Развод по-темному, или Попаданка познакомится с мужем

И только потом посмотрел на на нас с Блейзом, переводя взгляд с одной на другого.

– Надо же, не так и долго отсутствовал, а у вас тут столько всего интересного… Блейз, живо за мной в экипаж, а вы, Лиза, тут останьтесь.

– А как же?.. – я потянулась к письму, которое Ризер небрежно запихал в карман.

– Я пришлю Фире. Сюда или прямо к вам.

Магазин опустел, я плюхнулась на стул и какое-то время просто сидела. Потом притащила табурет, поправила колокольчик и вернулась за стойку.

Вот так начало дня.

Глава 3

– Горит! – подпрыгнула я.

Из крайней духовки повалило дымом. Териза оборвала на полуслове свой очередной увлекательный и милый рассказ о самом необычном свидании и помчалась спасать погорельцев.

Мы склонились над вытащенными из адовой пасть противнями и меня обуяло чувство дежавю. Во-первых, Териза не в первый раз делилась впечатлениями, во-вторых – даже не во второй, а в-третьих у нее всякий раз при этом что-то горело. Сегодня это были сахарные крендельки. Должны были быть.

– Может, тут кого-то можно спасти? – печально спросила мисс Конти и посмотрела на меня как на последнюю надежду, ожидая идей вроде соленых закусок к квасу.

– Истолочь и пользоваться в минуты глубочайшей скорби.

– Как?

– Голову посыпать. Пеплом. Был очень давно такой обычай.

– Это на Островах?

– Почему сразу на Островах?

– Извини. В Эзахеле, конечно же. Я никому. Но ты же шутишь?

– Никаких шуток. Так действительно делали. Давно и очень далеко, а этих бедолаг лучше упокоить с миром где-нибудь под деревьями или на клумбе. Говорят, зола – хорошее удобрение. Пусть вчерашнее раскупят. И позавчерашнее.

– Но оно же не свежее.

– Из несвежего можно сделать сухарики.

Териза воспряла, а я в качестве жеста доброй воли решила вынести прикопать сгоревшие крендельки. Их даже толочь не нужно было. Будучи ссыпанными в ведро, они прекрасно измельчились сами. Вот что любовь делает. Мечтаешь о сладких крендельках, а получаются черные головешки. Но на влюбленную мисс Конти смотреть было очень приятно. Вновь заведя речь о свидании с Блейзом, сегодня она особое внимание уделила “трогательным ушкам”. Трогательным от слова “потрогать”

– Даже жаль немного, что целители все вернули как было. Они такие прелестные. Мягенькие и пушистые. А еще хвостик. Умопомрачительно просто. Я думала, что все оборотни ужасные хамы, грубияны и собственники. Блейз совсем не такой. Я даже не подозревала, что он оборотень! А он вон какой. Невероятно милый, заботливый и так переживал, что у нас не получилось пойти смотреть пьесу Королевского театра Пектории, который у нас всего неделю. Туда очень сложно было билеты достать. И так стеснялся, когда я приехала. Магиус Хант был совершенно прав, что настоял, чтобы за мной вестника послали, правда ему пришлось сказать, что я господина Ульва невеста, иначе меня бы не пустили. О, Лиза, он волшебный, восхитительно чудесный. Нет. Не магиус Хант. Блейз, конечно же. Он… Он… – Териза отчаянно зарумянилась, сильнее чем до этого, так как в пекарне было очень тепло, даже жарковато, особенно после двух порций чая. Но она так и не договорила, пришлось бежать к духовке.

Я как раз набросила оставленную в коридорчике шаль – Теризин подарок, как сама Териза, уже начавшая готовить первую пробную партию для просушки, прислушалась.

– Лиза, мне кажется, или кто-то вошел в кофейню?

– Так поздно?

– Я же закрывала… Или забыла? Я стала такая рассеянная. Что-то мне не по себе. Я выйду посмотрю, а ты постой здесь за ширмой.

Я кивнула. В случае чего из меня была так себе защита. Разве что подбежать и ведром шарахнуть, которое я держала в руках.

Мисс Конти вышла в зал, а я осталась наблюдать сквозь щелку.

Высокий длинноволосый мужчина в непривычной для Остерна длинной многослойной одежде был очень красив. В волосах цвета бледного золота мерцали алмазные слезки, руки были унизаны перстнями. Териза заметно робела. Сказала, что уже закрыто, но если угодно, она может предложить кофе. Поздний гость улыбнулся, лицо преобразилось, словно статуя вдруг ожила, а мне стало неуютно. Светлые глаза были не теплее драгоценных камней в волосах и на пальцах. А уж когда он заговорил…

Я отпрянула от ширмы. Только что мне было жарко под шалью, теперь же захотелось укрыться еще одной. Когда вернулась Териза, я стояла посреди кухни, опираясь на стол чуть дрожащей рукой. Не мой страх. Не мое отвращение. Не мое отчаяние. И в такой же степени мое. Ведь теперь я – Эльзбет.

– Лиза, это был эльф. С Островов. И он спросил тебя. Спросил Эль-Лизбет Фламм. Сказал, что он твой родственник и хотел бы увидеться, раз приехал в Остерн. Прости. Он такой, что у меня язык не повернулся совсем уж соврать, а мне очень хотелось. Мне редко хочется кому-то врать, а тут... Я призналась, что ты здесь, но сказала, что ты вышла.

– Ничего. Это нормально. Он в первый раз на всех так действует. Он ушел?

– Да. Из кофейни ушел. И я закрыла. Отчего мне кажется, что он вернется? Это твой отец?

– Нет, это его брат. И он вернется. Или постарается увидеться в другом месте. Если Аскаэль Лоссэ что-то хочет, он это получает. Всегда, насколько мне известно.

Не знаю, откуда я все это знала. Видимо, память Эльзбет об этом “родственнике” настолько укоренилась, что отголоски долетели до меня. Письмо только насторожило, голос вызывал неприязнь, но все вместе повергло меня в состояние близкое к панике.

Я ходила на работу, вечера проводила с Теризой, ничего особенного. И мне это нравилось, единственное беспокоило, что известий от Ханта не было, хотя уже третий день заканчивался. Магиус забыл обо мне? Обещал Фире прислать. Кор два дня носа не показывал. Карета с гербом Даркести тоже не появлялась.

Какое-то время я постояла, подождав, пока наполненное запахами ванили, сдобы и жженого хлеба тепло не прогонит мерзкую дрожь.

– Я пойду. Заодно и выброшу, – я качнула ведром, Териза кивнула. Спокойной ночи она не желала, поняла, что после таких визитов мне сложно будет уснуть спокойно.

Чтобы подняться к себе, мне нужно было выйти из пекарни и войти в другую половину дома через еще один вход. На ночь подморозило. Нога поехала на последней ступеньке и я, взмахнув ведром, уселась. На голову мне пепла не попало, а дорожку перед низким крыльцом усыпало хорошо.

“Ну, или так, – подумалось мне, – зато не скользко будет”.

И только я собралась приподняться, как мне протянули руку. Увы, я схватилась за нее прежде, чем сообразила, чья это рука.

– Лизбет, – удивился поджидавший меня эльф, – ты теперь так себе на жизнь зарабатываешь? Это неприемлемо. Следовало сразу же вернуться в Силль-Элесте, я обещал брату заботу о тебе и