Разрушь преисподнюю!

– Хотите, отвезем ее в больницу? Хотите, Дашенька? Врачи ее осмотрят, а мы посидим где-нибудь, вина хорошего попьем…

Перед школой было пустынно – ни души.

Куроедов приблизился еще на шаг.

– В конце концов, Дашенька, работа у нее такая. Вот вы пошли бы работать в уголовку?

Даша вытащила пистолет Светланы, сняла с предохранителя и выстрелила. Пуля ушла в никуда.

Толстяк обомлел. К нему подскочил начальник охраны.

– Сдвинутая, гвоздь мне в печень! Сваливаем, Володь!

Куроедов уперся, как в ступоре.

Даша молча выстрелила снова. Пуля просвистела у Куроедова над ухом.

Толстяк встрепенулся, ожил и позволил увести себя в машину. И черный «Мерседес» умчался без промедления.

Ямото Кае, конечно же, рванул следом. Но «Хонда» его вскоре заглохла: в ней иссякло горючее. Покинув угнанную машину, Ямото не слишком огорчился. Теперь он узнал еще кое-что важное: чокнутый толстяк положил глаз на стрелявшую в него девушку. Это интересное наблюдение можно было использовать.

Между тем Даша, склонясь над Светланой, тщетно пыталась обнаружить в ней признаки жизни. Ни дыхания, ни пульса. В полнейшем ужасе Даша собралась бежать к школьному телефону. В этот момент рядом затормозил родной «жигуленок». Выскочивший Глеб присел на корточки перед Светланой и приложил палец к ее сонной артерии.

Даша взмолилась:

– Есть хоть что-то?!

– Что у нее с горлом?

– Куроедов.

– Ясно. – Приподняв Светлану, Глеб положил ее голову себе на плечо и обнял, как ребенка.

В таком положении они застыли. Даша замерла рядом.

– Прошедшие полторы минуты казались часами. Светлана шевельнулась, закашлялась и принялась тереть горло. Вскоре кашель прекратился, и щеки Светланы порозовели. Она посмотрела Глебу в глаза.

– Вот так я упала в обморок тогда возле бара?

– Примерно, – обессиленно кивнул Глеб.

Светлана пружинисто распрямилась.

– Куда на хрен ты дела табельное оружие? А, Даш?

Даша беззвучно смотрела на нее изумрудными глазами.

Пошатываясь, Глеб добрел до «жигуленка» и плюхнулся на сиденье. Даша кинулась к нему.

– Как ты, любовь моя? – прошептала она едва слышно.

– Двенадцать секунд, – слабо улыбнулся Глеб. – Или пятнадцать, в крайнем случае.

Даша прижала его голову к груди.

– Лучше двадцать. Возьмем с запасом.

Светлана медленно стала краснеть.

– Где мой «макаров»? Ах, вот он! – она подняла пистолет с тротуара. – Даш, молодец: не растерялась.

Даша в ее сторону и бровью не повела.

Глеб встревожился:

– Стреляла, что ли?

– Как в боевике, – вздохнула Даша. – Только с нулевым эффектом.

Светлана убрала пистолет в кобуру.

– Забыла сказать, Даш… Раз уж Глеб здесь – вам обоим сразу. Сегодня Калитин звонил своим соседям насчет сынка «из сумрака». Тот не буянит больше – в дистрофии вроде и в апатии. Но бульон пьет. Нормальный то есть, куриный.

Восстановивший силы Глеб щелкнул пальцами.

– Отлично! Такова, значит, картина реабилитации. Свет, попроси Калитина каждый день наводить справки. Ладно?

Светлана бодро пообещала:

– Без проблем. – И, помявшись, пробормотала: – Даш, ты со мной не разговариваешь?

Глеб удивленно посмотрел на жену.

– С чего бы, Свет, ей с тобой не разговаривать?

Даша сухо заметила:

– Этот маменькин сынок пил «субстанцию» всего три дня. Неизвестно, как проявится ломка у тех, кто потреблял эту дрянь, к примеру, месяц.

Глеб развел руками.

– Кому-то, естественно, придется хуже. Кто им виноват, копченым?

Светлана робко приблизилась к Даше сзади.

– Хоть Стасу не говори. Пожалуйста.

Обернувшись, Даша хлестнула ее по щеке.

– Мерзавка!

Светлана сглотнула ком.

– Но зато… зато и я ему неслабо врезала.

Даша всхлипнула.

– Думаешь, я на это куплюсь, дура?!

Они обнялись.

Втянув ноги в машину, Глеб прокричал:

– Птички мои! Если вы уже закончили бои без правил, неплохо бы поесть!

Даша отстранилась от Светланы.

– Видеть тебя не могу! Поедешь к нам?

Вытирая слезы, Светлана мотнула головой.

– Лягу отосплюсь. Не бросайте меня, ладно?

Сверкая влажными глазами, Даша поводила пальцем перед ее носом.

– Никогда не смей такое говорить, поняла! Не то придушу, как Дездемону чертову! – Она шагнула к «жигуленку».

Возле красного «Москвича» Светлана обернулась.

– Как прошло на Лубянке?

– Нормально, – отозвался Глеб. – Миляга Луганский нейтрализован.

Светлана сделала торжествующий жест:

– Йес! – И забралась в «Москвич».

Их машины разъехались.

В «жигуленке», пристроив голову Глебу на плечо, Даша потребовала:

– Давай подробности.

– Сперва ты, – потребовал Глеб, – что у вас тут творится? Светка должна была вроде куроедовские квартиры проверять. Или у меня маразм?

Даша вздохнула.

– Они проверили две – пусто. Потом Стас подменил Светку и отправил ее меня караулить. Ей-богу, я уже ощущаю себя обузой для общества.

Последнее замечание Глеб проигнорировал.

– Ладно, покараулила. Каким образом она оказалась с передавленным горлом?

Вздохнув еще раз, поглубже, Даша поведала об эпической битве с Куроедовым, затем подытожила:

– Я виновата. Ты же знаешь Светку… Надо было повиснуть на ней мешком и не выпускать.

Глеб хмуро покосился на жену.

– Так и должна себя вести обуза для общества.

– Ха-ха, – сказала Даша. – Как смешно.

– Уж не до смеха. Если б не Ньюгарты, наплевал бы я на все и сотворил бы с этой мразью такое…

– И урагана в Африке не испугался бы?

Глеб притормозил на светофоре и дождался стрелки направо.