Разоблаченная Изида. Том I

Вольтер, величайший из «язычников» восемнадцатого столетия, любил говорить, что если бы Бога не было, то люди бы его выдумали. Волни, другой «материалист», нигде в своих многочисленных писаниях не отрицает существование Бога. Напротив, он несколько раз ясно утверждает, что вселенная есть творение «Все-премудрого» и убежден, что существует Верховная Сила, вселенская и тождественная Причина, известная под именем Бог [247]. К концу своей жизни Вольтер становится пифагорейцем и в заключении говорит:

«Я потратил сорок лет в своих скитаниях… ища философский камень под названием Правда. Я советовался со всеми адептами древности, Эпикуром и Августином. Платоном и Мальбраншем и остаюсь в неведении… Все, что я смог получить от сравнения и комбинации систем Платона, учителя Александра, Пифагора, и систем Востока: Случай – это слово, не имеющее смысла. Мир создан по законам математики». [200]

Для нас является уместным утверждение, что камнем преткновения мистера Проктора является то, на чем спотыкаются все ученые материалисты, чьи взгляды он только повторяет; он путает физические и духовные проявления природы. Сама его теория о возможной индуктивной причинности древних, касающаяся тонких воздействий более удаленных планет в сравнении с известным и потенциальным воздействием солнца и луны на нашу землю, показывает направление его ума. Потому что наука утверждает, что солнце дает нам физическое тепло и свет, а луна влияет на морские приливы и отливы, он думает что древние должны были считать, что и другие небесные тела оказывают такого же рода физические воздействия на нас и косвенно и на наши судьбы. [201] Здесь мы позволим себе сделать отступление.

200

[248], статья «Философия».

201

«Бостонская лекция», декабрь 1875 г.

Для незнакомого с эзотерическими доктринами древних очень трудно утверждать, что думали они о небесных телах. Хотя филология и сравнительная теология и начали трудную аналитическую работу, они все еще получили очень скудные результаты. Аллегорическая форма повествования часто уводила наших комментаторов настолько далеко в сторону, что они путали причины и следствия и наоборот. В обманчивом феномене корреляции сил, даже величайшие наши ученые испытывают большие затруднения, чтобы объяснить какая из этих сил причина, а какая следствие, поскольку, каждая может изменяться и поочередно быть тем и другим. Так если мы спросили бы физиков: «Свет ли генерирует тепло, или последнее производит свет?» то, по всей вероятности, получили бы ответ, что это, конечно, свет дает тепло. Отлично; но, как? Создает ли великая Причина сначала свет, или Она сначала создает солнце, которое считается единственным источником света, а, следовательно, и тепла? Эти вопросы, на первый взгляд, могут показаться невежественными, но если мы рассмотрим их глубже, они будут выглядеть иначе. В «Книге Бытия» сказано, что «Господь» вначале сотворил свет и три дня и три ночи прошло, пока Он сотворил солнце, луну и звезды. Этот величайший промах, с точки зрения точной науки, доставил много радости материалистам. Они бы могли смеяться вдоволь, если бы их доктрина о том, что наш свет и тепло получаемы от солнца, была бы неприкосновенной. До недавнего времени ничто не угрожало этой теории, которая, за неимением лучшей, по выражению проповедника «самоотверженно царствует в Империи Гипотез». Древние солнцепоклонники считали Великого Духа, как бога-природы, идентичного с природой, а солнце, как божество, «в котором пребывает Владыка Жизни». Гама, есть солнце, согласно индусской теологии, а «солнце является источником душ и всей жизни» [249, i, 290]. Агни, «божественный огонь», божество индусов, есть солнце, [202] ибо огонь и солнце это одно. Ормазд есть свет, Бог-Солнце или Жизнедатель. В индусской философии «души рождаются из мировой души и возвращаются к ней, как искры к огню». [203] А в другом месте сказано, что «солнце есть душа всего сущего, все произошло от него и вернется к нему», [204] это значит, что солнце подразумевается здесь аллегорически и это относится к центральному, невидимому солнцу, Богу, чье первое проявление есть Сефира, эманация Эн-Соф, короче говоря – Свет.

202

[46], перевод Вилсона, ii, 143.

203

Там же, «Duncker», II, 162.

