Развод на Новый год, или Мой любимый гений

– Кто?

Он расстроился? Как бы не так! Мой гений разозлился. Если б этот потенциальный мужик сейчас предстал бы у нас перед глазами, Ромка бы, не задумываясь, дал ему по морде. Я слишком хорошо его изучила за эти пять лет, и прекрасно знаю, какой он. Сейчас передо мной стоял боевой хомячок на взводе. Опасный и ядовитый зверь.

– Я сама, Островский, – отрезала я, глядя ему прямо в глаза. – У меня появилась я сама. И расставаться с собой как с личностью я вовсе не спешу.

– Не понял, – откровенно признался Роман. Ну конечно, он не понял. Кто бы сомневался! Гораздо легче предположить, что я ушла к кому-то, а не конкретно от него. И не потому что я сама начала терять себя. Не только из-за него. Просто я вдруг настолько погрузилась в работу, что перестала замечать многие важные для меня вещи. И, самое ужасное, я вдруг как-то посмотрела в зеркало и поняла, что у меня потухли глаза. Именно это и напугало меня больше всего. Но да, будем честны, виноват не только муж. Мы оба хороши.

– Все просто, Рома. Все очень просто, – я вздохнула, не представляя, как ему объяснить все то, что творится у меня в голове. – Мы с тобой оба слишком заработались. Не знаю, как ты, а мне хочется вернуть вкус к жизни.

– А что, живя со мной, этого сделать нельзя? – саркастически поинтересовался Островский. Сколько бы я сейчас не распиналась, он не поймет точно. Его все устраивает.

– Нельзя, – я на секунду коснулась его груди и машинально поправила сбившийся на горле шарф. От такого привычного, практически родного жеста слегка сжалось сердце. Неужели я действительно от него могу уйти? Права Юлька, я все-таки люблю своего гения. Но именно воспоминание о подруге и нашем споре слегка привело меня в чувство.

– Почему? – коротко поинтересовался он. Я заметила, что в нашей беседе он вообще старался экономить слова. Боялся испортить все куда больше, чем есть сейчас? Действительно не хотел меня терять? Или просто настолько привык к нашему укладу жизни, что ему просто страшно шагнуть в новое будущее? Будущее, где нет меня.

– Потому что мы с тобой не умеем иначе жить, – честно ответила я. – Давай поучимся, ладно? Вдруг у нас по раздельности выйдет лучше, чем вместе? Просто попытаемся.

На меня кинули такой дикий взгляд, словно я предложила ему прямо сейчас поесть живых червяков. Я вздохнула, не представляя, как и что ему еще объяснить. Ругаться не хотелось. После нескольких часов в салоне я чувствовала себя отдохнувшей и слегка обновленной.

– Я тебя люблю, – вдруг прямо сказал он. Я невольно улыбнулась. Надо же! Я уже и не помню, когда последний раз слышала эти слова! Забавно. Оказывается, чтобы это вспомнить и узнать требуется совсем немного – просто уйти от мужа. Горькая ирония!

– А вдруг тебе без меня станет лучше? – привела я аргумент, который, судя по всему его не убедил. Но хотя бы разговариваем, а не орем, как это было утром. Уже прогресс!

– Сильно сомневаюсь, – скривил губы в усмешке Ромка, а потом решительно проговорил. – Хорошо, Катя, уходи.

Ну спасибо, милый, разрешил! Очень актуально, особенно, когда я уже забрала большую часть вещей и благополучно перевезла их к родителям. Крайне своевременно!

Вот только вместо того, чтобы отпустить меня, он шагнул ко мне еще ближе, положил руки на талию и повторил:

– Уходи. Это твое право. Я не буду больше ругаться с тобой по этому поводу. Вот только я точно также оставляю за собой право тебя переубеждать. И тут уж извини, я не стану чураться никакими методами. Любовь – это игра без правил, котенок, – и пока я пыталась осознать сказанное, этот нахал наклонился и внаглую меня поцеловал!

Глава 4

– Катя! Катюша!

Голос мамы доносился откуда-то издалека. Но отвела взгляд от ноутбука я только после того, как перед экраном появилась мамина рука.

