Разорванное пространство

– Не понимаю, какое это имеет значение.

– Имеет, поскольку ты меня основательно разозлил, мать твою растак, – сказала Кива. – Я не люблю, когда кто-то является ко мне в кабинет и говорит, как я должна поступать, будто у меня нет своего мнения на этот счет, да еще заранее угрожает потащить меня в суд, пытаясь силой добиться моего согласия.

– Леди Кива, если вы так меня поняли – прошу меня извинить, я вовсе не хотел…

– А теперь ты, мать твою, разозлил меня вдвойне, притворяясь, будто устроил всю эту срань случайно. Ты же взрослый человек, старший торговый переговорщик целого долбаного дома. И – да, дом Вульф всего лишь мелкий долбаный дом…

– Эй…

– Но даже у мелкого долбаного дома есть средства, чтобы нанять кого-то более опытного. Так что либо тебе достаточно долго удавалось скрывать свою полную некомпетентность от дома Вульф, чтобы всплыть, как дерьмо, до своего нынешнего положения, либо ты знал, что делаешь, с того самого момента, как уселся на этот долбаный стул и решил оскорбить мои умственные способности. Что из двух?

– Почему это вас так волнует? – заморгав, спросил Хейвель.

– Твоя компетентность? Меня она нисколько не волнует. Хотя наверняка могла бы волновать твоего босса.

– Нет, я про то, почему вас так волнует этот контракт?

– В смысле?

– Графиня Нохамапитан пыталась вас убить, леди Кива, – сказал Хейвель. При этих словах Фундапеллонан неуютно поерзала на стуле; именно в нее попала пуля, предназначавшаяся Киве, и лишь на прошлой неделе она смогла вернуться к работе. Раздолбанное плечо все еще медленно заживало. – Дом Нохамапитан – дом предателей. Его глава в тюрьме, а его наследники пропали без вести или мертвы. Вы заведуете им лишь потому, что вас назначила на этот пост имперо. Вас ничто не связывает с этим домом, леди Кива. Так что с того, если контракт будет пересмотрен? В худшем случае дом Нохамапитан заработает чуть менее огромную кучу денег, чем раньше. Это дом предателей. Не понимаю, в чем вообще проблема.

Кивнув, Кива встала и, обойдя стол, подошла к Хейвелю. Хейвель неуверенно взглянул на Фундапеллонан, которая едва заметно покачала головой, словно говоря: «Бежать слишком поздно». Наклонившись, Кива уставилась Хейвелю прямо в глаза.

– Что ж, раз уж ты спросил, – сказала она, – мне не все равно потому, потому что так мне велела имперо. Мне не все равно, поскольку, помимо долбаных Нохамапитанов, этот дом дает работу сотням тысяч людей, которые теперь вынуждены полагаться на меня, поскольку я защищаю их интересы. Мне не все равно, потому что, хоть вам этого никогда не понять, заведовать целым долбаным домом – огромная ответственность, и кто знает, возможно, мне хочется, чтобы все видели, что я с этой работой справляюсь. Мне не все равно, потому что, несмотря на имя на дверях, теперь этой мой дом, мать его растак. Мне не все равно, потому что, когда ты являешься в мой дом, в мой кабинет, и указываешь мне, что мне следует делать, ты оскорбляешь меня и оскорбляешь мой дом. А поскольку я вижу, что ты не намерен проявлять хоть какую-то клятую инициативу со своей стороны, долбаный умник, мне не все равно, что твой сраный домишко оскорбляет меня и мой дом – оба моих дома, ибо, мать твою, я по-прежнему принадлежу к дому Лагос. Мне не все равно, потому что мне не все равно, черт побери. И твой сраный домишко выбрал совершенно неподходящего индивидуума, чтобы пытаться мной помыкать. Ясно тебе, господин Хейвель? Или мне объяснить попроще и погрубее?

– Да, я понял, – ответил Хейвель.

– Вот и хорошо. – Кива выпрямилась и наклонилась к нему через стол. – В таком случае сделаем вот что. Ты вернешься к своим боссам и скажешь им, что дом Нохамапитан благодарит их за предложение, в ответ на которое мы предлагаем дому Вульф засунуть свои желания в задницу, поскольку мы не согласны изменить в наших текущих контрактах ни одну долбаную запятую. Если дом Вульф желает подать иск в Суд гильдий – пожалуйста. Дом Нохамапитан постарается затянуть дело не только до коллапса Потока, но и до реальной тепловой смерти наблюдаемой Вселенной, мать ее. – Кива повернулась к Фундапеллонан. – У нас ведь есть для этого ресурсы?

