Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 2

_____

Откровенно говоря, ещё час назад у меня было твердое намерение занятия в школе сегодня если и не пропустить вообще, то, как минимум, изрядно на них опоздать.

Любой, переживший пубертатный возраст, такое решение поймёт и не осудит: годы годами, но подросткового тестостерона тоже никто не отменял. С весьма немаленьким процентным содержанием – вон, даже нейроконцентратор принялся мне периодически об этом напоминать.

Как отключить именно эту часть программы контроля здоровья, я не знаю. А отключать весь медицинский программный блок не хочется – у меня регенеративные процессы в мышцах чуть-чуть на технику сейчас завязаны.

Посоветоваться тоже не с кем, потому что банально стесняюсь. К Цубасе с таким не пойдёшь, а Юдзи ещё маленький. Да и перед ним тоже неловко, если честно.

По приезде домой оказалась, что мои школьные занятия сегодня могут отмениться совсем по другой, уже независящей от меня причине: мой родитель был выведен из запоя своими женщинами, одной из которых была моя мать (повезло бате, чё – весело подумалось на заднем плане, вкупе с некоторыми ретроспекциями из той жизни).

Вместе с более ранним приходом отца в человеческое состояние, дали свои плоды и запущенные нами с Рюсэем в клубе процессы: оказывается, отец вместе с матерью и Мивако уже были там с утра. Примерно через пару часов после моего ухода.

В итоге, они увезли оттуда на политбеседу какого-то замазанного клерка и почти всю подоплеку случившегося выяснили у него.

– Но ряд деталей придётся осветить именно тебе, - деликатно обозначила отцовская секретарь по фамилии Кога, вводя меня в курс дел на разгромленной сестрицей кухне.

– А что интересует? Либо - с чего мне начать?

– Можешь рассказать лично мне, чего вы с менеджером хотели добиться?
– Мивако, выбирая самый верный психологически путь, беседу со мной ведет наедине. – Какие задачи вы ставили изначально? Ты же явно действовал провокационно в некоторых моментах.

Со второго этажа слышны отдельные звуки общения матери с отцом, но к нам родители пока даже не спускаются. Кстати, общаются абсолютно мирно и где-то приязненно, если судить по обрывкам доносящегося текста.

– Повезло отцу! – хмыкаю вслух своим набежавшим мыслям, усаживаясь напротив Мивако. – Задачи… Я сейчас наберу Рюсэя. Мы предусмотрели тот вариант, когда кто-то из старших в Семье будет расспрашивать именно меня, имея на то право. – Под «семьёй» я сейчас имею никак не фамилию Асада.

Моя собеседница меня отлично понимает, поощрительно прикрывая веки.

– Мивако, могу попросить об одолжении?! – неожиданно для самого себя, сбиваюсь с нити, решив дать волю некоторым внутренним позывам.

– Да, - озадаченно кивает она.

– Ты можешь сейчас говорить со мной как с равным? А не как учительница с пятиклассником? Поощрительно кивая, глядя со снисхождением и вся эта прочая лабуда?!

– Ой, я не специально. Конечно. – Она в момент преображается и становится нормальной. – Внимательно тебя слушаю.

С другой стороны, какого чёрта. Подросток я или нет? Это был абсолютно искренний порыв души, хотя и не совсем мой личный – но уж никак для дела не вредный.

*********

– Рюсэй предполагал, что из ежедневной выручки тащат. Доказать этого он без подготовки не мог, а я удачно подвернулся под руку.

– Вы с ним говорили о начальнике охраны?
– мгновенно ухватила суть Мивако. – Откровенно?

– Не о начальнике охраны, - покачал головой Маса.
– О начальнике безопасности. Рюсэй сказал, что есть проблема...

– Есть, - вздохнула младшая сестра оябуна, поскольку только что пообещала вести себя с подростком, как со взрослым. Тем более что он теперь был с ней членом одной семьи, не только в фигуральном смысле.
– Ладно, рассказывай дальше. Извини, что перебила.

– Да нечего особо рассказывать. Длинный насыпал мне три с половиной сотни тысяч бумажными деньгами, номера купюр которых он знал. Четверо девчонок иностранок сами ждали во втором зале, что к ним кто-то присоединится. Желательно, платежеспособный, - хохотнул Асада-младший.
– Рассчитывался я, как и договаривались, за всё наличными. А на выходе охранник, словно белены объевшись, предложил мне отсыпать своих денег и ему. Типа чаевые.

– А драка между вами из-за чего началась?

– Там же камеры видеонаблюдения над головой висели!
– искренне изумился Маса.
– Я потому и не стеснялся, что надеялся: всё будет зафиксировано? И за разбором полетов дело не станет?

– Оператор видеонаблюдения тоже был замешан, - чуть приоткрыла один из секретов секретарша.
– Без его содействия, регулярная выемка наличных перед инкассацией была бы невозможной: рано или поздно, кто-то обратил бы внимание на запись, в которой часть банкнот перекладывается из общего ящика в другой, совсем не по назначению.

– Он что, полностью удалил файл с нашими разборами?

– Да. Причём заявил, что сделал это под твоим нажимом.

– Да я его в глаза не видел!
– Маса искренне вытаращил и без того немаленькие глаза. – Предполагал, конечно, что должен быть кто-то за пультом… Но где он находится – до сих пор не знаю!

Не удовлетворившись сказанным, он зачем-то полез за смартфоном и принялся шарить в блоке ментальных приложений.

– Не надо, - мягко остановила его Мивако.
– У нас в офисе он честно рассказал, что ты ни при чём. Просто он деталей начала вашего конфликта не видел - с его места этот участок холла и пятачок перед входом не просматриваются. Так из-за чего вы драться начали?

– Охранник, которому я отказался давать деньги, хлопнул меня сзади свернутой в трубочку газетой по затылку. При этом, добавил пару унизительных сентенций. При всех.

– Ты сможешь подтвердить это при других людях?!
– мгновенно среагировала, оживляясь, Кога.