204

Там же, «Wultke», II, 262.

«И я видел: и вот бурный ветер шел от севера, великое облако и клубящейся огонь, и сияние вокруг него», – повествует Иезекииль (I, 4, 22 и т. д.), – «…а над подобием престола было как бы подобие человека вверх на нем. И видел я как бы пылающий металл, как бы вид огня внутри его вокруг». А Даниил говорит о «древних временах», о каббалистическом Эн-Соф, что «престол Его – как пламя огня, колеса Его – пылающий огонь. Огненная река выходила и проходила пред Ним» [Даниил, VII, 9, 10]. Как у язычников дворец Сатурна был из пламени и на седьмом небе, так и у еврейского Иеговы «дворец из огня на седьмом небе» [Енох, XIV, 7].

Если ограниченный объем этого труда позволит, мы легко сможем показать, что никто из древних, включая солнцепоклонников, не считали наше видимое солнце иначе, как эмблему их невидимого метафизического бога-солнца. Более того, они не верили в то, чему учит нас современная наука, а именно, что свет и тепло происходят от нашего солнца, и что эта звезда наделяет жизнью всю нашу видимую природу.

«Его сияние не меркнет», – говорит «Ригведа», – «интенсивно сияющие, всепроникающие, непреходящие, немеркнущие лучи Агни не прекращающиеся ни ночью, ни днем».

По-видимому, это относилось к духовному, центральному солнцу, чьи лучи всепроникающие непреходящие, являющиеся вечным и безграничным жизнедателем. ОН – Точка, центр, (который есть везде) круга, (который нигде) вечный, огонь духа, душа и дух всепроникающего, таинственного эфира, отчаяние и загадка материалистов, которые поймут однажды, что то, что заставляет многочисленные космические силы проявляться в бесконечных взаимосвязях есть ни что иное, как божественное электричество, или скорее гальванизм, и что солнце есть лишь один из мириадов магнитов, рассеянных в пространстве – рефлектор – как назвал его генерал Плеазонтон. Что в солнце не больше тепла, чем в луне, или в сонмах сверкающих звезд, переполняющих пространство. Что не существует гравитации, так как ее понимал Ньютон, [205] а только магнитное притяжение и отталкивание, и только благодаря их магнетизму движение планет солнечной системы по своим орбитам регулируется еще более мощным магнетизмом солнца, а не их весом или гравитацией. Это и еще многое другое они могут узнать; но до тех пор мы должны быть довольны тем, что над нами просто смеются, а не сжигают живыми, как нечестивцев, или не прячут в дома для сумасшедших.

205

Это положение будет названо нелепым, но которое мы готовы представить, опираясь на авторитет Платона (см. «Введение» Джовитта к «Тимею»; последняя страница), как пифагорейскую доктрину совместно с теми другими о том, что солнце является только линзой, через которую проходит свет, положение, как ни страшно, подтверждаемое сегодня наблюдениями генерала Плеазонтона из Филадельфии. Этот исследователь выступает смело, как революционер современной науки, называя центробежную и центростремительную силы Ньютона и закон гравитации «заблуждением». Он бесстрашно выдвигает свою позицию против сегодняшних позиций Тиндаля и Гёксли. Мы рады, что нашелся такой ученый защитник одной из древнейших (а поэтому считаемой наиболее абсурдной) герметических галлюцинаций (?) (см. книгу генерала Плеазонтона «Действие голубого луча солнечного света и голубого цвета неба на развитие животной и растительной жизни», адресованную Филадельфийскому обществу содействия сельскому хозяйству).

