Разочарованные. Трилогия

– Ты прав, - заявил полковник: - Сейчас я подготовлю все документы по делу, оформлю их, ну и все такое, а затем передам их в прокуратуру. Для нас с тобой это расследование закончено, и теперь уже наверняка.

– Да, - коротко произнес практикант.

Скавронский преступил к выше обозначенной работе, а парень, пересел на колченогое кресло, расположенное рядом со столом полковника. В самый разгар деятельности Скавронского и его практиканта в дверь кабинета кто-то робко поскребся.

– Кто?
– недовольно поинтересовался полковник, обращаясь к двери.

– Простите, - дверь немного отворилась, и в проеме возникла практически лысая голова.

– Вам кого?
– тем же тоном осведомился Скавронский.

– Судя по всему, вас, - ответила голова.

– Меня?
– полковник невольно удивился.

– Да, - подтвердила голова: - Ведь Скавронский Олег Федорович это вы?

– Я, - согласившись, кивнул Скавронский: - А вы кто? Входите же, прошу.

В кабинете, наконец, возник мужчина, нервно теребящий в руках кожаный портфель: - Разрешите представиться, Михаил Леонидович Дегтярев, - не смело проговорил посетитель: - Я врач - психиатр.

– Ну, что ж, Михаил Леонидович Дегтярев, прошу вас, проходите присаживайтесь, - полковник махнул рукой в сторону стула, расположившегося напротив его стола. Стул был точно такой же конструкции, что и тот, на котором сидел сам Скавронский: - Вас прислало мое начальство?
– поинтересовался полковник: - Наверное, хотят узнать, соответствую ли я своей занимаемой должности, в психиатрическом смысле.

– Нет, Олег Федорович, - пробираясь к указанному ему месту, проговорил мужчина: - Ваше начальство здесь не при чем. Я сам, так сказать по своему собственному желанию, - посетитель, наконец, приземлился на стул.

– И что, интересно привело врача - психиатра в нашу скромную оби-тель? Хотите написать заявление?
– продолжал допытываться Скавронский.

– А что, надо?
– искренне удивился посетитель: - Простите меня, но я не силен в юридических вопросах.

– Вы, собственно с какой целью здесь?
– Скавронский уже перестал что-либо понимать.

– Прибыв к вам, я рискую своей врачебной практикой, - неожиданно заявил мужчина: - Понимаете, я давал клятву Гиппократа. Я скован положением врачебной тайны. Но прошли уже сутки, а его все еще не поймали. Я наступаю на горло своей карьеры, выражаясь фигурально, но молчать больше я, не могу.

– Простите, - извинился полковник: - Но я все еще не понимаю, о чем вы говорите. Вы можете выражаться яснее?

– Могу, конечно же, могу, вы ведь ведете дело Царевых?

– Так, - жестко проговорил Скавронский: - Хватит. Кто вам это сказал? Назаровы?

– Назаровы?
– искренне удивился посетитель: - Кто это Назаровы? Не имею чести быть с ними знаком. Хотя, - призадумавшись, продолжил муж-чина: - Вы, вероятно, имеете в виду тех несчастных, чья дочь погибла позапрошлой ночью?

– Да, именно этих Назаровых я и имею в виду, - констатировал полковник.

– Нет, - отрицательно покачал головой посетитель: - Смею вас заверить, они тут совершенно ни при чем.

– Тогда, кто дал вам мои координаты?
– делая ударение на слове "кто", продолжал допытываться Скавронский.

– О!
– воскликнул мужчина: - Это просто счастливая случайность. Вчера я нанес визит Царевым. Когда я парковался около их дома, я заметил вашу служебную машину. На всякий случай запомнил ее номера. И эта информация мне очень пригодилась. Именно по номерам автомобиля я узнал, кто именно пользовался ей вчера в то самое время. Простите, может быть, это и не законно, но сами Царевы мне бы все равно ни чего не сказали. Представляете, они даже отказались принять меня сегодня.

– Достаточно, - твердо заявил полковник: - Поймите меня правильно, Михаил Леонидович, но вы обратились явно не к тому человеку. Начиная с сегодняшнего вечера, фамилия Царевы вызывает у меня только нервную почесуху. Я больше не занимаюсь убийствами, совершенными на могиле их сына. Впрочем, ни когда и не занимался. Так что, вы не по адресу, - посчитав разговор законченным, Скавронский вернулся к бумагам, разбросанным на его столе.

– А что же тогда вы делали вчера у их дома?
– невольно поинтересовался посетитель: - Впрочем, простите, - по-видимому, поняв, что сморозил глупость, он задал другой вопрос: - А кто же ведет эти дела?

– Хорошо, если вы рискуете своим появлением здесь, то я так и быть отвечу на все ваши вопросы, но после этого наш разговор будет окончен, - нехотя произнес полковник.

Ответом Скавронскому был легкий кивок головы.

– Мы действительно посещали вчера Царевых, - продолжил полковник: - Так как действительно вели дело, по их заявлению. Дело о самоубийстве их сына. Факт самоубийства был доказан. Дело закрыто. А расследованиями смертей гражданок Назаровой и Трошевой занимается прокуратура. Эти дела были выведены в самостоятельное производство, по заявлению гражданина Царева. Так что, советую вам поспешить в прокуратуру. Имя следователя, который ведет эти дела мне не известно, но вам подскажут к кому обратиться на месте. И лучше вам поспешить, рабочий день закончится через двадцать минут.

– Я так и знал, что Царевы предпримут что-нибудь в этом роде, - внезапно заявил мужчина: - Они попросту пытаются замять это дело. Олег Федорович, вы же должны понимать, что сотрудники прокуратуры пляшут под их дудку. Убийцу ни когда не найдут. А сколько они еще собираются его искать? И сколько он совершит убийств за это время?

– Вы не поняли меня, Михаил Леонидович?
– сурово поинтересовался Скавронский: - Я ни чем не могу вам помочь. Вам лучше обратиться в прокуратуру. Вы знаете адрес, или вам подсказать?

– Адрес мне известен, - в голосе посетителя послышалась каменная твердость: - Но вы сказали, что ведете дело о самоубийстве Ивана Царева. Я вас правильно понял?

– Вел, - сухо произнес полковник: - Вы слышали меня? Дело закрыто.

– А если я вам покажу фотографию убийцы, может быть, тогда вы перемените свое решение, - мужчина проворно раскрыл свой кейс и принялся рыться в бумагах.

– Ни чего не хочу знать, - проговорил Скавронский: - Ступайте в прокуратуру, и там демонстрируйте свои снимки, я....

– Взгляните, - попросил посетитель, извлекая из своего портфеля черно-белую фотографию, и протягивая ее полковнику: - Только взгляните.

– Я, - полковник собрался закончить свою мысль, но как только его взгляд встретился со снимком, он неожиданно для самого себя замолчал.

Практикант Скавронского, взглянул на фотографию, и его челюсть внезапно отвисла: - Но это же, - пытаясь взять себя в руки, пробормотал он.

Но и без комментариев парня полковник прекрасно разглядел человека, изображенного на снимке. И без лишних слов было понятно, что с фотографии на него смотрит не кто иной, как Иван Царев собственной персоной.