Развод с тираном. Эмиль

– Это от вашего поцелуя синяки остались! – с обидой говорит Кристина. – У меня нежная кожа, даже от прикосновений синяки бывают, а вы…

– Прости… - удрученно произношу я. – Правда, прости. Садись, вон мурашками вся покрылась.

– Не поеду я к вам! – вспыхивает Кристина по новой. – Вы меня за кого держите? Я вам что, по вызову девочка? Не на ту напали!

Да понял я, уже что не на ту, понял, не тупой!

– Не мороси, а! – прошу ее, - Поехали в кафе, кофе выпьем, согреемся.

***

ЭМИЛЬ

Терпение с Кристиной надо конечно иметь ангельское. Чуть что, сразу бычит, и пылит. Строптивая, как юная необъезженная кобыла! На стакан кофе кое-как согласилась, а на черничный маффин – уже нет. Вообще, я хотел ее полноценным ужином накормить, но выслушал о себе столько всего, что просто купил кофе и успокоился.

Смотрю на нее в полумраке ночной кафешки, любуюсь. Она очень красивая. Кристина эта. Загадочная, неприступная. Пытаюсь разговорить ее, но она не стесняясь, отшивает меня раз за разом, сводя меня с ума.

Все женщины, что до этого попадались на моем пути вели себя прямо противоположно, но Кристина – это нонсенс! Уникум, а не девушка!

В разгар нашего молчания у меня начинает звонить телефон.

– Да, Анна Ивановна, слушаю.

Параллельно смотрю на часы: девять. Что могло случиться в это время?

– У Рустамчика температура поднялась. – сообщает женщина.

– Почему? – только и могу обескуражено спросить я.

Кристина настораживается, на меня не смотрит, но видно, что прислушивается к телефонному разговору.

– Откуда мне знать, Эмиль Тагирович? Ваш сын сегодня вялым был весь вечер, я заподозрила неладное, смерила ему температуру, и… тридцать восемь и пять.

– Ого! А это много? – я не тупой, просто правда не знаю.

– Много, особенно для годовалого малыша. Приезжайте, может врача надо будет вызвать.

– Эммм… - бормочу себе под нос. – Сама врача вызови, я-то там зачем?

– Как это зачем? – искренне не понимает Анна Ивановна, - вы ведь его отец!

– Ладно, перезвоню! – раздраженно кидаю няньке, и отключаюсь.

Нервно глотаю горячий кофе.

Кристина все это время внимательно наблюдает за мной.

– Что случилось? – наконец решается она на вопрос.

– Ребенок заболел. – недовольно бурчу я.

– У вас ребенок есть? – спрашивает Кристина с таким неподдельным удивлением, будто это самое последнее, что со мной может приключиться.

– Ну да, а что тебя удивляет?

– Сын, или дочь? – не унимается Колесникова.

– Сын у меня. Годовалый.

– Какой маленький! А это вам ваша жена звонила? – прищуривается девушка.

О, как! Неужели ревновать начала?

– Я же сказал: жена ушла от меня. Сына оставила мне. Сейчас мне звонила временная нянька! Временная, потому что постоянной пока так и не нашел!

Видно, что Кристина в полном замешательстве.

– Езжайте скорей к малышу!

– А тебя я куда дену? – совершенно справедливо интересуюсь я.

– Причем здесь я, у вас ребенок болеет!

– Притом, что и ты, как видно, домой не собираешься возвращаться! А на улице я тебя не оставлю.

Ведьма сверлит меня своими колдовскими зелеными глазами.

– Вы – чокнутый! У вас сын заболел, а вы…

– Слушай! – перебиваю ее. – Поехали ко мне! Приставать не буду, гарантирую! У меня дома пожилая нянька и годовалый сынишка. Поможешь Анне Ивановне с Рустамчиком!

Глава 17

КРИСТИНА

– Чай вкусный, с Ромашкой, я заварила и Эмилю Тагировичу, а то злой ходит, будто белены объелся.

Приятная женщина, лет шестидесяти, Анна Ивановна наливает мне ароматного чаю, и подталкивает вазочку с медом.

Мы с ней все же уговорили горе-папашу позвонить доктору, а тот подсказал, какой сиропчик дать малышу. Сейчас его температура снизилась, и он спит сладким сном.

Честно говоря, я едва ли поверила Эмилю и на счет ребенка, которого бросила мать (кто, скажите мне, в здравом уме оставит малыша на этого черствого мерзавца?), и на счет няньки. Но все же согласилась поехать с ним.

Не на улице же было, в самом деле оставаться… а дома эта тварь Светка, которая слетела с последних катушек, и выбросила мой мобильник. Черт, даже папе теперь не позвонить. Хотя, папа все видел своими глазами, и не почесался, чтобы встать на мою сторону и, хотя бы меня защитить. А значит, новая семья ему дороже дочери от первого брака.

Всю дорогу до дома Эмиля я корила себя за глупый поступок, ожидая от мерзавца всего самого плохого. Но, как оказалось, в этот раз, он мне не соврал.

Дверь нам открыла милая пожилая женщина, Анна Ивановна, и годовалый малыш, полная копия Эмиля, в детской тоже был.

– Это правда, что от него жена ушла? – интересуюсь я.

Не потому что, ревную, нет. Если он мне соврал, и его жена сейчас вернется, то мне придется несладко, а этого бы не хотелось.

– Правда. – отвечает Анна Ивановна, прихлебывая чаек. – Сказала, чтобы сына сам воспитывал, и на своей шкуре прочувствовал, каково это.

Конечно, в каждом доме свои тараканы, но этот поступок по меньшей мере, странный. Как можно бросить своего ребенка? Хотя, о чем это я? За примером далеко ходить не надо! Вон, мой папаша сегодня вечером бросил меня на произвол. Даже не поинтересовался, куда я пойду, как мне быть дальше. А я ведь молодая девушка. Мало ли что со мной может произойти ночью на улице?

Эмиль волком ходит туда-сюда, пялится на кухню, но не заходит к нам.

– Присоединяйтесь, Эмиль Тагирович! Давайте я вам вафель напеку! – даже Анне Ивановне надоедает его мельтешение.

– Вот еще, бабские разговоры слушать не хватало! – кривится Эмиль, и уходит с наших глаз.

– Ох, характер конечно, у него тот еще… - вздыхает Анна Ивановна. – Женщину ему хорошую надо. Чтоб в ежовых рукавицах его держала. Чтобы спуску не давала!

Анна Ивановна крепко сжимает кулак и сотрясает его в воздухе.

– Зарина немного мямлей была, распустила его, а их мужиков, вон где держать надо!

Только усмехаюсь на это. Попадись бы этому засранцу такая как моя мачеха, ох всю плешь бы ему проела!