Разрушающийся мир

— Как ты себя чувствуешь? — тихо спросил Мика, пока они шли.

— Настолько хорошо, насколько это вообще возможно. — По крайней мере, это правда. У нее не было мигрени или даже головной боли с момента последнего приступа, когда они спасались от пожара в торговом центре в Атланте. Две недели назад? Три? Так легко было потерять счет времени, ведь каждый день казался вечностью, и все могло кардинально измениться в одно мгновение.

Очередной приступ мог начаться в любой момент. В безопасности она никогда не была.

Мика старался ее не трогать. Он вообще никогда не прикасался к ней без спроса. Но Мика все равно был рядом, настолько близко, что Амелия чувствовала его плечо и тепло, исходящее от его тела. Он был здесь. Он никуда не собирался уходить.

Она приветливо ему улыбнулась.

— Что?

— Спасибо, что пошел со мной, хотя я знаю, как сильно ты переживаешь за Габриэля.

— Конечно. — Он прикусил внутреннюю сторону щеки. — Мы ведь должны доверять ему, правда?

— У нас нет выбора. — Дрожь пробежала по ее телу, когда она вспомнила их последнюю встречу, поцелуй. — Габриэль изменился. Я верю в это.

— Я тоже, — согласился Мика.

— Тогда мы ему доверяем.

Сайлас позади них фыркнул.

— Удачи вам в этом.

— Можешь не стараться, Сайлас, — отозвалась Амелия.

Не обращая внимания на насмешку Сайласа, Мика повернулся к ней.

— Как думаешь, каким будет Убежище?

— Не знаю. — В душе Амелии сплелись в узел страх, надежда, ужас и решимость, не поддающиеся объяснению. Что, если охранники не пустят их внутрь, кем бы она ни назвалась? Что, если ее отец сейчас там, за плазменными стенами? Что, если Коалиция бросит ее в тюрьму или будет пытать?

Но больше всего страшила мысль, что если в ее крови нет спасительных антител? Тогда вирус «Гидры» постепенно уничтожит остатки мира. Те, у кого есть иммунитет, будут продолжать убивать друг друга, сражаясь за крохи умирающей цивилизации. Эта мысль разрывала ей сердце.

— А вдруг все это напрасно? — прошептала она.

— Нет, — убежденно сказал Мика. — Я верю, Амелия. Все совершается по какой-то причине, с какой-то целью. То, что мы здесь делаем, что делаешь ты, — это важно. В этом есть смысл.

Без надежды, не имея будущего, оставалось только выживать. Но одного выживания мало. Мика научил ее этому. Амелия потрогала свой браслет-шарм под курткой.

— Скажи что-нибудь приятное.

Он задумался на мгновение.

— В этом мире есть добро, и за него стоит бороться.

— Кто это сказал? — Она всегда знала, если Мика что-то цитировал.

— Толкиен. «Властелин колец».

Конечно. Его любимая книга. Амелия внимательно посмотрела на Мику.

— Так вот что мы делаем? Боремся?

— Не знаю. Надеюсь, что нет. Но я готов, если придется, если это будет необходимо.

Она пнула попавшийся под ногу камень. Зимний воздух внезапно стал холоднее. Она была благодарна Мике за его твердую силу рядом с ней. Глубоко вздохнув, она с дрожью спросила.

— Хватит ли нам сил? Смогу ли я?

— Хватит, — заверил ее Мика. — И ты справишься.

Сайлас закатил глаза.

— От вас двоих меня реально тошнит. Я когда-нибудь говорил об этом?

В словах брата не было настоящего укора, как и жестокости в его ухмылке. Он также нервничал и напрягался, как и они. Амелия мрачно улыбнулась.

— Раз или два.

После смерти Джерико и их ночи в камере Поджигателей Сайлас стал чуть более сдержанным, впервые за много лет откровенно поговорив с Амелией. Он все еще был Сайласом, но, возможно, не таким язвительным, возможно, его броня стала менее прочной.

Они преодолели еще один небольшой холм. Плазменная стена грозно преградила им путь.

— Стоять! — выкрикнул кто-то. — Руки вверх!

Адреналин захлестнул Амелию. Она, Мика и Сайлас остановились и подняли руки. Дюжина солдат двинулась им навстречу, и столько же дронов пронеслись по воздуху над их головами.

Солдаты ощетинились плазменными пушками, сурово взирая на них сквозь прозрачные маски, закрывающие носы и рты. Все они были в шлемах и форменных угольно-серых костюмах с нашивкой на правом плече — белый треугольник с развевающимся американским флагом позади меча.

Амелия потрясенно моргнула. Посмотрела еще раз. Эмблема не изменилась. Это были агенты службы безопасности Коалиции.

Именно этого боялась ее мать. Но сейчас это не имело значения. Оставалось только подчиниться приказу. Она почувствовала, как холодный металл браслета с шармом прижался к ее коже под одеждой. Однако сейчас это не принесло ей никакого утешения.

Навстречу им вышел человек в защитном костюме. Амелия разглядела орехово-каштановые волосы и круглое женское лицо за козырьком скафандра.

— Медленно и аккуратно, пожалуйста, обнажите правое запястье, — обратилась женщина к Амелии. В одной руке она держала предмет, похожий на палочку, а в другой — голопад. — Нам нужно идентифицировать вашу личность.

Амелия осторожно оттянула рукав куртки и стянула перчатку. На тонком и бледном запястье проступали голубые ниточки вен.

— У меня нет виталичипа. Как и у моих друзей.

Солдаты держались за пределами десятифутового радиуса заражения, но все равно напряглись. Они потянулись к спусковым крючкам своих импульсных пистолетов. Амелия почувствовала, как внутри ее тела нарастает такое же напряжение.

Женщина подозрительно ее оглядела.

— Мы не можем определить ваш инфекционный статус без чипа. Без указанного инфекционного статуса вы автоматически регистрируетесь как потенциально опасный объект в соответствии с кодом 221.5 правил безопасности. Я обязана сообщить вам, что 99,6 % лиц, ищущих убежища, не соответствуют требованиям и им отказывают во входе. Я уполномочена направить вас за помощью в ближайший региональный медицинский центр Федерального агентства по чрезвычайным ситуациям.

Сайлас рядом презрительно фыркнул.

— Нам нужно ваше гребаное Агентство как пуля в голову.

Мика бросил на него предупреждающий взгляд.

— Нас не интересует Федеральное агентство по чрезвычайным ситуациям, — твердо сказала Амелия. — Нам необходимо поговорить с кем-то, обладающим властью в Убежище.

— Назовите себя и изложите свои намерения. — Женщина что-то набрала на голопаде и протянула его Амелии, чтобы та отсканировала отпечаток своего большого пальца. Амелия знала, как это делается. Затем последует сканирование сетчатки глаза. Сочетание двух биосигнатур подтвердит ее личность.