Разум на торги
Шрифт:
— Это если они не решат спалить нас на месте, — буркнул Али.
— То, что я чувствовал, было вопросом, — терпеливо произнес Дэйн. — Не злобность, не гнев, не раздражение и не какие-либо другие человеческие эмоции. — Он остановился и добавил медленнее:
— И еще, по-моему, срочность.
— Эти тонкие намеки можешь слить за борт, — улыбнулся Али кривой улыбкой. — Признай: это вроде как пытаться скользить на коньках по маслу с завязанными глазами.
— Это скорее как пытаться укротить молнию, — вдруг сказал Джаспер.
Они замолчали, пытаясь постичь скрытый смысл. Рип знал, что инженера
Здесь их не было.
Рип знал, что ему с Дэйном это проще. Дэйна учили принимать изменчивость взаимодействия — это часть Торговли. Мотивы, ожидания, цели — все это может меняться в любой момент. Навигация — это тоже смесь двух способов мышления. Есть правила, но космос может поднести сюрпризы — и иногда так и делает. Адаптабельность — это для хорошего пилота один из механизмов выживания.
— Итак, — сказал Рип, снова овладевая их вниманием. — Мы знаем, что ничего не можем сделать, если не находимся в физическом контакте.
Остальные кивнули. Это был один из немногих известных факторов — по крайней мере в этой ситуации. Странникам был нужен физический контакт, и люди тоже обнаружили, что при наличии контакта их связь куда более надежна.
Они собрались в тесной каюте Дэйна возле его койки. Рип и Джаспер сидели на табуретках. Али устроился на краю откидного стола. Каждый взялся за руку соседа справа. И Рип немедленно осознал.., что?
Он сделал сознательное усилие, чтобы не проецировать свои ожидания на других. Что же он ощутил? Эмоции — как цвета — живо воспринимались от Али. Красное и оранжевое — злость и нетерпение, желтое — любопытство, белый — энергия. От Дэйна шло синее и зеленое, как от океана. Он осознавал свою сосредоточенность, интерес, ощущалось его сожаление о физических ограничениях, о проблемах с добычей, об отсутствии контакта с Джеллико, забота о контактах со странниками. Дэйн боялся, что они провалят свою работу.
Цвета Джаспера были бледными — приглушенное серебро, беж, слоновая кость. Эмоции его были так далеки, что ощущались как шепот. Самое сильное ощущение — и постоянное — было глубокое нежелание перейти чужие границы или дать перейти свои.
Рип, зная, что он не любит начинать первым, сказал: “Джаспер!"
Цвета на миг стали яркими, смешались, и Рип ощутил обострившееся внимание других ожидающих.
Сосредоточенность Джаспера приглушенным жжением отозвалась в нервах Рипа, и потом — медленно — возник образ: “Королева Солнца”, ждущая в доке внутри Биржи, сияющая отраженным светом. Мозг Рипа уловил образ и тут же потерял, когда воспоминание дало начало потоку его собственных мыслей. Он ощутил, как внимание остальных рассеивается точно так же, и снова они распались.
Рип ощутил, что хватка на его левом запястье ослабла, сам выпустил костлявую руку Али и открыл глаза.
— Отлично. У нас опять получилось — почти. Дэйн сказал:
— Я думаю, нужно что-то больше, чем отдельный
образ.— Но мысленная передача слов друг другу не работает, — возразил Али. — Или почти не работает.
— А последовательность? Не память. — Дэйн нахмурился, пытаясь сформулировать мысль. — Какую-то последовательность, которую мы могли бы проследить, не давая собственным мыслям вылезти наверх.
— Твоя очередь, — сказал Ади. — Попробуй это сделать.
Они опять взялись за руки и стали ждать. Рип почувствовал, что это по крайней мере становится во многом.., если не привычкой, то частью процесса настройки. Образ, когда он появился, возник вдруг — какой-то механизм. Рип попытался удержать мысли и ожидания под контролем, но не с такой концентрацией, чтобы потерять образ. Механизм мелькнул и исчез, но Рип потянулся к нему и увидел его снова, и пока он смотрел, начал поворачиваться какой-то винт, освобождая детали, которые он держал. Рип удерживал концентрацию, сосредоточился — и чувствовал, как другие делают то же самое, и его охватило радостное возбуждение...
И он потерял образ. Но ждал. Снова изображение вошло в фокус, и повернулась другая деталь, будто откручиваемая невидимым инструментом, и отделилась от машины. Потом машина повернулась, показывая себя под другим углом. Рип подумал, видят ли они ее под тем же углом — и снова потерял.
На этот раз ее потеряли все.
— Это из-за тебя на этот раз, Шеннон, — сердито буркнул Али. — Черт побери, это как жонглировать водяными шарами.
— Я тебя слышал, — сказал Дэйн. — Не словами, но ты подумал, видим ли мы ее в трех измерениях каждый со своей точки, так?
.Лицо Джаспера прояснилось — он явно уловил то же самое.
— Да, — ответил Рип.
— Тогда можно считать это прогрессом, — заключил Дэйн. — Так, теперь моя очередь. Это будет воспоминание, но не личный опыт. Посмотрим, как долго вы его удержите, и старайтесь смотреть на все, потому что, я полагаю, мы должны обойти круг и вы попытаетесь передать этот образ всем остальным.
— Хорошая мысль, — согласился Джаспер. — Но тебе придется стараться не вытащить свою точку зрения, когда будет наша очередь передать тебе это назад.
— Верно, — кивнул Дэйн.
Снова они взялись за руки. Рип уловил знакомую тяжесть в висках — предвестье головной боли. И оставил это без внимания.
Снова он ждал, и странная комната сложилась перед его мысленным взором. В ней не было прямых углов и не было ориентации верх — низ, определенной расположением мебели на полу и приборов на потолке и стенах, и потолок находился в пределах досягаемости жильцов. Мебель стояла на стенах, и пространство было исчеркано мостами, пересекающимися под разными углами.
Рип заставил себя смотреть, не думая, сначала на одну стену, потом на другую. Он пытался воспринять мосты, когда почувствовал, как остальные отошли, и вдруг комната оказалась его собственным воспоминанием.
— Али?
Комната вернулась, и несколько секунд Рип видел ее двойным зрением — в своем варианте и глазами Али. Он не мог согласовать изображения и выпал. Али выругался и крепче стиснул его руку.
— Снова!
На этот раз Рип сумел подавить свое собственное видение. Он так старался, что изображение от Али не могло дойти — и это ощутили все трое.