Разлом

– Ты говоришь как торгаш! – она нахмурилась.

– Но даже ваша Святая Троица символизирует собой союз мужчины и женщины – Бог-Отец, Бог-Мать и Бог-Сын.

Роланд вновь блеснул знаниями, почерпнутыми у Тирри.

– Ты не прав, но я не хочу спорить с тобой... Скажу только одно – что значит любовь к мужчине в сравнении с любовью к тому, кто является источником и сущностью всякой любви?

– Но...

– Роланд, сейчас не время для споров, я хочу спать. Доброй ночи, Роланд.

Карнелиец вздохнул и с тоской проводил взглядом ее ладную фигурку.

– Доброй ночи, Селена, – прошептал он.

Роланд забрался под одеяло, но заснуть опять не успел. Послышались чьи-то легкие шаги и, открыв глаза, карнелиец почти не удивился, увидев перед собой сидящую на коленях Дану.

Девушка виновато улыбнулась.

– Прости нас, Роланд, – прошептала она, – Мы не хотели тебя обидеть.

– Да ладно, – карнелиец уселся напротив нее. – Тирри у нас тот еще шутник. Дошутится он когда-нибудь у меня...

Он покосился на Тирри, свернувшегося калачиком рядом с Селеной, но тот и бровью не повел, хотя зная его великолепный слух, Роланд был уверен, что тот слышит все до последнего слова.

Дана протянула руку и тронула разбитую губу карнелийца.

– Болит?

– Не смеши меня, Дана, я ведь воин, а это – как укус комара...

Дана вздохнула.

– Роланд, можно тебя попросить? – Дана метнула опасливый взгляд в сторону Селены и шепот ее стал едва слышным.

– Проси, – он ободряюще улыбнулся и тоже понизил голос. – Ради таких красивых девушек как вы с Селеной я готов на все.

– Роланд, скажи, не мог бы ты взять меня с собой?

– Что? – он не поверил собственным ушам.

– Потом, после того, как мы проведем этот ритуал, возьми меня с собой, пожалуйста, Роланд... – она с надеждой заглянула ему в лицо.

– Но я... Я не понимаю... – Роланд оглянулся на Селену. – Вы ведь будущие священницы...

– Это не мое желание! – насупилась Дана. – Это желание отца. Он богатый и уважаемый человек, но у меня три старших брата, которые ждут не дождутся когда он разделит имущество между ними. И если выдать меня замуж, сам понимаешь, приданое...

Дана уткнулась лицом в колени.

– А я не хочу в священницы!

Ее глаза заблестели.

– Роланд, если возьмешь меня с собой, я буду все делать – стирать, готовить, я умею, только возьми, а?

Она провела дрожащей ладонью по его лицу.

– Я буду твоей подругой и... любовницей, если захочешь... Только забери меня с собой!

Роланд притянул ее к себе и девушка тихонько заплакала у него на плече.

– Ты понимаешь, какая у меня жизнь? Меня могу убить в любой день. У меня нет дома, и мне нередко приходится голодать и мерзнуть.

– Я знаю, я понимаю, – прошептала она. – Я согласна на все! Я бы сбежала давно и сама, но мне страшно одной. Не оставляй меня!

– А как же Селена?

– А что Селена? Она у нас как святая. Поверишь, выйдет на улицу – на нее никто и не гавкнет, ни собака, ни человек. Ей как раз самое место в церкви. Так как же, возьмешь меня?

Роланд не сразу ответил.

– Десять лет назад одна девушка... – медленно начал он. – Очень дорогая мне девушка просила меня примерно о том же.

– И что? – затихла Дана. – Ты помог ей?

– Да, – кивнул Роланд. – Помог. Я взял ее туда, куда не должен был брать. А потом... Потом ее убили.

Помрачнев, Дана медленно высвободилась из его объятий.

– Я понимаю, – она вытерла слезы. – Но я все равно сбегу, клянусь!

Она хотела было уйти, но Роланд перехватил ее за руку.

– Постой! Ты вот что. Пока эта ваша церемония, пока вернемся, ты подумай, хорошенько подумай обо всем. И о том, что я сказал, тоже подумай. И если ты не изменишь своего решения...

Дана просияла и, быстро пригнувшись, неумело поцеловала Роланда.

– Я тебя люблю, Роланд, – шепнула она и упорхнула к себе.

4

Дана нырнула под одеяло и покосилась на подругу. Та притворялась спящей, но Дана только хмыкнула и толкнула ее в плечо.

– Что скажешь о нем? – прошептала Дана.

– Что я должна сказать? – недовольно отозвалась Селена.

– Ну, как ты к нему относишься?

– Никак я к нему не отношусь. А тебе, между прочим, совершенно не пристало бегать к нему среди ночи. Ты, между прочим, будущий служитель Церкви. – сердито проворчала Селена.

Дана не ответила. Очень хотелось похвастаться тем, что скоро она уйдет вместе с Роландом. И что никакая Церковь ей больше не грозит. Что скоро, очень скоро Дана сможет посмотреть мир!

Но, с другой стороны, такая новость могла обидеть Селену. Причем очень сильно обидеть. В конце концов, Дана ее единственная подруга.

Она тяжело вздохнула, терзаясь сомнениями.

– Ох, не знаю, что делать... – пробормотала Дана.

– Хватит языком чесать, давай-ка лучше спать, завтра будет трудный день.

– Ладно-ладно, но ты хоть скажи, как он тебе – симпатичный?

– Кто?

– Да Роланд же! – Дана пихнула Селену в бок. – Хватит прикидываться дурочкой! Отвечай мне немедленно, а то обижусь!

Селена вздохнула.

– Дана, уже ночь, хватит...

– Отвечай! – яростно зашипела Дана и вновь ткнула подругу локтем.

– Дана, что...

– Я жду!

– Ну хорошо, хорошо... – Селена покосилась на подругу. – Он мерзкий и противный.

– Селена! – взвизгнула Дана. – Как ты можешь?

– Что я могу?

– Лгать! Ты, между прочим, будущий служитель Церкви. – передразнивая ее сказала Дана. – Ты должна говорить только правду.

Селена ощутила как лицо заливает краска. Пожалуй, Дана права. Грех бросаться зря словами, даже если правду признавать очень и очень не хочется.

– Хорошо, Дана, не кричи только, я скажу правду, – прошептала Селена и отвернулась.

– Ну же!

– Роланд... Он... Он сильно отличается от тех, кого мы знаем... Мне сложно сравнивать...