Разные миры

– А я Елена Гилберт, дочь Грейсона, - с гордостью сказала Елена, наслаждаясь реакцией знакомого. Возможно, она была не права. Этот год не будет таким уж скучным.

Обернувшись назад, Елена увидела, что за ней наблюдают холодные глаза Деймона.

========== 1.2. Посмотрим. ==========

Дни бежали с огромной скоростью. С начала первого учебного дня прошла уже целая неделя. И Елена не сказала бы, что прошла она хорошо.

В первый же день ее и Сальваторе наказали за “выяснение отношений в неподобающем месте, а также нарушение техники безопасности в общественном транспорте”. Именно так выразился профессор Рид, отвечающий за дисциплину в школе, когда пригласил их к себе в кабинет, чтобы назначить наказание. И дабы сгладить конфликт, возникший между студентами, он гениально решил, что отрабатывать наказание они должны вместе.

И все бы ничего, если бы Елене не приходилось проводить эти мучительные часы наказания в полной тишине. Не то, чтобы им запрещали говорить. Нет, дело обстояло как раз наоборот. Просто Сальваторе не хотел с ней разговаривать. Он вообще не обращал на нее свое внимания, лишь иногда награждая высокомерным взглядом.

Она, конечно, тоже не желала иметь с этим человеком ничего общего. И она не знала, почему чувствовала злость, когда он игнорировал ее фразы и реплики. Она также не знала, почему бросала ему эти слова. Просто хотелось разгадать его. Понять, почему он такой. Не для того, конечно, чтобы изменить. Упаси Боже от такого! Ей всего лишь нравились загадки, а Сальваторе стал для нее главной.

Она не понимала, почему его боятся почти все студенты. Да он был очень холодным, самоуверенным, всегда окруженный преданными товарищами, которые всегда шли чуть позади него. Но страха он не внушал. Она не раз слышала, как он одним словом уничтожал человека, который вставал на его пути. И его взгляд был отнюдь не теплым. Да и сам образ не внушал доверия. Но, тем не менее, Елена ни капельки его не боялась. Ведь это были лишь пустые слова, маска самоуверенности на лице и показное безразличие. И она не была уверена, что за этим всем есть что-то еще. Он явно нуждался в помощи. В очень качественной помощи врача.

Девушка усмехнулась и посмотрела на циферблат часов. Сегодня был последний день их с Сальваторе наказания. Но ни парня, ни профессора Шейна, который должен был сегодня быть смотрителем у провинившихся студентов, не было. Профессор был мужчиной средних лет со смешными черными кудряшками на голове. Он славился по всей школе своей строгостью и справедливостью. Он никогда не прощал проступков, но наказание всегда было честным, что ни могло ни радовать учеников. Шейн был куратором класса, где училась Елена, и также он вел у них самый любимый предмет девушки – литературу.

– Где мистер Сальваторе?
– с порога задал вопрос профессор, наконец, появившись в классе.

– Не слежу за ним, - самым скучающим голосом ответила девушка. Ей самой было интересно, где его носит. Сегодня ведь их мучения заканчиваются, и не хватало еще, чтобы Шейн разозлился и продлил их наказание.

– Уверена, Гилберт? А то ты слишком часто попадаешься мне на глаза, - почтив их своим присутствием, вальяжно вошел в кабинет Деймон. Елена тут же подняла брови и проговорила:

– Мир не вертится вокруг тебя, Сальваторе.

Видимо, у этого парня точно “не все дома”. Как он может такое говорить ей? Как он может так думать? Неужели он действительно считает, что ей нечем больше заняться, кроме как следить за ним. Или на фоне всеобщего женского преследования у него появилась мания величия?

Хотя, если подумать, то Сальваторе прав. Она ведь действительно очень часто натыкалась на него в школе. В коридорах, когда она, никого не трогая, спешила на урок. В столовой со своей неизменной “свитой”. В кабинетах, на спортивной площадке, в школьном автобусе. Казалось, что он был везде. И это почему-то напрягало.

Хотя почему “почему-то”? Она прекрасно знала, почему ее это напрягало. Потому что он был самовлюбленным, зазнавшимся, жалким, трусливым,…

– Вы поняли, что вы сегодня будете делать? Мисс Гилберт?
– вырвал Елену из размышлений строгий голос профессора. Поняв, что прослушала объяснение профессора, но не желая признаваться в этом, девушка уверенно кивнула. Шейн с подозрением посмотрел на нее, видимо, пытаясь понять, правду ли она сказала, но, не заметив подвоха, вручил ей стопку листов и толстую книгу и вышел из класса.

Елена посмотрела на книгу, совершенно не представляя, что с ней делать. Наверное, не стоило врать Шейну. И почему умные мысли приходят так поздно?

– Что, Гилберт, книг раньше не видела?
– спросил Сальваторе, не поднимая глаз от листов. Елена с удивлением посмотрела на него. Что он вообще делает? Пишет что-то?

– Не твоего ума дело, - ответила девушка, пытаясь вытянуть шею, чтобы заглянуть в лист Сальваторе. И, кажется, парень это заметил, потому что с усмешкой повернулся к ней.

– Гилберт, ты что подсматриваешь?
– самым милым голосом спросил он, но в глазах его играли черти.

– Еще чего, - фыркнула Елена, возвращая взгляд к книге и открывая ее. Лицо девушки моментально вытянулось, - Что это такое?

– Я, конечно, знал, что у тебя проблемы с головой, но чтобы настолько, - Деймон безнадежно качнул головой, - Это свод школьных правил, Гилберт.

– И зачем они нам?

– Чтобы донести до твоих крошечных мозгов, как нужно вести себя в этом храме наук.

– Нам переписывать их надо?
– возмутилась Елена.

– Нет, есть. Так ведь информация лучше усвоиться в твоей голове, - усмехнулся Сальваторе, возвращаясь к делу.

– Тренируйся в остроумии на ком-нибудь другом, - язвительно сказала Елена, переписывая первое правило.

– Не могу, я уже выбрал тебя.

***

Столовая всегда напоминала Елене рой мух. На каждом углу здесь гудели студенты, разбившиеся на группы по интересам, создавая монотонный шум, от которого девушке хотелось закрыть уши. Наверное, если присоединиться к кому-нибудь и поддержать разговор, это не будет так раздражать. Но Елена была одна. С начала учебы прошло уже два месяца, а она так и не нашла друзей.

Эта история повторялась из года в год, среди одноклассников она чувствовала себя чужой и непонятой. Она знала, что не была похожа на типичную четырнадцатилетнюю девушку. Знала, что ее ровесницы интересуются совсем другим: парнями, модой, журналами и сериалами. Знала, что для того, что найти друзей надо измениться. Но разве человека не должны принимать таким, какой он есть? Но в этой школе не было ни одного студента, который бы захотел понять ее. А меняться она не хотела. Если уж суждено ей всегда быть одной, значит она будет, не такое уж это большое упущение, если послушать пустые разговоры одноклассников.