– О да, – кивнула Фундапеллонан.

Кива вновь повернулась к Хейвелю.

– Так что если хочешь, чтобы над этим делом трудились твои прапраправнуки – можешь идти в суд со своим дерьмом насчет форс-мажора. Посмотрим, как они будут синеть от натуги. А пока – вали на хрен из моего кабинета.

– Обожаю смотреть, как ты работаешь, – сказала Фундапеллонан после того, как Хейвель свалил на хрен из кабинета Кивы.

– С подобным мы столкнемся еще не раз, – заметила Кива.

– Со стратегией форс-мажора? Наверняка. – Фундапеллонан махнула рукой в ту сторону, куда свалил на хрен Хейвель. – Дом Вульф не отличается особой изобретательностью в юридических вопросах. Вряд ли они придумали это сами, а если так, можно не сомневаться, что кто-то уже подал иск в Суд гильдий. Могу поинтересоваться.

– Займись.

– Ладно. – Фундапеллонан сделала у себя пометку. – Естественно, возникает вопрос, почему это тебя так волнует.

Кива, прищурившись, взглянула на Фундапеллонан:

– Только ты еще не начинай.

– Я знаю, почему тебе было не все равно, когда дело касалось тебя и этого дома, – улыбнулась Фундапеллонан. – Но сейчас тебе не все равно, хотя это не касается тебя лично. Весьма примечательный случай.

– Звучит не слишком впечатляюще.

– Ты в высшей степени эгоистка. В том нет ничего плохого или хорошего, просто факт. Так что если тебя и впрямь заботит данный вопрос, значит для тебя он словно заноза в заднице.

– Он в самом деле для меня словно заноза в заднице, потому что этот мерзкий навозный жук прав, – ответила Кива. – Близится коллапс Потока. Если Суд гильдий решит, что коллапс цивилизации означает недействительность всех контрактов, начнется хаос.

– Тебе вдруг перестал нравиться хаос?

– Мне не нравится, когда он не приносит мне пользы.

– Вот видишь – еще одно подтверждение твоего эгоизма.

– В данном случае хаос не принесет пользы никому, – сказала Кива. – Если Суд гильдий удовлетворит хотя бы один подобный иск, это выбьет опору из-под всей нашей экономической системы.

– Точно так же, как, скажем, коллапс Потока.

– Конец близок, – сказала Кива. – И мне не вполне понятно, зачем нам его приближать. – Она показала туда, куда ушел Хейвель. – Из-за него и ему подобных, мать его растак, люди начнут умирать с голоду.

– В защиту бедняги Хейвеля – он лишь следовал приказам, исполняя свой профессиональный долг, – заметила Фундапеллонан. – Если бы ты велела мне отправиться в какой-нибудь другой дом с тем же дурацким планом, я была бы обязана подчиниться.

– Надеюсь, сперва ты врезала бы мне по морде.

– У меня до сих пор не зажило плечо. Пришлось бы вместо этого дать тебе пинка под зад.

– Ты и сейчас бы с удовольствием это сделала.

– В данный момент вряд ли. Да, ты эгоистка, но, похоже, твой эгоизм в какой-то степени распространяется и на других. По крайней мере, временно.

– Не привыкай.

– Не собираюсь. – Фундапеллонан встала, опираясь на здоровую руку. – Пойду к юристам, соберу команду на случай, если Кива Лагос все же не сумела внушить дому Вульф достаточно страха. А ты?

Кива взглянула на настольные часы:

– Мне нужно успеть на челнок до Сианя, который стартует через полчаса. Долбаное заседание исполнительного комитета.

– Тебе меня не одурачить, – улыбнулась Фундапеллонан. – Ты же обожаешь эти заседания.

Кива лишь неразборчиво буркнула в ответ. Исполнительный комитет состоял из трех представителей парламента, трех представителей церкви Взаимозависимости и трех представителей гильдий. Кива вошла в его состав после того, как попытка свержения имперо создала немало проблем примерно для трети домов. Имперо решила, что ей нужен надежный голос в комитете, и таковым стала Кива, прекрасно осознававшая всю иронию того, что из всех выбрали именно ее.