Разоблачение
Шрифт:
Почему?
Брось телефон…
Почему же его телефон не отключился тогда? Как это объяснить? Может быть, запала одна из клавиш? Почему бы и нет, ведь он уронил телефон на подоконник, когда Мередит начала целовать его. Заряд в батарейках был низким, потому что накануне вечером Сандерс забыл поставить телефон на подзарядку.
Нет, подумал он. Это был хороший аппарат, и никаких механических повреждений у него не было. Заряда тоже должно было хватить.
Нет, телефон был исправен.
Они вышучивали и издевались над ним
И тут разрозненные клочки воспоминаний стали складываться в одно целое.
– Слушай, почему ты не позвонил мне вчера?
– Я звонил, Марк…
Сандерс и сейчас был уверен, что звонил Ливайну из кабинета Мередит. Стоя под дождем, он набрал первые три буквы фамилии Марка: Л-И-В, на маленьком дисплее появилась надпись «Ливайн» и номер домашнего телефона Марка.
– Не было никаких звонков.
– Я продиктовал сообщение автоответчику.
– Я ничего не получал.
Hо Сандерс был уверен, что записал свое сообщение на автоответчик. Он, как сейчас, слышал мужской голос, произносящий стандартную фразу: «Продиктуйте свое сообщение сразу после сигнала». Продолжая стоять под дождем, Сандерс нажал кнопку вызова. В следующую минуту послышался щелчок автоответчика, и женский голос сказал: «Привет, вы застали Марка и Адель дома, сейчас они подойти не могут. Если вы оставите для нас сообщение, мы вам перезвоним». И сигнал автоответчика.
Совершенно другая запись. Выходит, что он и в самом деле не звонил Ливайну вечером. А это, в свою очередь, могло означать только одно: не нажимал кнопки Л-И-В. Он так разнервничался в кабинете у Мередит, что набрал другой номер и нарвался совсем другой автоответчик. И его телефон сдох. Потому что…
Брось телефон.
– О Господи! – воскликнул Сандерс, внезапно осазнав наконец, что же произошло. А это значило, что был шанс…
– Том, с вами все в порядке? – спросила Фернандес.
– Все отлично, – ответил он. – Но дайте мне одну минутку. Мне кажется, я вспомнил кое-что очень важное. Он не нажимал Л-И-В.
Он нажал что-то другое, но очень похожее – отличающееся, может быть, только на одну букву… Нажимая непослушными пальцами клавиши, Сандерс набрал Л-О-В. Экранчик остался слепым – под таким шифром ничего не было записано. Тогда Л-У-В. Безрезультатно. Л-О-В. Все то же. Л-Е-В. Попал! В яблочко!
На экране высветилось слово: «ЛЕВИН» и телефонный номер Джона Левина.
В тот вечер Сандерс разговаривал с автоответчиком Джона Левина.
Вам звонил Джон Левин. Говорил, что это очень важно…
Еще бы не важно, подумал Сандерс. Теперь он с необыкновенной ясностью вспомнил всю череду событий в кабинете Мередит. Он говорил по телефону, когда она отвела его руку от уха и, сказав: «Брось ты этот телефон», начала его целовать. Он уронил телефон на подоконник и оставил его там.
Позже, когда он, застегивая рубашку, выходил из кабинета, он прихватил с собой и телефон, но уже тогда батарейки истощились. А это могло означать
одно – телефон оставался включенным почти час. Он был включен на протяжении всего инцидента.Тогда, в автомобиле, Адель положила трубку, забыв отключить автоответчик, и он добросовестно записал пятнадцать минут шуточек и насмешек по адресу своего хозяина.
Вот и телефон Сандерса сдох оттого, что долгое время оставался подключенным к линии. Но до этого он записал весь разговор. Не сходя с места, он быстро набрал номер Джона Левина. Фернандес, потеряв терпение, вылезла из машины и подошла к нему.
– Да в чем дело-то? – спросила она. – Мы едем обедать или нет?
– Погодите минутку…
В трубке раздались гудки вызова, затем щелчок, мужской голос сказал: «Джон Левин ответил».
– Джон, это Том Сандерс.
– А, здорово, старина! – Левин взорвался хохотом.
– Ну ты даешь! Решил вспомнить дни бурной молодости, да? Когда я слушал, у меня чуть уши не отвалились.
– И это все записалось? – спросил Сандерс.
– Господи, а ты как думал! Собрался я было во вторник прослушать все сообщения, и тут такой сюрприз! Hа добрых полчаса потянуло…
– Джон…
– И как после этого верить тем, кто говорит, что семейная жизнь тускла и неинтересна…
– Джон, послушай меня. Ты сохранил записи?
Пауза. Левин перестал смеяться.
– Том, ты меня что, придурком считаешь? Конечно, сохранил, прокрутил даже ее у себя в конторе: они там все попадали.
– Джон, я серьезно…
– Ладно, – вздохнул Левин, – сохранил я ее, сохранил. Похоже, что у тебя могут возникнуть осложнения… Ну, это не мое дело. Во всяком случае, запись у меня.
– Где именно?
– Да вот у меня в столе, – ответил Левин.
– Джон, мне нужна эта пленка. Слушай, вот что ты должен сделать…
Сидя в машине, Фернандес спросила:
– Ну, я жду.
– Существует магнитофонная лента, на которой записано все происходившее между мной и Мередит, – ответил Сандерс.
– Откуда она взялась?
– Случайность. Я диктовал сообщение автоответчику, – начал объяснять Сандерс, – когда Мередит начала меня целовать. Не закончив разговора, я уронил телефон. Он остался включенным, и автоответчик записал все, что происходило.
– Вот черт! – воскликнул Алан, в восторге хлопнув ладонями по баранке.
– Это аудиокассета? – спросила Фернандес.
– Да.
– Качество хорошее?
– Не знаю… Скоро сами увидим, Джон принесет ее к обеду.
Фернандес крепко потерла ладони:
– Вот, мне уже лучше!
– Правда?
– Правда, – сказала она. – Потому что если на пленке хоть что-нибудь можно будет разобрать, мы им крови попортим…
Бодрый, веселый, Джон Левин отодвинул свою тарелку и допил пиво.
– Вот это я называю хорошей жратвой. Чудесный был палтус.