Разрешите здесь убиться?
Шрифт:
Перепрыгнув с одного выступа на другой, парень прижался грудью к каменной стене и осторожно стал обходить ее стороной. Чуть дальше в скалистой дороги он видел прорезь. Казалось, будто в том месте кто-то пытался разрубить скалу надвое, и именно туда он направлялся.
Сердце быстро колотилось. При мысли о том, что он не успеет, что он снова все забудет и снова будет верить собственным противникам, злость вынуждала его действовать все скорее и безрассуднее.
Схватившись лапой за очередной камень, неожиданно Бен ощутил, что его тело начало проваливаться назад. Осознание падения пришло
С огромной высоты и на большой скорости парень повалился вниз, но то место, в которое он рухнул, было гораздо глубже, чем общий уровень земли на всем этом этаже. Расщелина, видневшаяся в горе, спускалась в самый низ и образовывала у подножья узкое, малоприметное ущелье. Бен, провалившись в него, опустился на самое дно и на мгновение даже потерял связь с реальностью. Одно он знал точно: при падении с такой высоты никто бы не смог выжить. Он даже не помнил сколько раз его руки, ноги и голова ударились о стены ущелья прежде, чем он приземлился.
Опомнившись довольно внезапно, Бен вскочил на ноги и быстро осмотрелся. Это место было действительно узким. Ширина ущелья не позволяла даже нормально лечь с вытянутыми ногами, но вот длинна казалась невероятной.
Здесь было темно, холодно и тихо. Лишь тусклый свет, проникавший откуда-то сверху, позволял видеть хоть что-то.
«Я не знаю смогу ли потом вскарабкаться, — подумал Бен, поднимая голову, — но это уже будет задачкой для другого меня. А пока что…»
Быстро расстегнув молнию костюма и полностью вытащив из него руку, Бен напряженно посмотрел вперед. Он был точно уверен в том, что хотел оставить надпись, но он не знал, чем вообще можно было это сделать за такой короткий срок.
Осмотревшись, парень заметил торчавший из стены острый камень, и тут же в его голове зародился план. Про себя отсчитывая оставшиеся секунды, Бен поднес руку к камню, быстро провел по нему своим запястьем и тем самым вскрыл себе вены. Кровь потоком хлынула наружу и, не теряя времени, на стене перед собой Бен написал лишь два слова:
«Убей ее!»
Стоило ему нарисовать восклицательный знак, как все его тело задрожало. Сознание постепенно начало проваливаться в сон, перед глазами все померкло, руки безвольно опустились по швам, а ноги потеряли опору. Бен повалился назад и, спиной ударившись о стену, скатился по ней на пол. Так он и замер в сидячем положении, в узком пространстве, в полной тишине.
Блэр, стоявшая на прежнем месте, от досады и злости грызла ноготь. Топнув ногой, она недовольно подумала:
«Время уже вышло. Я так и знала, что она специально сбежала!»
Опустив руки, девушка глубоко вздохнула и сделала шаг вперед, но внезапно чья-то рука легла на ее плечо. Эта тяжелая мужская ладонь буквально рухнула на нее, вызывая неприятную ноющую боль.
— Нашел одну, — прозвучал знакомый голос, и в тот же миг Блэр испуганно оглянулась. Она посмотрела в глаза Брута, замерла от страха и тихо зашептала:
— Ка…
Как ты…— Она ведь, — улыбаясь, спрашивал Брут, — уже должна была потерять память, верно?
— Ты знаешь?
— Конечно, знаю. — Рука мужчины все сильнее давила и сжимала плечо Блэр, но от страха девушка будто игнорировала это. Они смотрели друг другу в глаза, и в то же время Брут спокойно продолжал: — Я еще с момента нашей первой встречи без остановки отсчитываю оставшийся ей срок. Девять часов, потом полчаса, затем снова девять часов и снова полчаса. Это ведь уже тринадцатая попытка, верно?
— Попытка чего?
— Попытка Бэна сбежать с этого этажа.
Брут намеренно сжал женское плечо еще сильнее и внезапно подтолкнул Блэр вперед. От такой боли и от такого сильного толчка девушка повалилась лицом прямо в снег. Рухнув и руками уперевшись в землю, она сразу заговорила:
— Не убивай меня…
— Все товарищи Бэна просили меня об этом.
Блэр замерла. Осторожно оглянувшись, с ужасом она посмотрела в эти сияющие от иронии и радости карие глаза. Брут не злился, нет. Напротив, его точно забавляла вся эта ситуация.
— Ты думала, что единственная? — с улыбкой спросил мужчина. — Нет. Даже когда он теряет память, он всякий раз приходит к мысли о том, что в одиночку ему не справиться. Именно поэтому лишь пару раз он ни к кому не обращался. Во все остальное время у него были новые и новые союзники.
— Я помогу тебе найти ее! — Блэр полностью перевернулась, легла спиной на снег и уперлась о него локтями. — Помогу убить, если ты того хочешь. Сделаю все возможное!
Брут усмехнулся. Быстро подняв правую ногу, он со всей силы пнул ею по ступне Блэр и стал давить на нее так, что от боли девушка завизжала. Прозвучал хруст костей, стопа начала постепенно прогибаться, но даже так он продолжал давить на нее.
— Да, да, — спокойно отвечал Брут, смотря на корчившуюся от боли девушку. — И все вы при встрече со мной всегда предлагаете свою помощь в его поимке. Вот уж действительно, ад буквально худшее место для предателей. Здесь нет глупых плебеев, которые способны поверить в твою ложь. Здесь только те, кто сам хочет тебя обмануть.
От боли и обиды Блэр намеренно стиснула зубы. Она перестала кричать лишь на мгновение, лишь потому, что ей не хотелось показывать слабость перед этим человеком. Зловеще взглянув в глаза Брута, девушка ответила:
— Собственная жизнь не может стоить дешевле чужой.
— Это твоя идеология?
Брут усмехнулся и, приподняв ногу, ударил ею по другой стопе девушки. Этот удар был еще сильнее, чем предыдущий. Блэр стала корчиться от боли, извиваться и кричать:
— Прости, умоляю! Прости! Только прекрати!
— Все грешники в аду уязвимы, — вслух размышлял Брут, неосознанно улыбаясь. — Это на самом деле очень забавно, потому что многие из них в прошлом были известными политиками, властными торговцами, гордыми войнами… А здесь они просто никто. Ад забирает у человека самое ценное, что он имеет. — Посмотрев в наполненные злостью, отчаянием и болью женские глаза, Брут слегка наклонился вперед. — Ведь именно на этом уровне ад забирает тебя самого. Твою личность, твою сущность, твою природу.
— Не верю… — Блэр вновь плотно стиснула зубы, стараясь сдержать вопль, но затем, коротко вздохнув, она ответила: — Банри теряла память при мне уже два раза, и оба раза она оставалась собой.