Разрешаю любить

— Нет.

— Ты сама пришла!.. Ты, блядь, сама ко мне пришла!.. Сама написала и сама пришла! — выкрикивает осипшим от волнения голосом, — А теперь собираешься трусливо сбежать?! снова сделаешь вид, что ничего не было?

— И уже жалею об этом!..

— И придешь еще! Еще и еще, Варя!

— Да, нет же! Не приду!.. — восклицаю в сердцах, — Я здесь только потому, что ты заболел!

— Это только повод, признайся!

— Не кричи на меня! — взвизгиваю, ударив кулаком в его грудь.

Воцаряется разбавляемая лишь нашим шумным дыханием тишина. Короткая перепалка отняла последние силы. Мне безумно хочется реветь.

— Варя… — шепчет Леша, — Посмотри на меня.

Опустив подбородок, отрицательно мотаю головой.

— Давай, я сам поговорю с твоим женихом. С твоими родителя, с твоей теткой, Саней…

— Нет! Нет!.. Боже! — взрывает меня, — Не смей, Лешка! Только попробуй! Я тебе никогда этого не прощу!

— Чего ты боишься?.. Осуждения или потерять обеспеченное будущее?

— Это тебя вообще не касается! Я запрещаю говорить тебе о моей свадьбе!..

— Тебя заставляют, что ли?.. — спрашивает после недолгой паузы.

— Бред. Никто меня не заставляет. Я сама хочу.

— Замуж за него хочешь, а кончаешь со мной? Как это называется, Варя?

— Это отвратительно. Я знаю, — отвечаю приглушенным голосом, — Можешь думать обо мне все, что угодно. Я не обижусь.

— Ты дура.

— Что еще?

Потрясение от угрозы Денежко сорвать мою свадьбу так велико, что оскорбления, которые я уже готова выслушать от него, совершенно не пугают.

— Ты будешь думать обо мне, даже лежа под ним, — шепчет Леха, склонившись к уху.

— Когда я с ним, я не могу думать ни о чем другом…

— Сука… — выдыхает он и резко отстраняется, — Иди.

Развернувшись, я прокручиваю замок и открываю дверь. Но перед тем, как выскочить из квартиры, бросаю на него последний взгляд. Его лицо как восковая маска. Горящие яростью глаза смотрятся на нем пугающе неестественно.

Несусь вниз по лестнице как ветер, вылетаю на улицу и хватаю ртом прохладный воздух. Мне больно от того, как бахает мое сердце в груди. С каждым ударом словно насаживаясь на что-то острое.

Остановившись под козырьком, пытаюсь его успокоить, но пульс только набирает обороты.

Я сука, да. Я сама сегодня все испортила.

В глазах застывают слезы, в горле — плотный ком. Я гоняю воздух через легкие и, ступив на тротуар, медленно шагаю к выезду со двора. Сейчас должно подъехать такси.

Мне холодно. Кутаясь в собственные руки, я трясусь всем телом. От презрения к себе подташнивает.

Остановив такси взмахом руки, я забираюсь на заднее сидение и забиваюсь в самый угол. Водителю на меня плевать. Задав маршрут в навигаторе, он разворачивается и выезжает на дорогу, а я открываю сообщение от Станиса.

«Как дела, Варенька?»

Господи!.. Скорее бы свадьба! Скорее бы уехать отсюда!

Глава 39

Варя

— Ты слышала что-нибудь про фонд Кирсанова?

— Слышала.

Это фонд помощи деятелям искусства и поддержки негосударственных культурных программ. Одно время про него разве что кондукторы в автобусах не рассказывали.

Помогая надеть платье, Юля придерживает мои волосы, а потом помогает застегнуть несколько десятков крохотных перламутровых пуговиц на спине.

— Наш будет крупнее, Варь!.. К тому же мы будем работать на международном уровне. Мы с Мари нашли таких меценатов и спонсоров, что Кирсанов слезами зависти умоется!

Проговаривая все это, моя тетя восторженно улыбается. На ее лице смесь азарта, предвкушения и толики злорадства.

— Знаешь, чем сейчас Сережа в кабинете занимается?

— Чем? — интересуюсь тихо, расправляя юбку свадебного платья.

— Просматривает учредительные документы, что прислали адвокаты Мари. Еще немного, и наш фонд заработает! — шепчет воодушевленно, — Сергей тоже решил вложиться.

— Сергей Николаевич хочет стать спонсором?

— А почему нет? Это… сейчас модно и сулит некоторые выгоды. И потом, почему не инвестировать в дело жены?

— Разве это выгодно? — спрашиваю, поворачиваясь к зеркалу.

— Глупая, — смеется Юля, — Ты еще пока ничего не понимаешь в этом, но со временем мы с Мари введем тебя в курс дела.

Сделав шаг в сторону и уперев руки в бока, она вдруг сильно хмурится. Подходит ко мне и двумя пальцами оттягивает ткань платья на талии.

— Ты издеваешься, Варя?! Это что такое?

— Я немного похудела?

— Нам платье подгонять придется! Черт!.. — ругается Юля и разворачивает меня к себе лицом, — Ты не ешь совсем?

— Ем… возможно, меньше, чем обычно…

— Это после твоей болезни! Я же говорила тебе, чтобы ты принимала витамины!

Кивнув, я отвожу глаза. После того, что случилось неделю назад в квартире Денежко, я закрылась ото всех. Из дома выходила только на лекции в вузе, а Юле соврала, что заболела.

Хотя, отчасти, это правда. Мне действительно было плохо всю эту неделю. Мама и папа испугались, решив, что я поругалась со Станисом. Пытались вывести на откровенный разговор, а я так и не смогла сказать им ничего внятного.

Семь дней я боролась с последствиями, но так и не выиграла битву. У меня не получилось найти для себя оправдания. Я виновата по всем фронтам. Перед Лешкой, перед Станисом и всеми остальными.

Но не это самое страшное.

Я не могу перестать думать о Денежко. Я не могу забыть, каким взглядом он провожал мой побег. Я никогда и ничего не смогу забыть.

— Сходи к врачу, — говорит она, всматриваясь в мое лицо, — У тебя бледная кожа и круги под глазами! Их ни один макияж не скроет!

— Я уже поправилась, Юль!

— Так, — вдруг замирает взглядом на мое шее, — А это что такое?

Дернувшись, моя рука взлетает к шее и закрывает следы преступления. Там засос, который оставил Лешка. Он не успел сойти за неделю, и сейчас выглядит как небольшое пожелтевшее пятно.

— Варя! Что это?! — повышает голос, вцепившись в мое запястье и пытаясь отвести руку в сторону.