– Что такое? – уточнила я, потирая виски и осознавая, что глаза болят так, словно в них песка насыпали. Вот это я увлеклась! Интересно, сколько времени я умудрилась просидеть над переводом?

– Там Рома пришел. Поговорите? – деловито поинтересовалась моя любимая родительница. Судя по ее воинственному виду, она точно будет со мной спорить в случае отрицательного ответа. Вот только другого я ей не готова была дать.

– Скажи ему, что я сплю.

– Я сказала это вчера, – спокойно парировала мама, скрестив руки на груди.

– Тогда скажи, что я ушла в магазин.

– Это было позавчера, – не унималась мама. Черт, неужели у меня настолько бедная фантазия?

– Тогда скажи, что я ушла на свидание, – раздраженно буркнула я. Тут же получила осуждающий взгляд и убежденное:

– Катерина, ты же понимаешь, что ведешь себя по-детски? Вы взрослые люди, вы семья. Надо поговорить и решить проблему, а не прятаться друг от друга по углам.

– Мамуль, я от него ушла, – напомнила я. – Так что мы уже практически не семья. И, если ты не поспешишь уверить своего любимого зятя, что твоя дочь куда-то ушла, он, чего доброго, еще заподозрит, что ты со мной тут сговариваешься. И вообще, ты на чьей стороне?

– На вашей, – убежденно заявила мама и вышла из комнаты. А я машинально коснулась пальцами своих губ. Поговорить, ага. Нет уж, мамочка, спасибо, я с ним уже наговорилась. Выдернутый из творческих реалий Роман Островский как-то слишком быстро вспомнил, что он может быть не только гением, но и альфа-самцом. И начал активное наступление по всем фронтам. И, если у салона красоты он меня спокойно отпустил, то на следующий день как ни в чем не бывало явился в гости. Хорошо еще, что мама додумалась спросить, а хочу ли я вообще встречаться с мужем. Я не хотела. Пусть это и слегка трусливо, но я надеялась, что, получив несколько отказов, он успокоится и снова погрузится в творческий процесс. Так уходить будет как-то проще. Но нет, Островский упорно продолжал обивать порог. И хорошо еще, что у меня была работа на дому, в которую я и погрузилась, чтобы отвлечься от ненужных мыслей. Плюс в этот раз мне попалась действительно интересная книга, над ней интересно работать.

– Ромочка, она ушла гулять с подружками, – торопливо объясняла тем временем мама зятю. – Я и не заметила, как она ушла. А потом вспомнила, как она говорила, что собиралась…

– Я понял, Аделина Петровна, – перебил ее любимый зять, не дослушав сумбурные объяснения. – Когда она вернется с прогулки, – он повысил голос, прекрасно понимая, что «гуляющая» жена отлично его слышит, – пусть подумает над тем, что ей все равно от меня не скрыться. Я терпеливый, а еще упрямый. И вечно она в четырех стенах сидеть не будет.

Что упрямый, это точно. Моя комната за последние несколько дней уже грозила превратиться в цветочный магазин. Потому что без букета Островский в гости не приходил. Причем букетики таскал как мне, так и маме, превращая ту в союзницу. Вот какая женщина может устоять перед таким обходительным мужчиной? Вот и моя мама, судя по всему, не может. И хорошо еще, что он не додумался появиться в то время, когда папа уже приходит с работы. Мужская солидарность – это, я вам скажу, вещь. Отец не станет выяснять, хочу я видеть мужа или нет, а просто пустит его попить чаю, считая мое возвращение бабскими бреднями. Перебесится и успокоится. Так, ладно. К слову о перебесится. Надо действительно отвлечься.

Мама что-то там залепетала в ответ. Ромка попрощался и ушел, наверняка оставив взамен себя несколько букетов. Я поспешно взглянула на часы: обалдеть, я проработала всю ночь! Торопливо набрав сообщение с предложением встретиться вечером в общий чат с подругами и, получив положительный ответ, я закрыла крышку ноутбука. Надо поспать пару часиков, чтобы не уснуть в самый разгар веселья. Свободная я женщина или как? Вот надо теперь в этом убедиться!

***

Роман Островский