Разлом во времени

–Супай, Тунрида?– закричал папа через шум осады. –Все здесь?

Даэмон кивнул, придерживая за плечи свою жену.

–Тамуз?

Старик оскалился и вышел вперед, к Риму. –Мне еще сил и посражаться хватит, Велтис,– проскрежетал он.

Рим сжал зубы и до крови впился когтями в свои ладони. Я не видела. Чувствовала. Напряглась и попыталась послать ему хоть немного своей энергии через браслет.

Рима окутало ледяное пламя. Разгораясь, оно быстро темнело. Даэмоны зашептались, а мама прекратила плакать. Огненный круг полыхнул вокруг всех нас, и земля ушла у меня из под ног.

–Рим!?– закричала я, бросаясь к нему. Пока я оглядывала даэмонов, одного я так и не заметила. Уверена, что опознала бы. –А как же твой отец!?

Рим с трудом повернул ко мне голову и грустно улыбнулся. –Его уже не спасти. Его убили пол часа назад.

Глава 18

– Ты… знал, – только и смогла выдохнуть я.

Рим отвел глаза и пожал плечами. – Видел. Потому не могло быть иначе.

Черное пространство вокруг нас задрожало. Я завизжала, когда земля ушла у меня из-под ног. Меня подхватил водоворот и неуклонно потащил вниз, затягивая внутрь. Загорелось синее пламя, освещая фигуры остальных даэмонов. Огонь окружил, казалось, всех, а потом сорвался вверх, завершая что-то наподобие магической сетки. И мы были внутри.

Рим зарычал. Его я не видела, сколько не крутила головой, но была точно уверена, что это был его голос. Слабость накрыла меня, и ноги подкосились. Пространство снова треснуло, и воздух заискрился.

Падая, я краем глаза заметила, как папа рванул к центру. Мелькнули удлиняющиеся черные когти. Он ударил ими, рассекая воздух белым пламенем.

Нас тряхануло еще раз, и все прекратилось. Я перевернулась на спину, не найдя в себе сил встать. Казалось, меня и вовсе вся энергия покинула. Над собой я увидела темно-серое небо той стороны.

– Все в порядке? – прогремел голос папы. За ним последовали нестройные отклики.

– Мания? – Мама опустилась на землю рядом и протянула ко мне руку.

Я вымученно улыбнулась. – Все хорошо. Мама.

Она бросилась вперед и прижала меня к себе. Ее мелко трясло, и я осторожно обняла ее в ответ.

– Второй остался с той стороны леса,– послышался хриплый голос Рима. Похоже, ему тоже сильно досталось. – Придется немного пройти.

Я прищурилась, разгадывая даэмонов через мамино плечо. Странно, но измученными они не выглядели. Потрясенные, настороженно опиравшиеся вокруг, но никак не изнеможенные. И что же это я тогда так?

Мама медленно встала, увлекая меня за собой. Отстранилась, но все равно не отпускала моей руки. Теперь я увидела и Рима. Он стоял в центре. Согнулся почти пополам и тяжело дышал, а папа поддерживал его под руку. Все даэмоны как-то странно, украдкой, переодически на них поглядывали.

Мы с мамой подошли поближе.

– … поразительно, – услышала я папу. – Просто поразительно.

Рим усмехнулся и выпрямился. – Вы мне в конце очень помогли. Повелитель.

Папа отмахнулся. – Помог-помог. Так, затормозил его немного. – Он покачал головой и пробежал пальцами по своей бороде. – Открыть двадцатилетний портал, да к тому же на такое количество, когда каждый увеличивает расход магии… Поразительно. Вы спасли всех нас.

Папа протянул Риму руку, почему-то левую, и мой даэмон пожал ее. Причем даже и не удивившись. Ну, может, у нас и левую принято, тень знает. Папа как-то очень любопытно задержался взглядом на открывшемся запястье Рима. Увидел браслет, и по его лицу лишь на секунду скользнула тень разочарования.

– Что ж, нет так нет, – хмыкнул папа. – А я уже… Да неважно. – Он оглядел всех даэмонов и махнул вперед. – Выдвигаемся.

И мы пошли вперед. Рим первым, за ним папа и остальные даэмоны. В конце я с мамой, потому что она бессильно повисла у меня на руке, и быстрей ее тащить у меня не получалось. И старик с нами, Тамуз его кажется звали. Мне оставалось лишь гадать, о чем это сейчас было. И что все только на Рима так странно поглядывают?

– Мам? – шепнула я, наклоняясь к ее уху.

Мы хоть и оказались одного роста, да она устроила голову на моем плече. Не плакала, но иногда почти бесшумно всхлипывала.

– Мам, а почему все на Рима так косятся?

– Рима?

Я кинула в сторону даэмона. Мама проследила за моим взглядом и повернулась ко мне. В ее белых глазах плескалось удивление.

– Так пламя же было… синее, – выдохнула она.

– Ну и? – Я пожала плечами. – Оно всегда такое. – Мама посмотрела на меня еще страннее. – Ну, допустим, – спешно добавила я, – иногда оно светло-голубое.

Мама крепко сжала мою руку. Ее всевозможные меховые накидки смешно щекотали. Я не выдержала и хихикнула.

– Сила пламени определяется его температурой, ты же знаешь, М-мания?

Мама очень осторожно произнесла мое имя. Как будто она до конца и сама не верила. Ее ногти впились в мою ладонь, и мама принюхалась.

Хотя я бы тоже не поверила. У тебя на руках годовалый ребенок, его у тебя отбирают, а в замен подсовывают двадцатилетнюю нэйти и говорят, что это твоя дочь. Тут сложно и вовсе не сойти с ума.

Но я не могла не заметить, как теплели ее глаза. Лицо расслаблялось, плечи расправлялись.

Я кивнула.

– Бордовое, красное, оранжевое, золотое, белое и, наконец, ледяное, – перечислила мама. – Последнее только у очень сильных магов.

– А синее?

– А синее уже несколько столетий никто не видел, нэйти, – скрипуче рассмеялся Тамуз, шаркая к нам с мамой. –Впрочем, как и ледяное.

– То есть как это!? – Я дернулась вперед, завертев головой с мамы на Тамуза и обратно. Оглянулась на всех остальных даэмонов, и мой взгляд зацепился за папу. – Н-но а как же папа?

Тамуз пристально меня осмотрел, все поглядывая то на маму, то на меня. Сравнивая. Принюхался и усмехнулся, покачивая головой и теребя свою белую бородку.

– Да уж, – протянул он. – Преинтереснейшая история с нами приключилась, Морриган. Это надо же. И правда двадцать лет прошло.– Снова окинул меня взглядом с головы до ног. – А хорошенькая у тебя девочка выросла, – рассмеялся он и зашаркал вперед, лихо орудуя свою тростью.

Эм. Ну спасибо наверное? Что ли. Я проводила взглядом его спину.

– У Асаэля белое, – сказала мама. – Повелитель обычно самый сильный в общине.

Надо же.

– А-а у тебя!?

Мама улыбнулась и подняла свою ладонь. Меж ее пальцев полыхнул серовато-белый огонечек.

– Почти белое, – подытожила я, и мама тихонько рассмеялась.

Мда. Сегодня самый настоящий день открытий и потрясений. Хотя чего я еще ожидала? Я мотнула головой. После того, как Рим заявил, что мы отправляемся двадцать лет назад, так меня уже сегодня ничто больше не удивит. Но, сила потусторонняя, насколько же Рим тогда сильный маг!? И ведь не разу даже и не намекнул. Хмыкнула. Стоит привыкать уже, что муж у меня, пока в лоб не спросишь, не скажет.