Разносчик

Немного озадаченно посмотрев на парня, Володя подошёл к нему и ладонями медленно, словно оглаживая на расстоянии, провёл от головы Радима до его бёдер. Опустил руки, скептически вгляделся в него.

— Грузчиком работал?

Тот кивнул.

— Рынок близко, — объяснил. — Есть несколько продавщиц оттуда, которые мне несколько раз помогли в самые холода, когда никто не подавал. И я привык им помогать, когда у них своих грузчиков не хватает, а некоторые нанять не могут. То с тележкой пробежишь, куда сам всё грузишь, то с машины принимаешь. А что? Так заметно?

— Есть немного, — пробормотал Володя. — Придётся Игорю с тобой повозиться.

— Я никому не навязываюсь! — бросил Радим, потянувшись за тенниской.

— Никогда не прерывай человека, если его не понял, — снова став рассеянным, сказал Володя. — А вдруг он сообщит что-то, что объяснит его слова? Например, так бывает со мной. Иногда… я объясняю.

Он чуть понизил голос, добавив замогильно-мрачные ноты, и Наташа тихонько рассмеялась: интонацией он явно пародировал название одного из жутких рассказов Кинга. Радим коротко оглянулся на неё. Кажется, чуть позже придётся объяснять, что вызвало её смех.

— Мышцы спины и шеи. Требуют вмешательства и физических упражнений, которые тебе и подскажет Игорь, — сказал Володя, продолжая несфокусированно смотреть на свои ладони и ими же без особой сосредоточенности водить вокруг тела Радима, не притрагиваясь к нему. — Сломанная рука года три назад — это что? Упал?

Парень метнул взгляд в Наташу.

— Нет. Подрался.

— Переживу, — спокойно ответила она на его опасение, что ей станет дурно от его ответа. — За меня не беспокойся.

— Ну, что ж. Теперь можешь одеваться.

— И что скажете, доктор? — насмешливо спросил Радим.

Володя, отошедший к столу, задумчиво посмотрел на него.

— Ну-у… Несмотря на то что ты довольно крепок, с ногами у тебя в будущем проблема. Сидел на морозе, да? Далее… Питание придётся сменить — и немедленно. С желудком и кишечником проблемы. Нет, так — большие проблемы. Курить — бросить, понял? (Наташа округлила глаза: Радим курит?!)

— Почему это — бросить? — враждебно спросил парень.

— Полтора года назад ты перенёс пневмонию — воспаление лёгких. Кашель у тебя какой — сухой ведь? О бронхите уже молчу.

Больше Радим не спрашивал. Он без слов принял информацию, что распечатанное заключение Володи будет на столе у Алексеича и в кармане Игоря. А также то, что ему придётся каждый день на минут пятнадцать ходить к Володе на лечение. Слушая высказываемое врачом, он выглядел собранным и таким серьёзным, что на мгновение Наташе показалось: вот выйдут они сейчас в коридор, и Радим тоном, не терпящим возражений, скажет: «Я ухожу отсюда. Здесь мне делать нечего!» И уйдёт.

Но вышли в коридор, и Радим задумчиво сказал:

— А почему Алексеич ничего не сказал о лечении? Мне тоже хочется, как Володя… Ну, руками вот так диагноз ставить, а потом — лечить.

— Володя закончил медфак, — заметила Наташа. — Работал в больнице, прежде чем Алексеич его переманил сюда. Кроме того — Володя «видит». А не только руками чувствует. И он умеет работать с энергией на излечение. А это очень трудно — лечить бесконтактно и не взять на себя болезнь пациента.

— Знаешь, я чувствовал, как он водил руками, — поделился Радим впечатлением. — Нет, я сначала думал — это воздух от его ладоней, а потом понял… Он сильный, да?

— Очень! — подтвердила девушка.

— А я?

— Что — ты?

— Я такой же сильный?

Подумав и одновременно пропустив мимо двух девушек в спортивной форме, с которыми бегло поздоровалась, Наташа сказала, подбирая слова:

— Ты сравниваешь не те категории. Скажем так… Ты — это торнадо, сметающее всё на своём пути, если тебе сразу открыть твою силу. Володя — это упорядоченная мощь. Не знаю… Возможно, вы по силе и равны. Но Володя может использовать силу по назначению, а ты — нет. Если сравнивать, то… Представь: вы оба летите со снежной горы на лыжах. Володя даже на самой страшной скорости сможет затормозить, а ты — нет, потому что неучёный. Тормозов нет — врезаться можешь во что угодно… Чем это грозит — сам понимаешь. — Она улыбнулась. — Вывод: он сильней.

— Кажется, понял, — пробормотал Радим. И огляделся. — Куда теперь?

— Сначала к Алексеичу. Потом в зал, к Игорю.

Она проводила его в кабинет, где теперь оставался лишь шеф. Неловко помявшись у порога, девушка спросила:

— Алексеич, а можно, я подожду Радима?

— Нет, — отрезал Алексеич. — Идёшь и укрепляешься на беговых дорожках в саду. Полтора часа! Быстро!

Тон был жёсткий, и Наташа смирилась. Хотя Радим достаточно отчётливо посматривал на неё с ожиданием, что ей разрешат остаться.

Она кивнула парню и осторожно закрыла за собой дверь.

Завязывая шнурки на кроссовках, Наташа решила, что Алексеич прав: нечего слишком сильно беспокоиться о Радиме — тем более, оставляя его на попечении любимого шефа. Парень силён и без её опеки. А значит… Она вышла в сад и попрыгав немного для разминки, помчалась по дорожке, пропадающей далее между кустами и деревьями. А значит, здесь ему ничего не грозит, а если и будут с ним обращаться грубовато… В конце концов, ему не десять лет. Он молодой мужчина и должен понимать, что в его положении нянчиться с ним никто не будет.

Вернулась она запыхавшаяся, но, как всегда, счастливая, отдохнувшая в движении. Проходя по коридору, она увидела Лену, которая помахала её рукой.

— Привет, Лен! Ты куда?

— Игорь приглашал меня в тренажёрный зал, — кокетливо сказала девушка. — Вот, иду. А ты что? На пробежке была?

— Была, — сказала, поворачиваясь к раздевалке, Наташа. — Сейчас присоединюсь к вам.

Она вошла в зал, когда там, казалось, было всего два человека. Хотя зал был полон. Кто в здравом уме и памяти захочет пропустить такое зрелище?

Дрались в бесконтактном поединке Игорь и Володя. Оба стояли на расстоянии нескольких метров друг от друга. Непосвящённому показалось бы, что они демонстрируют друг другу выученные приёмчики — не более. Но остальные, «видящие», смотрели, затаив дыхание на происходящее. Наташа была не слишком сильна в ментальном видении, но успевала немного отслеживать резкие прочерки ментальных ударов: для неё они были похожи на струи расплавленного воздуха, движение которых ещё надо успеть заметить.

Игорь уже хлюпал носом, еле успевая растирать идущую кровь из разбитого носа, да и движения его были уже хаотичными и неловко поспешными. И видеть его, обычного флегматичного, немного было жутковато. Володя стоял привычно спокойным — разве чуть собранней обычного. И бил, как на тренировке.