Законы Ману являются доктринами Платона, Филона, Зороастра, Пифагора и Каббалы. Эзотеризм каждой религии может быть разрешен с помощью последних. Каббалистическая доктрина аллегорических Отца и Сына, или и идентична с основоположением буддизма. Моисей не мог открыть толпам ни высокие тайны религиозных умозрений, ни космогонию вселенной; все это покоится на индусских Иллюзиях, умно маскирующих святая святых, и вводивших в заблуждение многих комментаторов теологии. [206] Каббалистические ереси получили неожиданную поддержку в иноверческих теориях генерала Плеазонтона. Согласно его мнениям (которые подкрепляются фактами, гораздо более бесспорными чем у ортодоксальных ученых), пространство между солнцем и землей должно быть заполнено материальной средой, которая, поскольку мы можем судить из его описания, отвечает нашему каббалистическому астральному свету. Прохождение света через эту среду должно создать огромное трение. Трение генерирует электричество; это и есть то электричество и его соотносительный магнетизм, которые создают те страшные силы природы, производящие в, на и вокруг нашей планеты различные изменения, с которыми мы везде встречаемся. Он доказал, что земное тепло не может быть прямо извлекаемо из солнца, ибо тепло поднимается. Сила, которая действует на тепло, является отражающей, говорит он, и поскольку она ассоциируется с положительным электричеством, она притягивается к высшим слоям атмосферы с их отрицательным электричеством, которое всегда связано с холодом, который противопоставляется положительному электричеству. Он укрепляет свою позицию, указывая, что земля, когда она покрыта снегом и на нее не могут действовать солнечные лучи, теплее всего там, где глубже снег. Это он теоретически обосновывает тем, что радиация тепла снаружи земли, будучи заряжена позитивным электричеством, встречаясь на поверхности земли со снегом, заряженным отрицательно, производит тепло.

206

Ни в одной стране истинно эзотерические доктрины не доверялись бумаге. Индусская «Брахмамайя» переходила из поколения в поколение путем устной традиции. Каббала никогда не была написана и Моисей передавал ее устно только своим избранным. Первоначальный восточный гностицизм был полностью извращен различными последующими сектами. Филон в «Жертвоприношении Авеля и Каина» утверждает, что в этом есть тайна, которая не может быть открыта непосвященным. Платон умалчивает о многих вещах и его ученики постоянно ссылаются на это. Для каждого, кто хотя бы поверхностно изучал этих философов, при чтении поучений «Ману», становится ясным, что все они черпали из одного и того же источника. «Вселенная», – говорит Ману, – «существовала только в первой божественной идее, еще не проявленная, как бы погруженная во тьму, незаметная, неопределяемая, непостижимая разумом, неоткрытая откровением, как будто полностью погруженная в сон; затем нераздельная самосущая Сила незаметно появляется с немеркнущей славой разворачивает его идею или рассеивает мрак» Так повествует первое положение буддизма, платоновская идея есть Воля или Логос, божество, проявляющее себя. Это Вселенский Свет, от которого происходит, как эманация, так видимый и материальный свет.

Таким образом, он доказывает, что совсем не солнцу мы обязаны светом и теплом, что свет является созданием sui generis, которое появляется и начинает существовать в тот момент, когда божество пожелало и повелело: «Да будет свет»; и что это и есть тот независимый материальный агент, производящий тепло трением за счет его огромной, бесконечной скорости. Короче говоря, это первая каббалистическая эманация, с которой знакомит нас генерал Плеазонтон, та Сефира и божественная мудрость (женский принцип), который в сочетании с Эн-Соф, божественным разумом (мужской принцип), создает все видимое и невидимое. Он смеется над распространенной теорией раскаленного солнца и его газообразного состояния. Отражение от солнечной фотосферы, говорит он, проходя через планетные и звездные пространства, должно, таким образом, создать огромные запасы электричества и магнетизма. Электричество, благодаря соединению его противоположных полярностей, выделяет тепло и наделяет магнетизмом любую субстанцию, способную воспринять его. Солнце, планеты, звезды, туманности – все является магнитами и т. д…

Если этому мужественному джентльмену удастся доказать свои идеи, будущие поколения будут не склонны смеяться над Парацельсом и его звездным или астральным светом и над его доктриной магнетического воздействия звезд и планет, оказываемого на все живые существа, растения, минералы нашей планеты. Более того, если гипотеза Плеазонтона будет доказана, трансцендентальная слава профессора Тиндаля померкнет. Согласно общественному мнению, генерал совершает страшный удар по ученому физику, приписывающему солнцу теплопроводную способность, которую он испытал во время блуждания в Альпах и которая существовала просто за счет его собственного жизненного электричества. [207]

207

Похоже на то, что при спуске с Мон-Блана Тиндаль страдал от страшного жара, хотя он был в то время по колено в снегу. Профессор приписал это обжигающим лучам солнца, но Плеазонтон настаивает на том, что если бы лучи солнца были бы настолько интенсивны, как описывалось, растаял бы снег, а этого не произошло; он делает вывод, что жар, от которого страдал профессор, исходил из его собственного тела и был результатом электрического действия солнечного света на его темную шерстяную одежду, которая была заряжена положительным электричеством от его тела. Холодный сухой эфир планетного пространства и верхние слои земной атмосферы заряжены отрицательным электричеством и, падая на его теплое тело и одежду, заряженные положительно, развили усиленное тепло (см. [250], стр. 39, 40, 41 и далее).

