Разоблаченная Изида. Том II
Шрифт:
Египетский Кнеф или Кнуфис, божественная мудрость, изображаемый в виде Змия, достает из своего рта яйцо, из которого выходит Птах. В этом случае Птах представляет собою всемирный зародыш, так же как и Брахма, который — среднего рода, когда конечное «а» имеет двоеточие наверху; [256] в противном случае он становится просто одним из имен божества. Первый послужил прообразом ТРЕХ ЖИЗНЕЙ назареев, так же как и каббалистических «Ликов», PHARAZUPHA, который, в свою очередь, послужил прообразом для христианской Троицы Иринея и его последователей. Яйцо изображало первоначальную материю, которая послужила материалом для построения видимой вселенной; оно содержало, так же как и гностическая Плерома и каббалистическая Шехина, мужа и жену, дух и жизнь, «чей свет включает в себя все другие света» или духов жизни. Это первое проявление было символизировано змием, который сперва представляет божественную мудрость, но, пав в зарождение, становится оскверненным. Птах есть небесный человек, египетский Адам Кадмон или Христос, который, соединившись с женским Святым Духом, ZOE, производит пять элементов: воздух, воду, огонь, землю и эфир; последний является точной копией с буддийского A'd
256
Он — всемирный и духовный зародыш всего.
Кнорр фон Розенрот, занимаясь истолкованием «Каббалы», аргументирует, что
«В этом первом состоянии (сокрытой мудрости) бесконечный Бог Сам может быть понят, как „Отец“ (Нового Завета). Но к Свету, испускаемому Беспредельным через какой-то канал в «первичного Адама» или Мессию и соединенному с ним, может быть применено название СЫН. А к току, испускаемому им (Сыном) на низшие части (вселенной) могут быть приложимы характеристики Святого Духа» [508, с. 6].
София Ахамот, полудуховная, полуматериальная ЖИЗНЬ, которая оживляет инертную материю в глубинах хаоса, есть Святой Дух гностиков и Spiritus (женский) назареев. Она, запомните это, сестра Христоса, совершенная эманация, и оба они дети или эманации Софии, чисто духовной и умственной дочери Битоса, Глуби. Ибо старшая София есть Шехина, Лик Божий, «Божия Шехина, которая есть его образ». [257]
«Сын Зевс-Бэл или Сол-Митра есть образ Отца, эманация из Высочайшего Света», — говорит Муверс. — «Его считают Творцом» [88, с. 265].
257
«Зогар», с. 93.
«Философы говорят, что первый воздух есть Anima Mundi. Но облачение (Шехина) выше, чем первый воздух, так как оно ближе прилегает к Эйн-Софу, Беспредельному» [419, т. II, с. 236].
Таким образом, София есть Шехина, а София-Ахамот есть Анима Мунди, астральный свет каббалистов, содержащий в себе духовные и материальные зародыши всего, что существует. Ибо София-Ахамот, подобно Еве, прототипом которой она является, есть «матерь всего, что живет».
В системе назареев, так же как и в индусской философии до-ведийского и раннего ведийского периода, имеются три троицы. В то время как мы видим, как немногие переводчики «Каббалы» и «Кодекса» назареев и других затемненных книг безнадежно барахтаются среди бесконечного пантеона имен, не будучи в состоянии прийти к соглашению по поводу системы их классифицирования, так как одна гипотеза противоречит и опрокидывает другую, — мы можем только удивляться этому затруднению, которое так легко преодолимо. Но даже теперь, когда переводы и даже чтение древнего санскрита стали так доступны для сопоставлений, — они никогда не признают возможным, что ключ ко всем философиям, будь то философии семитические, хамитические или туранские, как они их называют, — имеется в индусских священных писаниях. Все же факты об этом налицо, и факты трудно уничтожить. Так, в то время как индусская троица трижды проявляется как
Нара (или Пара-Пуруша),
Агни,
Брахма,
Отец,
Нари (Мариама),
Вайю,
Вишну,
Мать,
Вирадж (Брахма),
Сурья,
Шива,
Сын,
и египетская троица как:
Кнеф (или Амон),
Озирис,
Ра (Гор),
Отец,
Маут (или Мут),
Изида,
Изида,
Мать,
Хонс,
Гор,
Малули,
Сын; [258]
в Системе назареев мы имеем:
Ферхо (Иш-Амон),
Мано,
Абатур,
Отец,
Хаос (темные воды),
Спиритас (жен.),
Нетубто,
Мать,
Фетахил,
Ледхайо,
Владыка Иордан,
Сын.
Первая — это сокрытая или непроявленная троица — чистая абстракция. Вторая — эта активная троица или та, которая проявлена в результатах творения, вышедшая из предыдущей — ее духовного прототипа. Третья представляет собою искаженный образ двух других — образ, выкристаллизовавшийся в форме человеческих догм, которые меняются в соответствии с богатством национальной материалистической фантазии.
258
[509].
