Размен адмирала Бабуева
Шрифт:
– Что там случилось, Бассет?
– второй помощник как-то странно дернулся.
– Ги.. Гидродраконы, две штуки, идут.. к нам.
Святые угодники! Русский адмирал так высоко оценил заслуги Пенни, что выделил две ракето-торпеды не куда-нибудь, а именно на его "Беркли". Да адмирал Хуг должен грызть ковер от ревности! Самым опасным кораблем эскадры комми признали не стотысячетонный "Карл Винсон" с десятками самолетов на борту, а его крохотный кораблик.
– Том, мы же успеем что-то сделать?
– даже не взглянув на экран, Пенни догадался, что русские опять применили прием со створением, и "Карон" снова не поможет.
– Две.
– Ты перехватишь обе?!
– Одна.
– Что?!
– Ноль.
Редакторская врезка. Винтажная
Несмотря на то, после Второй Мировой Войны артиллерия потихоньку получала второе дыхание из-за растущих возможностей вычислительной техники и радиолокации, всем уже было понятно, что отныне большие пушки не будут играть сколь-нибудь значимую роль в военно-морских сражениях. Дольше всех это доходило до русских, спускавших на воду свои крейсера типа "Свердлов" до середины 1950-хх годов. Авиация и ракеты - вот вектор, по которому отныне будет проистекать развитие всех военно-морских флотов. Русские и это не поняли, развивая только ракеты, и это было и останется только их проблемой. На какое время - трудно предугадать, потому что с каждым приходом нового Морского Министра (видимо имелся в виду Главнокомандующий Военно-Морским Флотом СССР, военно-морской министр - должность, упраздненная с приходом на пост Генерального Секретаря ЦК КПСС Н.С, Хрущева, прим. переводчика) стратегия развития флота Советов постоянно меняется, порой весьма радикально.
Сергей Горшков, сдавший свой пост преемнику, скорее всего, был последним могиканином из когорты ветеранов, который точно знал, что такое артиллерийский бой Второй Мировой. Не понаслышке знаком с ощущением могущества, которое вызывает залп твоих орудий или разрывы вражеских снарядов. Его преемник - уже представитель послевоенного поколения, и вряд ли станет уделять внимание развитию ствольной артиллерии. Забавно, кстати, что он награжден в Восточной Германии орденом... Шарнхорста (черт побери, когда русские успели утопить этот линейный крейсер, Вы мне не подскажете?!).
Но давайте не будем отвлекаться. Как известно, артиллерийские орудия на своих кораблях Советы продолжают устанавливать, хотя к единообразию и пониманию того, какой должна быть пушка современного корабля, они не пришли. Стандарты, которые есть у нас (76-мм для малых кораблей и 127 мм для крупных) для них ничего не значат. Многообразие систем, которые они умудряются производить, способно Вас поразить. Одноствольные. двуствольные, счетверенные. 57, 76, 100, 130 мм... Не могут же они быть все одинаково хороши? Что тогда происходит? Не находите, что это похоже на обезьяну, которая собирает блестящие вещички, не собираясь их никак использовать, кроме как засовывать себе... Ладно, нас читают дамы и дети.
Итак, вопрос: что произойдет в гипотетическом морском бою, если русские прорвутся сквозь удары нашей авиации и ракет, и приблизятся на дистанцию артиллерийского боя? Со своими кораблями, кроме гигантских ракет и тупых торпед (немецкий "Цаухкенинх" обр. 1943 года выглядит на фоне русских торпед вполне достойно), утыканными всем этим разнокалиберным великолепием?
Ответ прост - они получат еще одну Цусиму. Дело в том, что несмотря на успехи в ракетостроении и унаследовании первоклассной школы подводников из Германии, в классическом артиллерийском бою они не понимают ровным счетом ничего. У них нет ни одного удачного боя со времен середины 19-го века. Развитие мысли в этом направлении остановилось на уровне Цусимского сражения, с его нажимами на голову колонны и знаменитым "Кроссинг Т". Ни одного сражения с отрядом более чем в три-четыре небольших корабля у них в последние 60 лет не было НИКОГДА (выделено в первоисточнике, прим. переводчика).
