Разведка. Вымыслы и правда

В 1962 году СИС и ЦРУ продолжали активно использовать Янга — Алекса. Объем заданий, которые они давали агенту, возрос. От него требовали все больше сведений и все быстрее.

Вот несколько эпизодов, подтверждающих сделанный вывод.

2 июля Пеньковский встретился с прилетевшим в Москву Винном и передал ему пакет с девятью фотопленками, на которых были засняты секретные материалы, письменную информацию о германской проблеме с изложением позиции Кремля и список высшего командного состава противовоздушной обороны Советского Союза.

На встрече Винн показал Янгу — Алексу фотографии сотрудника американской разведки Роднея Карлсона, который прикрывался должностью атташе посольства США в Москве, и Памелы Кауэлл, жены сотрудника СИС Гер-вейса Кауэлла, занимавшего место второго секретаря британского дипломатического представительства в советской столице. С ними он должен был поддерживать в дальнейшем связь при встречах на официальных приемах. Неутомимый связник объяснил Янгу — Алексу, как пользоваться контейнером, вмонтированным в банку дезодоранта для помещений «Харпик», который предназначался для бесконтактного общения с лихой шпионской дамой Памелой на приемах, устраиваемых в квартирах сотрудников английского посольства.

4 июля в Спасо-Хаусе, резиденции американского поела, на званом а ля фуршете по случаю Дня независимости США Пеньковский познакомился с Карлсоном, а в конце августа передал ему семь экспонированных фотопленок с секретными материалами. Это произошло на рауте у сотрудника американского посольства Хорбели. В донесении содержались сведения о ракетном вооружении Советской Армии, данные на интересовавшего ЦРУ военного деятеля и две его фотографии. От Карлсона Янг— Алекс получил пакет с фальшивым внутренним советским паспортом для себя на случай, если у него возникнет необходимость перейти на нелегальное положение, и инструктивным письмом разведцентра с заданием собрать сведения о Московском военном округе, выяснить, когда и какие учения проводят войска МВО, и раздобыть планы учений.

Через месяц на приеме в посольстве США Пеньковский вновь встретился с Карлсоном, но не смог передать ему четыре экспонированные фотопленки с секретными материалами и свое донесение в разведцентр.

Донесение это весьма любопытно. Оно начиналось словами: «Мои дорогие друзья, получил Ваше письмо с паспортом и описанием к нему. Вы пишете о возможности присылки радиопередатчика и приспособления к моему приемнику. Это очень ценные для меня вещи… Прошу побыстрее прислать приспособление к приемнику, так как это значительно упростит и облегчит мне прием сообщений», и в конце донесения: «…если я поеду в командировку в США или другое место, то прошу Вас организовать прием (речь идет о рауте в посольстве в Москве. — В. Ч.), на котором я передам все подготовленные материалы к командировке, так как я не хочу иметь наши материалы во время полета к Вам.

Крепко жму Ваши руки, большое спасибо за заботу обо мне, я всегда чувствую Вас рядом с собой. Ваш друг. 5.9.62».

На следующий день Пеньковский был на приеме в доме английского торгового советника Сентора и рассчитывал там передать подготовленные материалы. Но опять вручить их не смог: обстановка сложилась неблагоприятная.

Так и остался этот пакет в домашнем тайнике Янга—Алекса — Героя вплоть до его ареста. Материалы были обнаружены при обыске квартиры. Вместе с ними в руки советских контрразведчиков попали: список номеров телефонов американских и английских разведчиков, работавших с ним или обеспечивавших личные и безличные встречи; шесть сигнальных почтовых открыток с инструкцией к ним; донесения и экспонированные фотопленки; фальшивый паспорт; шесть шифровальных блокнотов; три фотоаппарата «Минокс»; два листа копировальной бумаги для нанесения тайнописного текста; записка с указанием радиоволн, на которых агент принимал инструктивные указания разведцентров; пятнадцать неэкспонированных фотопленок в кассетах и различные инструкции английской и американской разведок по фотографированию, шифрованию текстов, расшифровке принятых радиосообщений, приему радиопередач из разведцентров, подбору и использованию тайников.

Тут нужно подвести кое-какие итоги. За 16 месяцев шпионской деятельности (апрель 1961—сентябрь 1962 года) Пеньковский провел со своими американскими и английскими хозяевами 17 личных встреч за границей в период командировок и 13 в Москве. Он передал на них, как скрупулезно подсчитали его работодатели, 111 кассет с фотопленкой «Минокс» — это более пяти тысяч кадров со служебными секретами и совершенно секретными документами. Кроме того, предатель вручил кураторам почти пять тысяч листов материалов в оригинале.

Сколько же денег получил этот Иуда со Знаменки? Гораздо больше библейских иудиных сребреников. Теперь это точно известно: до 50 тысяч рублей и 40 тысяч американских долларов (и то и другое в ценах 1962 года. — В. Ч.). Ему было обещано также выплатить по окончании деятельности в Советском Союзе единовременное вознаграждение в размере 250 тысяч американских долларов.

Пеньковскому удалось создать широкий круг источников, но подавляющее большинство из них не представляло значительной ценности. Все же несколько из них невольно, как говорится, «втемную», предоставляли ему важные сведения. Следствием и судом, а позже и рассекреченными документами ЦРУ точно установлено: главным источником информации предателя был Главный маршал артиллерии, командующий Ракетными войсками и артиллерией Сухопутных войск, кандидат в члены ЦК КПСС Сергей Баренцев. Не зря Пеньковский заявил как-то своим англо-американским хозяевам: «Баренцев… через меня и вам хорощий друг».

Без служебной необходимости «бог артиллерии» командировал Пеньковского на девятимесячные курсы специалистов-ракетчиков Военной академии имени Ф. Э. Дзержинского. В результате содержание лекций, учебных пособий, разработок и других материалов этих курсов оказались в руках американских и английских разведчиков.

Варенцов дал указание разрешить Пеньковскому «для подготовки диссертации и статей» пользоваться секретными библиотеками командования Ракетных войск и артиллерией Сухопутных войск и Министерства обороны. Предатель сфотографировал там много секретных документов для ЦРУ и СРС.

Также с разрешения Главного маршала артиллерии англо-американский шпион Янг — Алекс — Герой регулярно посещал его штаб и стал там «своим человеком», давал штабистам деньги взаймы, дарил сувениры, щедро угощал в ресторанах, что позволило оборотню собрать большой объем разносторонней информации, иногда важной и очень важной.

Но особо ценными были рассказы Варенцова о заседаниях Главного Военного совета, доверительных беседах с советским лидером Никитой Хрущевым, министром обороны маршалом Родионом Малиновским, высокопоставленными работниками ЦК КПСС, Генерального штаба. Главный маршал артиллерии представил Пеньковского в неофициальной обстановке министру обороны СССР, некоторым крупным военачальникам и ответственным сотрудникам Центрального Комитета компартии. Со многими особо секретными сведениями — состояние боеготовности Советской Армии, ее структуре, тактикотехнических данных стратегических и оперативно-технических ракет, планы использования ракетно-ядерного оружия; нюансы позиции СССР во время Берлинского (1961 г.) и Карибского (1962 г.) кризисов и многое другое — Варенцов знакомил Пеньковского и тем самым доводил через ЦРУ и СРС эти данные лидерам США и Beликобритании.

Что заставило Варенцова знакомить предателя с ео-вершенно секретными документами и сведениями, содержащими военную и государственную тайну? Следствием установлено, что здесь дело было не только в давней дружбе Главного маршала артиллерии со своим прежним доверенным сотрудником. Немалую роль играли ценные подарки, которые Пеньковский регулярно преподносил Варенцову. Фактически получается, что эти подношения приобретались за счет американской и английской разведок. Так, как явствует из рассекреченных документов ЦРУ, агент Герой передал Варенцову за счет средств тайных служб Вашингтона и Лондона дорогие часы, серебряный портсигар, дефицитную в то время электробритву на батарейках, оригинальную зажигалку в виде ракеты (изготовлена в мастерских ЦРУ), коньяк шестидесятилетней выдержки (на самом деле это был двенадцатилетний напиток, на бутылку которого наклеили специальную этикетку, сработанную цэрэушными умельцами, чтобы порадовать Главного маршала в день его шестидесятилетнего юбилея). Американская разведка приобрела и передала через Героя ряд наборов модных патефонных пластинок, различные лекарства и вещи домашнего обихода. Пеньковский также регулярно передавал купленные за счет ЦРУ и СРС лично Варенцову и членам его семьи различную обувь иностранного производства, заграничную косметику и всякий ширпотреб.

Представляет интерес следующий факт. При расследовании дела Пеньковского военная прокуратура намеревалась привлечь Варенцова к уголовной ответственности за разглашение государственной и военной тайны. Ему полагалось по закону наказание в виде лишения свободы на срок до десяти лет. Однако Хрущев, который поддерживал с Варенцовым близкую фронтовую дружбу (в свое время оба служили вместе на одном из фронтов, Хрущев в качестве члена военного совета, а Варенцов командовал артиллерией этого объединения), приказал: «Наказать, но под суд не отдавать!»