Разведчики Зеленой страны
Шрифт:
Меж деревьев и кустов, окаймлявших дорогу справа, ребята увидели поле, ярко освещенное электрическим светом, и услышали близкий шум работающих тракторов.
— По какой же дороге ехать? — спросил Егор у Топса.
Тот не ответил, и Егор остановил мотоцикл.
— Я здесь не ездил, — признался Топс.
— А еще хвастался, что знаешь дорогу в кишлак! — нетерпеливо сказал Ромка.
— Сбегай и спроси у трактористов, — сказал Егор. — Я не буду глушить мотор.
Топс слез и пошел на освещенное поле. Яркий сноп света на поле почти исчез. Было слышно и видно, как тракторы прошли поблизости, освещая
— Сбегай ты, Ромка, — попросил Егор.
Ромка что-то недовольно пробурчал себе под нос и пошел на поле.
Шли минуты. Ни Топс, ни Ромка не возвращались.
— Заснули они там, что ли? — сердился Егор.
— Я сбегаю позову их, — вызвался Гномик и бегом побежал к полю.
— Ну и народ! — сердито сказал Егор через несколько минут.
Он заглушил мотоцикл и, оставив Барса стеречь, пошел в кусты. Егор сразу увидел всех троих. Их силуэты резко выделялись на фоне света от тракторных фар.
— Что вы стоите, как заколдованные? — спросил Егор, подходя к ним.
— Не можем найти трактористов, — скороговоркой, как одно слово, выпалил Ромка.
— Да вон же тракторы! Не видите, что ли? — вспылил Егор.
— А трактористов нет, — озадаченно сказал Гномик.
— Загадочная картинка, — насмешливо отозвался Егор: — читатель, найди, где на этом рисунке охотник, барс, лиса, топор, ружье.
Он внезапно умолк. Яркий свет прожектора осветил тракторы, тащившие плуги и бороны. За первым трактором уступом справа шел второй, за тем третий. Моторы работали, фары светили, а трактористов не было видно. Тракторы работали сами, без трактористов. Это было и странно и немного страшно.
Теперь молчали все четверо, не сводя удивленных глаз с тракторов, поворачивавших по кругу.
— Мальчики, уйдите с опытного поля, сейчас же уходите с опытного поля! — раздался очень громкий голос, очевидно в радиорупор.
Все четверо сразу же побежали прочь. Впереди мчался Ромка. Вначале свет прожекторов ослепил мальчиков. Ромка сбился с направления, но они поняли это, только забежав в неосвещенное хлопковое поле, показавшееся Ромке кустами. Здесь они увидели большую непонятную машину. По ту сторону ее, у освещенного лампочками механизма, стояли трое. Их-то и спросил Егор о дороге в колхоз «Свет зари».
— Крайняя слева, — ответил молодой человек в комбинезоне и направил луч света на ребят. — Вы откуда? — спросил он, удивленный их появлением.
— Как это так — тракторы работают без трактористов? — быстро спросил Ромка.
— Уходите, ребята, не мешайте, — строго приказал старик в спецовке.
— Управление по радио, — пояснил молодой человек, видимо довольный их восторженным удивлением.
— Ух, здорово! — только и нашелся сказать Ромка.
— Это вы и управляете ими через эту машину? — спросил Егор.
— Уходите, ребята, вам же сказано! — повторил старик.
А молодой человек пояснил:
— Это опытная хлопкоуборочная машина.
— Соня, занимайтесь своим делом! — сказал суровый старик.
— Хлопкоуборочный комбайн испытывается, он всасывает вату, — пояснил Топс.
— Это устроено по другому принципу, — коротко ответила девушка в комбинезоне, которую Егор принял за молодого человека, и скомандовала: — Кругом марш!
Мальчики весело побежали к мотоциклу.
IV
В
призрачном свете луны все казалось таинственным и полным неведомых опасностей: и горная река, с грохотом катившая камни по дну, и темневшие за ней горы.Егор, Гномик и Барс лежали рядом на плащ-палатке, разостланной на голой земле возле мотоцикла, и ждали возвращения Ромки и Топса, ушедших искать мост через реку. Ромка пошел вправо, вверх по берегу, а Топс пошел влево, по течению.
— А что, если на Ромку нападут волки? — вдруг спросил Гномик, поднимаясь на локте.
Егор, раскинув в стороны руки и ноги, лежал на спине, устремив глаза на луну, и после езды по тряской дороге ощущал истинное блаженство. Остывающий мотоцикл издавал странные звуки: он то потрескивал, то скрипел, то вдруг в нем что-то булькало. Егор прислушивался к этим звукам и испытывал гордость водителя за путь, пройденный без аварий.
Конечно, Егор умел ездить на мотоцикле, имел права и ездил на фронте, но не слишком часто и не слишком много. Обычно Егор ездил в минуты затишья, когда у полковника Сапегина было время заниматься ездой. Это бывало не часто. Вот почему первый самостоятельный пробег, законченный блестяще, наполнял Егора сознанием своей силы. Егор испытывал нежные чувства к этому послушному его воле механическому коню. Поэтому Егор в раздумье не сразу ответил на вопрос Гномика, и тот, не дождавшись ответа, лег на спину. Наконец Егор ответил:
— Волки не нападут. Они трусливые.
— Лучше бы дать ему ружье.
— Зачем? Ромка пошел в кишлак. Там увидят незнакомого мальчика с ружьем и пристанут с вопросами: кто, откуда да где взял ружье… Еще и отберут.
— А с Топсом ничего не случится? Налево какие-то заросли… Будет искать мост и вдруг встретит медведя…
— Медведь сам не нападает на человека, а если его сильно испугать, он от страха даже умереть может. Ведь Топс взял с собой одностволку, в случае чего он может выстрелить. А ты не бойся, Гномик. Хуже будет, если к нам змеи приползут. Говорят, их здесь много и они очень ядовитые.
— А ты, Егор, змей не бойся, я их руками беру, — успокоил его Толя.
— А когда ты их хватаешь за хвост, — спросил Егор, — они не шипят так: врешшь, врешшь, врешшшь?
Рядом раздалось сердитое шипенье змеи. Егор вскочил и испуганно посмотрел на то место, где он только что лежал. Толя громко рассмеялся.
— Ага, испугался! — сказал он. — Ну что, похоже шиплю?
— Это ты?
— Я. Здорово?
— Здорово! А ну еще.
— А ты хочешь созвать всех змей?
— Не надо. Ну их! А ты разве знаешь змеиный язык?
— Змеиный — нет, — сознался Гномик, — а вот птичий, это я могу.
— А ну пощелкай соловьем, — попросил Егор.
И вот послышался соловьиный свист, потом соловьиные трели. Одно колено сменяло другое, и если бы Егор не знал, что это свистит Гномик, он ни за что бы не поверил.
Егор долго стоял, не решаясь нарушить очарование, а когда Гномик замолчал, Егор тихо опустился на плащ-палатку и негромко запел: «Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат, пусть солдаты немного поспят…»
И опять вспомнился Егору полковник Сапегин среди бойцов на привале. Егор невольно с грустью сказал: