Разведчик с Острова Мечты

Тем временем ребята во главе с Кане уже настигали убийцу. Почувствовав топот за спиной, мелонг наконец оглянулся: на него неслась целая толпа, и убежать он явно не успевал. Да и не счел нужным. Развернулся, с гортанным рыком махнул мечом. Мастер, которому предназначался удар, не снижая скорости, нырнул под руку, лезвие только рассекло воздух. Ладонь хардая змеей скользнула на лицо негодяю. Небольшой, точный нажим, и огромная туша, теряя равновесие, завалилась на спину. Прежде чем позволить ему упасть, Кане сильно дернул, скручивая, косматую голову — хруст, и туша сразу обмякла.

Расправившись с одним врагом, группа бросилась дальше. Бой на краю огорода близился к финалу. Из поселенцев на ногах там было двое: Керман и Аусон, один с мечом, явно трофейным, другой с мотыгой. Варваров четверо. Все как на подбор высокие, мощные, закованные в броню и вооруженные до зубов, они тем не менее с трудом отбивались от юных противников, едва доросших им до плеча. Окончательный перелом наступил, когда мелонги заметили мчащихся к ним. Стоило заколебаться и подумать об отходе, как еще двое повалились наземь. Теперь уж последние решили спасаться бегством, однако изнуренные, перемазанные грязью и кровью юноши не собирались так легко прощать пришельцев. В отчаянном прыжке маленький Аусон дотянулся до врага мотыгой и перебил ему шею. Керман же, понурившись и тяжело дыша, лишь наблюдал за несущимся к лесу мелонгом. Понимая, что упускать неприятеля никак нельзя, Шагалан с товарищами уже рванулись следом, когда Керман сделал широкий плавный замах и кинул свое оружие. Меч совсем не годился для метания, враг, защищенный броней, успел удрать довольно далеко, парень казался крайне измотанным, да и ранее никогда не блистал в метании особым мастерством, — короче, шансы на удачу были ничтожны. Сообразив это, Шагалан не замедлил бега, но тут варвар рухнул, проскользив по траве. Лезвие вошло аккурат между пластинами панциря у правой лопатки. Все остановились, переводя дух и приходя в себя после внезапных событий.

— Хороший бросок, брат. — Шагалан придержал пошатнувшегося Кермана. — Пожалуй, лучший из всех, что я видел.

Тот лишь махнул рукой и опустился на землю. Со стороны хижин подбежал мастер Очата с десятком ребят, вооруженных чем попало. Кане обозрел поле боя, затем поднял валявшийся мелонгийский кинжал и коротко распорядился:

— Акару, собирай лагерь, осмотри раненых. Я выясню, откуда они взялись и остался ли кто еще.

Очата деловито кивнул, зато вмешался Шагалан:

— Я с вами, учитель!

— Мы с вами, — уточнил Дайсар.

Хардай внимательно поглядел на обоих и неожиданно легко согласился.

Нырнув в заросли боярышника, медленно двинулись к берегу. Первым шел Кане, неотступно следовавшие за ним юноши в основном полагались на мастерство учителя — их уроки разведчика были впереди. У кромки леса хардай умерил свой кошачий ход: дальше на сотню шагов простиралась открытая полоса песка, усеянная редкими островками травы и камней. Ребята отлично знали это место, часто проводили здесь тренировки, но теперь все казалось абсолютно чужим. Слева виднелось небольшое судно, уткнувшееся носом в песок. Парус спущен, весла убраны, рядом не заметно ни души.

— Если это весь их флот, — негромко промолвил через плечо Кане, — то приплыло максимум тридцать человек. Пройдем краем леса, осмотримся.

Невесомыми тенями они заскользили между деревьями и вскоре очутились напротив корабля. Отсюда наконец обнаружилась и охрана — двое бородатых мужчин, отложив пики, развалились в тени борта. Несколько минут поселенцы внимательно изучали их и корабль, однако картина оставалась безмятежной.

— Что скажете? — ни с того ни с сего спросил Кане.

— Не похожи на мелонгов, — зашептал сзади Шагалан. — Без лат, и вообще как деревенщина.

— Толково, — согласился хардай. — Ну что, ребята, попробуем их захватить? — Юноши единодушно закивали. — Только держите уши востро. И готовьтесь сами рвануть назад в случае серьезной опасности. Без лишних подвигов, договорились?

Обогнув корабль, они бесшумно достигли противоположного к стражникам борта. Даже сквозь шелест прибоя пробивался храп одного из них, признаков других людей не наблюдалось. Подкравшись к форштевню, Кане покосился на спутников и первым кинулся в атаку. Ближайший из чужаков не спал, но был совершенно ошарашен нападением. Все, что он успел сделать, прежде чем получил сокрушительный удар в лицо, — чуть приподняться на локте. Второй стражник проснулся уже с кинжалом у горла. Умиротворенное сопение круто перетекло в сдавленный хрип, выпучившиеся глаза налились кровью.

— Разве можно постовому дрыхнуть, приятель? — почти ласково произнес Кане по-гердонезски. — Сколько человек на борту?

Стражник перевел взгляд с лезвия на хардая и тотчас опустил глаза:

— Один лоцман.

— Сколько воинов всего приплыло?

Здесь пленный промедлил, зажевал губами, но скорее потому, что находился не в ладах со счетом, а не силясь чего-то утаить.

— Пятнадцать… или шестнадцать.

— Отправились общей толпой?

— Да, все вместе.

Хардай обернулся и снова внимательно посмотрел на юношей:

— Я постерегу его, а вы, друзья, осторожно обследуете корабль. Кого найдете — волоките сюда. Если бедняга дерзнул наврать — отступайте.

Шагалан, засунув за пояс трофейный меч, первым подтянулся на руках. Действительно никого не было, только под навесом на корме что-то шевелилось. Ребята перелезли через борт и, стараясь не шуметь, пробрались туда. За пологом возились, увлеченно гремели металлом. Дайсар, с минуту прислушивавшийся к невнятному шуму, показал Шагалану один палец, тот, пожав плечами, резко откинул полог. Они готовились к смертельному бою, однако не получилось: внутри был маленький, тщедушный человечек, ошеломленный и напуганный их вторжением. Вместо оружия в руках он держал медное блюдо. Поняв, что сопротивления не будет, Шагалан опустил клинок:

— Бросай миску и топай с нами. Если жить хочешь.

— Конечно, господа, конечно. — Лоцман кое-как обрел дар речи. — Поверьте, я мирный человек, у меня семья, дети. Мне велели провести корабль к этим берегам. Разве мог я возражать? Не отрицаю, обещали заплатить. Но надо же чем-то кормить семью? И я только управлял кораблем, на мне нет крови, поверьте…

Не особо внимая жалобным стенаниям, друзья проводили его к учителю. Троих усаженных в рядок пленников мастер Кане оглядел весьма добродушно, что, впрочем, отнюдь тех не успокоило.

— Гердонезцы? — начал хардай.

В ответ угрюмо закивали.

— А работаете на мелонгов. За деньги?

Очередное неохотное кивание.

— Ваши хозяева, братцы, напали на нас. Как подобает поступить с вами, их пособниками? Догадываетесь?

Тщедушный лоцман не выдержал, вновь залопотав свою скороговорку. Хардай остановил его жестом:

— Отвечаем быстро и четко на мои вопросы. Сделавший это шустрее сбережет жизнь. Итак, цели высадки?

— Наш отряд чистит уже не первый лагерь беженцев с Гердонеза, сир. — Лоцман и один из сторожей затараторили наперебой. Другой охранник продолжал мрачно дуться. — Неужто не слыхали? Вроде бы мелонги считают, что в поселениях готовят ратников для нападения… простите, сир, освобождения страны. За последний месяц преданы огню четыре лагеря, загублена куча народу, однако мы…

— Много таких карательных отрядов?

— Нам известно только о нашем, сир. Кажется, в него отбирали лучших воинов гарнизона.

— Их не смущает… не смущало, что здесь территория чужого государства?

При этой оговорке пленники испуганно переглянулись.

— Мелонги к подобным вещам относятся легко, сир. Хотя операция все равно засекречена.

— Господин молчун не желает ничего добавить от себя?

Хмурившийся стражник дернулся, точно обожженный плетью, заозирался, потом пробурчал: