высоты. Это усложняет задачу, но, как говорится, не так уж страшен черт, будем действовать. Жаль, что Джавахишвили и Эладзе на другом задании, с ними было бы легче, для них горы — дом родной. Ну да ладно… Наблюдения, значит, проводились в двух местах: в районе Рунина и на подступах к высоте тысяча сто девяносто. Что касается Рунина, после того как немцам удалось вновь овладеть этим местом, они дополнительно укрепили свои позиции новыми инженерными сооружениями, в первую очередь — минными полями… Условия для поиска здесь особенно трудные: большая часть населенного пункта укреплена глубоким противотанковым рвом — эскарпом, подходы прикрываются «спиралями Бруно» и «испанской рогаткой», кроме того, имеются лесные завалы, почти весь лес вырублен, благодаря чему противник имеет хороший обзор… О высоте тысяча сто девяносто доложит сержант Артищев, они с Кружилиным весь день провели на верхушках высоких сосен в ее районе. Болит спина, Вань?

— Не только спина… — ответил сержант Артищев, гася цигарку. — Пошевелиться не пришлось, конечно. Но не в этом дело… Нам удалось довольно хорошо разглядеть боевые позиции противника в районе этой высоты. К счастью, здесь немцы не успели вырубить леса, это обеспечивает возможность скрытого подхода к их позициям. И второе: правее высоты тысяча сто девяносто нет сплошной обороны противника, здесь она построена по принципу отдельных опорных пунктов. Кроме того, в результате артиллерийских дуэлей часть проволочных заграждений и минных полей здесь уничтожена… Вот, собственно, и все.

На несколько минут воцарилась тишина. Майор Охапкин, вполголоса переговариваясь со старшим лейтенантом Прибытковым, показывал ему что-то карандашом на карте. Разведчики молча курили.

— Кто может добавить что-либо? — спросил старший лейтенант Прибытков.

— Что ж добавлять, — встал сержант Козленко, — все ясно, товарищ старший лейтенант, — надо действовать в районе высоты. Думаю, других мнений не будет. Нам дали, правда, очень малый срок на подготовку к операции, и мы просто не смогли наметить конкретный объект для поиска. Придется, проникнув за передний край обороны противника, действовать там в соответствии с обстановкой. Все задачи, как говорится, решать рабочим порядком. Нам к тому же не удалось разведать и маршрут для прохода через передний край противника, и поэтому приходится надеяться на плохую видимость в ночную пору и на лесистую местность. Думаю, не так-то легко выследить в этих условиях нашу небольшую группу. Ну, а в случае обнаружения — не просто преследовать, дорог-то нет, можем выбирать любое направление. Если нельзя сменить направление, можно устроить засаду… У меня такие соображения.

— Правильно рассуждает сержант Козленко, — майор Охапкин вышел из-за стола, прошелся по разбросанному на земляном полу лапнику до двери, вернувшись, остановился возле Гончарова.

— Лейтенант Гончаров, а каково вооружение группы?

— Вооружение продумано, товарищ майор, — поднимаясь, ответил Гончаров, — семь автоматов, по три диска к каждому, пять пистолетов, двадцать ручных гранат, ножи.

— По три диска… ну что же — нормально, — одобрил майор. — Экипировка и вооружение должны быть легкими, каждому из вас это понятно, — группа не может ввязываться в затяжной бой. В горно-лесистой местности тактика разведки имеет свою особенность, а именно — внезапность действий. Разведгруппа должна быстро и неожиданно появляться и, нанеся удар по врагу, внезапно выходить из боя.

Отодвинув от стола табуретку, майор сел напротив скамьи возле Малина и, взяв из его кисета щепоть махорки, свернул самокрутку.

— И еще вот что, — продолжал он, прикурив от папиросы лейтенанта Гончарова. — Во время поиска в настоящих условиях разведгруппа не может рассчитывать на помощь извне, на помощь своих частей, на поддержку, скажем, артиллерийским или минометным огнем. Это надо учесть…

Глубоко, с наслаждением затянувшись дымом, майор отбросил окурок к двери и поднялся. Встали и разведчики.

Глухой ненастной ночью разведгруппа вышла на горную тропу. Растянувшись цепочкой, разведчики медленно двинулись вверх. Мешала слякоть, скользили сапоги при подъеме, а через просеки буковых и дубовых зарослей низвергались по склонам вниз буйно журчащие грязевые потоки. Шли друг за другом, ступая след в след, чтобы не наткнуться на шальную мину.

— Как думаешь, сколько прошли, Вась? — обернувшись, спросил у Малина шедший впереди Кружилин.

— Да метров триста, не больше…

— А мне кажется, топаем-топаем… ах ты, черт! — выругался Кружилин, падая в темноте.

— Стоп! — Малин остановил группу и склонился над Кружилиным, барахтавшимся на земле. Сапог правой ноги его крепко «увяз» в густой проволочной мотне.

— Так я и думал, остатки Бруно, — вздохнул Малин, помогая Кружилину. — Сапог постарайся снять, сейчас дам кусачки… счастье, что мин здесь как будто нет…

— Снять плащ-палатки, — приказал лейтенант Гончаров, — с тропы не сходить.

Бросили на спираль плащ-палатки. Снимая постепенно задние и перекладывая их вперед, осторожно, почти не дыша, переходили по ним на свободный участок тропы.

— Ф-ф-ух ты! — сержант Козленко, замыкавший цепочку, вытер вспотевший лоб. — Метров пять ширина, не меньше…

— Полчаса убили, — сокрушенно сказал лейтенант. — Прибавим шагу, хлопцы.

А тропа все круче и круче взвивалась к вершине. Внезапно путь преградил гремящий поток: вместе с лавиной воды, смешанной с грязью, волоча за собой клокочущие завихрения, неслись вниз камни.

— Стихия, ни дна ей, ни покрышки, — пробурчал недовольно Козленко и, выждав удобный момент, шагнул в воду. За ним бурную преграду перешли остальные.

— Ишь как гудит-то, — сказал Малин, обернувшись назад. — Оно и хорошо — заглушает…

Вскоре тропа оборвалась, уперевшись в заросли кустарника горной жимолости.

Козленко поднырнул под куст и едва ли не сразу выполз обратно.

— Окопы, — сообщил он, подымаясь на ноги, — но как будто пустые.

— Как будто не считается, — сказал лейтенант. — Кружилин, Козленко, проверить как следует, что там.

Разведчики исчезли. Малин и Карманов, взяв на изготовку автоматы, вошли в кустарник.

— Как есть, пусто, — доложил через несколько минут Козленко. — Укрылись, видно, где-то от непогоды — в блиндаже, может, в дзотах…

Миновав кустарник, разведчики увидели несколько брошенных окопов.

— Да, пожалуй, здесь было боевое охранение, — предположил лейтенант. — Однако лес редеет, дальше всем идти небезопасно.

— Разрешите, товарищ лейтенант, — подал голос от окопа Малин.

— Хорошо, — согласился лейтенант. — Бойко, с Малиным.

Они обнаружили дзот метрах в ста от кустарника. Едва Малин добежал до высокого развесистого бука, как над головами, сбивая ветки деревьев, засвистели пули. Впереди и несколько правее их короткими очередями бил пулемет. Разведчики залегли. Разразившись напоследок резкой и продолжительной очередью, пулемет замолк.