Разрушитель

— Забавно, правда, Сергей Александрович? Молодой Орлов. Демидов. Вы. Арнаутов. Все вы погрязли в этой паутине интриг, пытаясь вывернуть ситуацию в свою пользу. И каждый из вас считал, что это он контролирует ситуацию. Но всё это время за ниточки дёргал маленький неприметный паучок в тёмном углу. Белла дурила вас всех разом. Это её игра, а не ваша.

Он, наконец, посмотрел на меня, и на этот раз во взгляде его плескался настоящий, неприкрытый ужас.

— Где она?! — глухо прорычал он, сжимая кулаки. Корпус машины снова задрожал и заскрежетал от неосознанного проявления Дара.

Опомнившись, Вяземский откинулся на спинку сиденья, несколько раз сжал и разжал кулаки, шумно дыша через нос. На то, чтобы успокоиться, ему хватило нескольких секунд.

— Где. Она? — повторил он, и на этот раз голос его уже лязгал сталью.

— Путилин отвёз её в маленькую церковь на северной окраине. К отцу Серафиму. Тот старый агент Священной Дружины, место вроде бы надёжное…

Губернатор резко повернулся ко мне, и лицо его снова перекосила гримаса ужаса.

— Когда?!

— Вчера утром.

Вяземский заколотил кулаком в бронированную переборку.

— Антип! Быстро, к церкви возле Северного кладбища! Гони!

Второй раз повторять водителю не пришлось — тот поддал газу так, что меня вжало ускорением в сиденье, а снаружи наконец начал долетать гул мотора. Корпус тяжелого авто начало раскачивать на колдобинах и поворотах. Я невольно ухватился за рукоятку над боковым стеклом.

— Может, всё же поговорим сначала с Аркадием Францевичем? — спросил я. — При всём уважении, но вы сейчас не в духе, и любой необдуманный поступок…

— Ты не понимаешь! — зарычал Вяземский. — Она знает отца Серафима! Я сам познакомил их два месяца назад, и они несколько раз встречались в моей резиденции. Если то, что ты говоришь о её способностях — правда, то…

Он замолчал, стиснув зубы и нетерпеливо поглядывая в окно.

Мне вдруг тоже показалось, что машина всё ещё едет недостаточно быстро.

Глава 9

Церковь горела.

Это было заметно издалека. Окно со стороны Вяземского было приоткрыто, и сначала до нас донёсся шум — частый тревожный перезвон пожарного колокола, людской гомон. Водитель, вырулив на узкие немощёные улочки окраины, вынужден был сбавить скорость — здоровенное губернаторское авто занимало всю проезжую часть, и бегущие в сторону церкви люди торопливо расступались перед ним, жались к заборам. В руках у многих были вёдра, багры, топоры.

Чем ближе к храму мы подъезжали, тем больше становилось людей, и вскоре машина уже еле тащилась, медленно, как ледокол, раздвигая толпу. Водитель то и дело жал на клаксон, но резкие трубные звуки тонули в шуме толпы, и на них мало кто даже оборачивался.

Вяземский не выдержал первым.

— Антип, останови! — приказал он, сдвинув заслонку на окошке позади водителя. — И двери разблокируй!

Я покинул салон авто с непередаваемым облегчением. За время поездки я уже перестал обращать внимание на направленные на меня пулемётные дула, но вот сидеть так долго в поле синь-камня было жутко некомфортно. Привыкнуть, наверное, можно, но похоже на какую-то изощрённую пытку вроде капель воды на выбритую макушку.

Тонкое тело развернулось на свободе мгновенно, словно распрямившаяся пружина. И одновременно с этим я почувствовал необычайный прилив сил, от которого просто распирало изнутри.

Ах, вон оно что. Сердце Яг-Морта, наконец, укоренилось в Сердечнике, и ощущение было такое, будто ко мне подсоединили дополнительный источник энергии. Что-то подобное я ощущал, когда во мне засела Албыс, но в этот раз я лучше контролирую ситуацию. Дар Яг-Морта, хоть и выделяется среди остальных, подчиняется мне полностью, стоит только переключиться…

Правда, сейчас для этого точно не время — я ведь понятия не имею, как проявится этот Дар. Вдруг я начну превращаться в здоровенного древесного монстра?

Последними из машины выскочил ещё один неф с довольно яркой аурой. Похоже, телохранитель Вяземского. Сам губернатор уже вовсю пробивался через толпу, прямиком к церковным воротам.

Впрочем, пробивался — это не то слово. Вокруг него будто образовалось магнитное поле, отталкивающее людей на расстояние пары шагов. Осознанно он применял Дар, или походя, даже не задумываясь — непонятно. Но выглядело небрежно. Люди сталкивались друг с другом, падали, некоторых этим полем просто сшибало с ног.

При этом возгласов недовольства я не услышал. На лицах людей, увидевших губернатора, отражалось удивление и неподдельный ужас. Многие начинали пятиться, вжимая голову в плечи, перешёптываться. Некоторые даже крестились, будто нечистую силу увидели.

— Вяземский… Вяземский… — доносилось из толпы.

Те, кто успели разглядеть приближение губернатора заранее, разбегались в стороны ещё с большим рвением, чем требовалось, так что толпа перед нефилимом быстро раскололась надвое, и проход ширился с каждой секундой.

Занятно. А простой томский люд, оказывается, правителя своего побаивается. Какого-то подобострастия я не увидел, а вот страх — в полный рост.

Вяземский не бежал — видимо, считал это выше своего достоинства — но шагал размашисто, полы его расстёгнутого длинного пиджака трепетали на ветру. Взгляда он не сводил с тонущего в дыму силуэта церкви. Кованые ворота, и так открытые настежь, жалобно скрипнули створками, когда он прошёл через них.

Пожар, похоже, начался где-то в нижней части храма, может, даже в подземной. Нижние венцы деревянных срубов уже прогорели дотла. Основное здание, по форме напоминающее обычную прямоугольную избу с двускатной крышей, пострадало больше всего — кровля с одного края обвалилась внутрь, потолочные перекрытия обрушились. Примыкающая к ней башня колокольни горела вовсю, как факел — нижнюю её часть залили водой, и от обугленных брёвен поднимался лишь едкий дымок, но вот верхушка была объята яростным гудящим пламенем.

— Сергей Александрович, дальше не надо! Опасно! — наконец, догнав губернатора, предупредил телохранитель. Взмахнув рукой, выставил на пути Вяземского едва заметный обычному глазу щит из эдры, в структуре которого я сразу разглядел знакомые руны Преграды.

Ткач? По ауре не похож, к тому же от преграды к нему тянутся шлейфы — он подпитывает конструкцию собственной энергией. Скорее всего, подобные щиты — это и есть суть его Дара, и кроме них, он ничего особо не умеет.

— Уйди! — рявкнул Вяземский. — Лучше толпу разгони.

— Но как я…

— Я сказал — людей отсюда убрать!

— Сергей Александрович, кормилец, но нам ведь тушить надо… — вытаращив глаза, прокричал один из пожарных — пожилой уже усатый дядька в шлеме с фонарем на лбу. — Вон как раз новая водовозка подъехала, эта уже пустая!

Его испуганное раскрасневшееся лицо блестело от пота и было перемазано сажей, так что напоминало индейскую маску. Другие пожарные в это время как раз сматывали пожарные рукава и спешили к старенькой машине, в кузове которой были закреплены три здоровенные бочки высотой в человеческий рост.