Разные цвета любви

Старый граф в халате и тапочках на босу ногу сидел в кресле и читал книгу, когда сын зашел к нему в комнату.

— Здравствуй отец. Рад видеть тебя.

Старик кинул на сына гневный взгляд и отложил книгу в сторону.

— Не очень-то я вижу, ты и рад, раз пришел ко мне только два дня спустя.

— Прости отец, я сейчас слишком занят. Много дел в департаменте.

— О да! Так много важных дел, что уделить время старику нет никакой возможности!

— Отец, только не начинай! — Грей приземлился в кресло напротив отца. — Рассказывай, как добрался?

— Нормально я добрался. Чего мне старому сделается. А ты я гляжу, осунулся. Круги под глазами. Спишь мало?

— Работы много. — Лаконично ответил Грей. — Как тетушка, братья, Рози?

— А ты разве не знаешь? Твой друг Гельмут женился на твоей кузине и уже два месяца как они отбыли в столицу. Неужели и для них ты не нашел времени?

Грей нахмурился. Он знал, что Гельмут вернулся, но они ни разу не виделись. Сам Гельмут не приходил и приглашений ему не писал.

— Я их не видел.

— Ну, ну. А больше ты ни о чем спросить меня не хочешь? Или вернее о ком?

Грей напрягся. Он знал, что объяснений с отцом ему не избежать. Момент настал.

— Я, думаю, не стоит.

— А я думаю сын, ты подлец. Твой поступок не имеет оправданий.

— Возможно, со стороны это так и выглядит. Но у меня есть на это причины.

— И какие же, позволь узнать? — Старый граф не сводил с сына пристального взгляда, словно пытался что-то разглядеть в его душе.

— Ты все прекрасно понимаешь отец и без слов. Зачем лишний раз сотрясать воздух. — Грей попытался вновь уйти от разговора.

— Нет, не знаю! — Старик вскочил с кресла и нервно заходил по комнате. — Не знаю я, когда и где я упустил в твоем воспитании главное. Почему мой сын, моя гордость, так жесток со своей женой? В чем она перед тобой провинилась, что ты бросил ее? В чем ее вина? В том, что эта наивная глупышка любит тебя?!

— Отец, какая любовь! Не ты ли мне всегда говорил, чтобы я остерегался красивых женщин. Не ты ли мне внушал, что они все предательницы по своей натуре. Что ты хочешь теперь от меня?! — Грей тоже не усидел в кресле. — Я не хочу как ты всю жизнь страдать и мучиться. Ты до сих пор любишь ее. Я знаю.

Старый граф посмотрел на сына, словно решал, что ему сказать. Потом устало вернулся в свое кресло.

— Сядь, не мельтеши перед глазами. — Граф жестом приказал Грею сесть. — Я должен кое в чем признаться тебе, сынок. Если после этого ты возненавидишь меня я пойму. Но я больше не могу смотреть, как ты совершаешь ошибку в своей жизни и отталкиваешь женщину, которую любишь. — Грей попытался возразить отцу, но тот жестом остановил его. — Не спорь, сын, я вижу, ты любишь свою жену. И вы должны быть вместе.

Старик замолчал, собираясь с силами, а потом вновь заговорил:

— Твоя мать никогда не бросала ни меня, ни тебя. Я сам выгнал ее из дома.

— Что?!

— Да, Грей. Я был ревнивым идиотом. Твоя мать красивая женщина и я безумно ее любил. И так же безумно ревновал. Это сейчас я понимаю, что изводил ее своей ревностью без причины, а тогда мне казалось, что девушка, которая моложе меня на десять лет не может меня любить. Однажды после одного бала я в конец сошел с ума и поднял на нее руку, а потом выгнал ее на улицу. Катарина уехала к родителям. Через неделю я поехал за ней, но она отказалась возвращаться. Тогда я запретил ей встречаться с тобой. Надеялся, что материнское сердце не выдержит разлуки с сыном и она вернется. Не вернулась. Она сама сняла брачные браслеты и прислала мне их с нарочным. Тогда я вовсе обезумел. Прости меня сын.

Старик замолчал. Его глаза подозрительно заблестели. Грей сидел в шоке, не в силах осмыслить только что сказанное отцом.

ГЛАВА 47

Грей с трудом укладывал в голове слова отца. То, что его мать оказывается, вовсе не с любовником сбежала, пошатнуло всё его мировоззрение. Всё что строилось годами упорного труда над собой, полетело прахом. Всё ложь! А ведь он когда-то хотел найти ее и спросить, за что она так жестоко поступила с сыном! Его мама ту, что он постарался забыть, вновь пробилась сквозь мглу забвения. Он вспомнил всё то, что так долго и упорно пытался выкинуть из своей памяти, похоронить глубоко в сердце и никогда, никогда не вспоминать! Мамин голос, её нежные руки, перебирающие его пряди волос, когда он клал ей голову на колени. Истории что любил слушать перед сном. Всё это валом нахлынуло на него заставляя скорчиться душу в невыносимой боли.

— Она жива? — Прохрипел Грей несколько минут спустя, когда смог наконец перевести дух.

— Жива.

— Где она?

— Катарина живет в поместье своих родителей.

— Поэтому ты никогда не разрешал мне ездить к ним в гости.

— Да. Я не хотел, чтобы вы встречались. Я категорически запретил им даже приближаться к тебе.

— Как ты мог отец?

— Мог. И теперь спустя годы понимаю, какой был дурак. Я сам своими руками разрушил свое счастье. Не будь таким же идиотом, как я, сын мой.

Грей встал и пошел на выход из комнаты. В его груди бушевал ураган чувств, в которых ему предстояло теперь разобраться. Уже на выходе в спину прилетел следующий удар:

— Грей, ты должен знать. Рания ждет ребенка.

В эту ночь в доме никто не спал. Старый граф сидел в кресле и потягивая вино погрузился в воспоминания. Грей мерил шагами периметр своей спальни. Прошедший вечер воистину был вечером открытий и признаний! И ему был над чем подумать. Рано утром, он так и не лег спать, граф Грей Оливер принял ванну, оделся и выехал в департамент. Ему предстояло сделать много дел, прежде чем он уедет. И первое что он сделал, вызвал к себе Гельмута.

После возвращения друга они еще ни разу не виделись. Гельмут сам к нему не приезжал, приглашения не присылал. И то что друг женился не позвав его на свадьбу слегка обидело графа. Но куча навалившихся дел не давало ему об этом долго задумываться. И поездку к другу и сослуживцу пришлось отложить на не определенное время. Но сейчас им требовалось срочно поговорить.

— Вызывали? — Гельмут стоял на пороге его кабинета.

— Проходи, располагайся. — Официальный тон товарища резанул слух.

Гельмут сел на стул, на котором обычно глава департамента принимал посетителей. Для Грея это не осталось не замеченным. Он нахмурился. Обычно друг всегда садился в удобное кресло возле окна, откуда открывался вид на городской парк. Оказывается все гораздо серьезнее, чем простое недопонимание.

— Почему ты не сказал мне, что Рания беременная?

Гельмут усмехнулся.

— Граф Эдмонд значит вернулся. Я так и знал что он не будет держать язык за зубами.

— Почему ты не сказал мне, что моя жена в положении. — Со сталью в голосе еще раз спросил Грей.