Вы представляете? Учитывая, что их военная мысль (по крайней мере, военно-морская) никогда и не получала никакой пищи, все что нас скорее всего ждет - это тупая стрельба всей кучей по нашему отряду. Концентрация огня, тонкости пристрелки, створение - это все для них совершенно абстрактные понятия. Ни один советский адмирал не может сказать своему курсанту - "вот, делай как я в том бою, ведь я победил". И у адмирала не было учителя, который бы смог его научить своим примером.
Торпедная атака - да. Русские подводники имели крайне скудный опыт, но те, которые хоть куда-то попали, и при этом смогли остаться в живых - стали адмиралами, и могут учить других подводников своим примером. Так-же могут учить стойкости под воздушными налетами. Ученик смотрит на своего учителя, и понимает: "надо его слушать, ведь он тогда выжил".
Заставь они своих офицеров вызубрить хоть все учебники - все, описанное в них будет абстрактным понятием не только для обучаемого, но и для учителя. В активе советских моряков за всю Вторую Мировую Войну - несколько перестрелок эсминцев со шнельботами, и тупые, не окупившие себя, обстрелы берега. Вот увидите, если случится - в артиллерийском морском бою русские окажутся более уязвимы, чем в ракетном.
___
Хуг.
Пройдя чуть ли не в сотне ярдов от борта авианосца, "Гидродраконы" обрушились на "Беркли"! Ошивавшийся рядом "Карон" просто не успел среагировать ничем, кроме артиллерии, и в борт эсминца вошел только один "бутерброд". Русским стоило бы на это посмотреть и поучиться строить корабли. Ничего не сдетонировало, не загорелось. Корабль аккуратно, словно уставший солдат начал кренится на правый борт, собираясь прислонится к надежной стене голубого океана. Пенни еще успеет выкурить сигару на мостике в полном соответствии со своими пижонскими представлениями о военно-морском шике. Количество игроков уменьшается, ставки растут.
Как-же быстро соображает русский адмирал! Понятно, что используются домашние заготовки, топорные и неоднозначные, но как-же уверенно и быстро он их перебирает, безошибочно вытягивая нужную. Не прошло и десяти секунд после попадания, как "Киров" начал поворот направо и сходу принялся бить... по "Банкер Хиллу", что в общем-то логично. Единственный дестроер тоже взял еще правее, не спеша сближаться. Вперед продолжает идти только "Креста". Они что там, не кричат радостное ура, не качают адмирала, не наливают из самовара по стаканчику водки за победу?
Ладно, их дело. Теперь скорость сближения уменьшится, а количество прилетающих в нас снарядов увеличится. Хотя, компенсировать полторы тонны снарядов, прилетавших каждую минуту от взорвавшегося эсминца, "Киров" не сможет. Шестьсот килограмм более мелких, и менее кучных снарядов. Будем терпеть и радоваться.
А ведь на "Кресту" надо реагировать. Если она пройдет вперед еще мили три, то вполне сможет изобразить торпедную атаку. Десять злых рыбин с четвертью тоннами взрывчатки каждая - это аргумент для прогулки на дно даже для авианосца. Нет, что такие атаки при свете дня - явное самоубийство, знает каждый кадет, но реагировать придется. Сам себя этот крейсер не утопит, делать это придется нам.
– Что там еще?
Ах, понятно. У гениального Рейнольдса неплохая идея. Предлагает разом поднять оставшиеся вертушки (у него одна, еще одна на "Кароне", и одна в воздухе, кружит в двадцати милях западнее) и попробовать еще раз атаку "Пингвинами". Только ту что в воздухе надо переснарядить, она сейчас в варианте ПЛО. Вот какие мысли приходят в голову командирам раненного крейсера, меланхолично взирающим как его снаряды раз за разом падают мимо русского эсминца! Команду начальнику штаба, пусть поставит придурка на место. Все давно придумано, но пока не время. Надо дождаться гарантии, что у русских пустые ракетные погреба. И вообще, его пилоты могли связаться с командиром авиагруппы по своему каналу.