Разорванный круг, или Двойной супружеский капкан

Сам же ей советовал, но теперь вдруг почувствовал, что ему неприятно об этом думать. Дело не в том, что она, может быть, трахается с каким-то мужиком, хотя и это неприятно. Главное в другом: она живет в его квартире, на его деньги покупает наряды, дорогую косметику, чтобы понравиться какому-то идиоту! Выходит, он, Савин, работает на незнакомца, который наставляет ему рога? А может, она и подарки ему делает? Кормит, поит, есть же такие, смазливые, но бедные альфонсы? И все — на его, Савина, деньги?!

Это предположение настолько возмутило Леву, что он забыл о недавнем звонке Марины и ее странной и неприятной просьбе. Да, он банкир, человек, можно сказать, богатый и денег для своей жены не жалеет, но чтобы тратить их на какого-то проходимца, который над ним же и смеется, — это уж слишком!

Савин вскочил и помчался в комнату жены. Резко распахнул дверь, остановился на пороге, грозно скрестив руки на груди. Его жесткий, немигающий взгляд не предвещал ничего хорошего. Светлана лежала в постели, равнодушно глядя на экран телевизора. Сейчас она не улыбалась, не мурлыкала под нос дурацкие песенки.

— Как прикажешь понимать твое поведение? — отчетливо выговаривая слова, спросил Савин.

— А как понимать твое? — Светлана даже не взглянула в сторону мужа.

— Мое никак не надо понимать! Порядок в этом доме устанавливаю я! Ты не работаешь, но ни в чем не нуждаешься. Я позаботился об этом. И что же получаю в ответ?

— Ты ничего не хочешь от меня получать вот уже целый год, и мне надоело это, Лева, — тихо сказала Светлана.

Сегодня она целый день ждала звонка Лены с известием от Ала, но так и не дождалась. Пыталась дозвониться сама, но Ленка как сквозь землю провалилась. Даже поздним вечером в ее квартире никто не поднимал трубку. Наверное, и Ал не мог ей дозвониться и теперь переживает, бедный. А ей разве хорошо? Чертова подруга, неужели Данилов так увлек ее?

— Это не разговор! — крикнул Савин. — Мне тоже многое надоело, однако же я терплю, стискиваю зубы и работаю. Для того чтобы ты могла себе позволить все, что захочется… — сказал и в ярости заскрипел зубами — а если ей захочется иметь любовника? — Чтобы ты могла соответственно одеваться и все прочее! Позволь спросить, на что ты тратишь эти деньги?

— Лева, давай поговорим серьезно о наших отношениях. Так больше продолжаться не может, я ужасно устала…

— При чем тут наши отношения? Я хочу знать о твоем отношении… к моим деньгам! И требую подробнейшего отчета о том, на что ты их тратишь!

— После Испании — только на продукты, если тебе это важно знать. Потому что при такой жизни ничего не хочется. Я хочу тебе сказать, что не нуждаюсь в твоих деньгах, дорогой.

— Вот оно как! Позволь поинтересоваться, на что же ты собираешься жить?

— Я же сдаю мамину квартиру. Вот уже десять месяцев. Пятьсот долларов в месяц — получается пять тысяч. На первое время хватит, пока не устроюсь на работу. Но дело не в деньгах, Лева. Тебе не кажется, что мы должны развестись?

— Когда покажется, я сам скажу тебе об этом! Пока что меня интересует только одно: куда уходят мои деньги? Пожалуйста, завтра напиши полный список своих покупок, а я подумаю, нужно ли тебе давать их или нет.

— Вот еще, буду я перед тобой отчитываться! — презрительно фыркнула Светлана. — Это же плата за нашу совместную жизнь. Ты сам так определил. Но я уже сыта ею по горло. И даже если ты будешь платить мне в десять раз больше — я откажусь. Хватит. Поэтому, пока Димка в Испании, нам нужно развестись, чтобы не травмировать ребенка идиотскими сценами вроде теперешней.

— Что, нашла себе другого? — язвительно процедил Савин.

— Теперь это не твое дело.

— Как ты себя ведешь?! Это что еще за разговоры? После Испании ты стала совсем невыносимой!

— А чего ты ждал после того, как сам посоветовал мне обзавестись любовником? Слышать такое от мужа — нормально?

— Но не за мои деньги! — заорал Савин, сжимая кулаки. — Не то я…

— Что ты сделаешь?

— Вышвырну тебя отсюда!

— Ну, попробуй! Для этого нужно хотя бы развестись. Вот я предлагаю поговорить об этом. У тебя ведь год назад появилась любовница, да так увлекла, что ты в упор перестал меня видеть. Я терпела, надеялась, что это пройдет, в конце концов, не только из-за денег я выходила за тебя замуж. Садись, — она с печальной улыбкой хлопнула ладошкой по простыне рядом с собой. — Нам ведь есть о чем рассказать друг другу, а потом решим, что делать дальше.

Если бы он принял это предложение, сел рядом с нею, рассказал о своих трудностях, о том, что — да, ошибся, но теперь надеется, что она простит его, поймет и поможет, будет рядом в трудные дни, она бы простила. Все-таки не чужой человек, много хорошего для нее сделал, много приятного было в прошлом. Ну, ошибся, кто не ошибается? Она ведь тоже небезгрешна… С Алом пришлось бы расстаться. Хоть и влюбилась она в этого безалаберного писателя. Так хорошо, как с ним рядом, никогда себя не чувствовала. Но Ал всего лишь увлечение, а Савин — это семья, надежное настоящее и уверенность в будущем.

— Мне не о чем больше говорить с тобой, — мрачно усмехнулся Савин. — Хочешь получить развод — получишь. И — ничего больше! Мои адвокаты легко докажут, что здесь ничего нет твоего. И подумай, как освободить квартиру твоей матери, тебе ведь придется переехать туда.

Он вернулся в свою комнату, и мрачная усмешка долго не сходила с его губ. О какой помощи можно было просить эту наглую дуру? Оставался один выход: сделать то, о чем просила Марина.

24

— Кажется, телефон звонит, — не открывая глаз, сказала Лена.

— Он и вправду звонит, — подтвердил Максим. — И уже не первый раз за это утро. Но у меня нет никакого желания поднимать трубку.

— А у меня — никаких сил, — улыбнулась Лена. — Мы ведь уснули, когда уже рассветать стало.

— А потом еще два раза просыпались, — уточнил Данилов. — А знаешь, который теперь час?

— Наверное, уже десять, — со вздохом предположила Лена.

— Почти угадала. Половина одиннадцатого.

— Какой ужас! Я обычно встаю в восемь, но сегодня… Ох, ты меня совсем замучил, Максим. Хочешь кофе?

— А можно всего и побольше?

— Всего и так было уже слишком много. На большее я не способна. А вот сварить кофе, наверное, смогу. Если ты донесешь меня вначале до ванной, а потом до кухни.

— Куда прикажешь, моя прекрасная леди, хоть в тундру. Не увезу, а унесу. Телефон замолчал, люди, наконец, поняли, что нам сейчас не до них.

— В тундру не надо, хочу в ванную… Но не сейчас, а через пять минут. Можно еще пять минут полежать рядом с тобой? — Она положила голову ему на грудь и замерла, слушая, как бьется его сердце.