Верховный Владыка великолепия и света, блестящий, сияющий, раньше которого никакой другой владыка не существовал, называется Корона (венец); Владыка Ферхо, непроявленная жизнь, существовавшая в первом извечно, и Владыка Иордан — дух, живая вода Милосердия [257, т. II, с. 47—57]. Он тот единственный, через которого мы можем быть спасены; и таким образом он соответствует Шехине, духовному одеянию Эйн-Софа или Святому Духу. Эти трое составляют троицу in abscondito. Вторая троица составлена из трех жизней. Первая есть подобие Владыки Ферхо, через которую он проявляется, и этим вторым Ферхо является Царь Света — МАНО (Rex Lucis). Он есть небесная жизнь и свет, и он старше, чем Архитектор неба и земли [257,
т. I, с. 145]. Вторая жизнь есть Иш Амон (Плерома), чаша избрания, содержащая зримую мысль Iordanus Maximus — типа (или его доступное пониманию отражение), прообраза живой воды, который есть «духовный Иордан» [257, т. II, с. 211]. Третья жизнь, которая произведена двумя другими, есть АБАТУР (Аб — Родитель или Отец). Это и есть таинственный и ветхий «Старейший из Старейших», «Древний Senem sui obtegentem et grandaevum mundi». Эта последняя третья Жизнь является Отцом Демиурга Фетахила, Творца мира, которого офиты называют Ильда-Баофом [257, т. I, с. 308], хотя Фетахил является единородным, отражением Отца, Абатура, который производит его, вглядываясь в «темные воды»; [259] но Владыка Мано, «Владыка возвышенности, Господь всех гениев», выше, чем Отец, в этом каббалистическом «Кодексе» — один чисто духовный, другой материальный. Так, например, в то время как «единородным» Абатура является гений Фетахил, Творец физического мира, Владыка Мано, «Lord of Celsitude», который является сыном Того, кто является «Отцом всех, кто проповедуют Евангелие», — также производит «единородного», Владыку Лехдайо, «справедливого Владыку». Он является Христосом, помазанником, который изливает «милосердие» Незримого Иордана, Духа Высочайшего Венца.259
София Ахамот также рождает своего сына Ильда-Баофа, Демиурга, вглядываясь в хаос или материю и приходя в соприкосновение с ней.
«В Тайне, „в собрании блеска, освещаемом МАНО, которому искры блеска обязаны своим происхождением“, гении, живущие в свете, „поднялись; они пошли на видимый Иордан и к текучим водам… Они собрались на совещание… и вызвали Единородного Сына нетленного образа, которого невозможно постичь размышлением. Лехдайо, справедливого Владыку, и произошел от Лехдайо, справедливого Владыки, кого жизнь сотворила по его слову“. [260]
Мано является главою семи эонов, которые суть Мано (Rex Lucis), Айар Зиво, Игнис Вив, Лукс, Вита, Аква Вива (живая вода крещения, гений Иордана) и Ипса Вита, глава шести гениев, которые вместе с ним образуют мистическое семь. Мано назареев — это просто копия индусского первого Ману — эманации Ману Сваямбхувы — из которого один за другим исходят шесть других Ману — прототипы последующих людских рас. Всех их мы находим представленными апостолом-каббалистом Иоанном в «семи светильниках огненных, горящих перед престолом, которые суть семь духов Божиих» [Откровение, IV, 5], а также в семи ангелах с семью сосудами. И снова в Фетахиле мы узнаем первоисточник христианской доктрины.
260
[257, т. II, с. 109]. См. [142], где приведен перевод.
В Откровении Иоанна Богослова сказано:
«Я обратился… и увидел… посреди семи светильников подобного Сыну Человеческому… глава Его и волосы белы, как белая волна, как снег; и очи Его, как пламень огненный; и ноги Его подобны халколивану, как раскаленные в печи» (I, 13, 134, 15).
Как это хорошо известно, Иоанн повторяет здесь слова Даниила и Иезекииля: «Ветхий Днями… волосы главы Его как чистая волна…» и т. д… И «появление человека… над троном… и появление огня, и вокруг было сияние» [Иезекииль]. Причем огонь представляет «славу Господню». Фетахил есть сын человека, Третья Жизнь, и его верхнюю часть представляют белою как снег; стоя у трона живого огня, он принимает облик пламени.
Все эти «апокалиптические» видения базируются на описании «белой головы» в «Зогаре», в которой объединена каббалистическая троица. Это белая голова, «скрывающая в своем черепе дух», и окруженная тонким огнем. «Появление человека» есть появление Адама Кадмона, через которого проходит нить света, представленного огнем. Фетахил есть Vir novissimis (новейший человек), сын Абатура [257, т. II, с. 127], причем последний является «человеком» или третьей жизнью, [261] теперь третьим лицом троицы. Иоанн видит «некоего, подобного сыну человеческому», держащего в правой руке семь звезд, и стоящего между «семью золотыми светильниками» [«Откровение, I]. Фетахил занимает свое «высокое место» по воле своего отца, «высочайшего эона с семью скипетрами» и семью гениями, которые астрономически представляют семь планет или звезд. Он стоит, «сияя в одеянии Господа, блистательный посредством гениев» [257, т. III, с. 59]. Он — Сын своего Отца, Жизни, и своей матери, Духа или Света [257, т. I, с. 285]. Логос представлен в «Евангелии от Иоанна» как некто, в котором была «Жизнь, и эта жизнь была свет людей» (I, 4). Фетахил есть Демиург, и его отец сотворил видимую вселенную из материи через него [257, т. I, с. 309]. В «Послании Павла к Ефесянам» [III, 9] сказано, что Бог «создал все через Иисуса». В «Кодексе» ЖИЗНЕДАТЕЛЬ говорит: «Встань, иди, наш сын первородный, облеченный властью на все твари». [262] «Как послал меня живой отец», — говорит Христос, — «послал Бог Сына своего в мир… чтобы мир спасен был чрез Него» [Иоанн, III, 17]. Наконец, завершив свою работу на земле, Фетахил снова поднимается к своему отцу Абатуру. «Et qui, relicto quem procreavit mundo, ad Adatur suum patrem contendit» [257, т. II, с. 123]. «Мой отец послал меня… Я иду к Отцу» — повторяет Иисус.
261
Первая андрогинная дуада считалась единицей во всех сокровенных вычислениях, и поэтому она — Святой Дух.
262
[257, т. I, с. 287]. См. [142, c. 101].