Преобладание таких революционных идей в науке придает нам смелость спросить представителей науки: могут ли они объяснить, почему приливы и отливы сопутствуют луне в ее вращении? Фактически они не могут продемонстрировать даже такой известный феномен, как этот, в котором нет ничего таинственного даже для неофита алхимии или магии. Нам бы хотелось еще узнать, также ли они бессильны ответить нам почему лунные лучи так вредоносны и даже фатальны для некоторых организмов, почему в некоторых местах Африки и Индии человек, спящий в лунном сиянии, часто сходит с ума; почему кризис при некоторых заболеваниях совпадает с лунными фазами; почему сомнамбулы больше поражаются при полнолунии и почему садовники, фермеры и лесники так цепляются за идею, что рост растений подвержен лунному влиянию? Некоторые виды мимозы попеременно открывают и закрывают свои лепестки, если полная луна выходит из-за облаков или закрывается ими. У индусов из Траванкора есть популярная и весьма многозначительная пословица, которая говорит: «Нежные слова лучше чем грубые, море притягивается прохладной луной, а не жарким солнцем». Возможно, человек или люди, которые выпустили в мир эту пословицу, знали больше о причине такого притяжения воды луною, чем знаем мы. Так если наука не может объяснить причину этого физического притяжения, что может она знать о том моральном и оккультном влияниях, оказываемых небесными телами на людей и их судьбы, и зачем опровергать то, ложность чего она не может доказать? Если некоторые аспекты луны все время оказывают ощутимое влияние, хорошо знакомое людям по опыту, то не поступим же мы вопреки логики, если допустим возможности, что некоторые сочетания звездных влияний могут также обладать большей или меньшей силой?

Если читатель вспомнит, что говорят ученые, авторы «Невидимой вселенной», по поводу определенного влияния, оказываемого на эфир вселенной такой незначительной причиной, как эволюция мысли одного человеческого мозга, то не должно ли показаться еще более убедительным то, что странные импульсы, сообщаемые этой всеобщей среде потоками мириадов огненных тел, несущихся через «межзвездные глубины», могут в сильной степени влиять на нас и на землю, на которой мы живем? Если астрономы не могут объяснить нам оккультный закон, по которому облака частиц космической материи собираются в миры, которые потом занимают свое место в величественной процессии, непрестанно движущейся вокруг какой-то центральной точки притяжения, как может кто-то осмелиться сказать, какие таинственные влияния могут или не могут быть испускаемы через пространство и оказывать воздействие на появление жизни на этой или других планетах? Почти ничего не известно о законах магнетизма и других невесомых агентах, почти ничего об их воздействии на наши тела и умы; и даже то, что известно и, более того, было отлично продемонстрировано, приписывается случаю или курьезным совпадениям. Но мы то знаем, благодаря этим совпадениям, [208] что «бывают периоды, когда некоторые болезни, склонности, удачи, несчастья человечества случаются чаще чем другие». Бывают времена эпидемий в моральной и физических областях. В одной эпохе «дух религиозной полемики вызывает самые жестокие страсти, на какие только способна человеческая натура, возбуждая преследования друг друга, кровопролития и войны; в других случаях эпидемии сопротивления авторитетам распространяются быстро и одновременно захватывая полмира (как в 1848 г.), как самые вирулентные телесные нарушения».

208

Самым курьезным из всех «курьезных совпадений» для нашего разума является то, что наши ученые мужи отставляют в сторону факты, достаточно поразительные, чтобы заставить их принять это выражение, когда они говорят о них, вместо того, чтобы приняться за работу и дать нам философское объяснение таковых.