Развод. Неверный муж

Натан собирает рассыпанные фотографии и поджимает губы. Не удалось меня снимками ни в первый, ни во второй раз впечатлить.

— Дурочка ты, Майя… я бы все для тебя сделал, — говорит неожиданно. — Все бы тебе дал, а ты… нашла араба.

— Я у него работаю, Натан. И да, он мне помогает.

— И я бы помог.

— Уже не надо.

— Ты из-за него не обратилась? Из-за Демьяна?

Натан разворачивается ко мне, наклоняется ближе, смотрит каким-то безумным взглядом, от которого, если честно, не по себе становится. Вздрагиваю от резкой перемены, смотрю почему-то на глянцевую дверную ручку со своей стороны, хотя что я сделаю? Не на ходу же выходить, в самом деле.

— Я не обратилась, потому что не было необходимости, Нат… — смягчаю голос на максимум.

Жалею, что села к нему в автомобиль, особенно сильно, когда вижу, что сворачиваем мы не в нужную сторону. Квартира моя съемная находится по другому адресу, и я ему его назвала, когда попросила меня отвезти.

— Мы не туда едем, — замечаю с улыбкой. — Везешь меня ужинать?

— А ты бы хотела? — его взгляд загорается.

— Не отказалась бы. На приеме не поела.

Мне сейчас нужно куда-то, откуда можно сбежать, к людям, хоть и время позднее, вряд ли сейчас работают рестораны. Но за идею цепляюсь, как за соломинку, потому что Натана сейчас боюсь. Никто не знает, с кем и куда я уехала, никто меня не хватится, потому что дома ждать некому.

— Я закажу чего-нибудь нам. Домой. Тём, как называется тот ресторан, в котором мы пару дней назад ночью были? Забыл, — обращается к водителю.

— Камелия.

— Да, точно… Я сейчас…

Он достает телефон, ищет сайт ресторана, спрашивает, что я буду. Даже картинки показывает, чтобы выбрала, а мне все это неважно, потому что в голове набатом бьет лишь одна мысль — он везет меня к себе. И отказываться мне почему-то вдруг страшно. Не знаю почему, это внутренне. Он… странный. И взгляд его слишком сильно похож на взгляд отца, когда я застала его тогда на месте преступления. И водитель с нами его, судя по всему, нисколько не смущает, значит, он ему доверяет и с этой стороны никакой помощи ждать не стоит.

— Может, ко мне поедем? — предлагаю, чтобы хоть заманить на свою территорию, где я каждый уголок знаю, хоть и понимаю, что это вряд ли мне поможет.

Натан здоровый, высокий, широкоплечий, я против него пушинка. Видимо он после стольких лет в инвалидном кресле не вылезал из тренажерки, наращивал мышцы и, кажется, перестарался. Я его прежде никогда не рассматривала, а теперь смотрю на обтянутые тканью мышцы и страшно. Жутко от того, что я ничего против него. Даже убежать вряд ли получится.

— Мне просто… там будет привычнее.

— Я везу тебя на ужин, — с улыбкой говорит Натан. — Просто ужин, пару бокалов вина, пообщаемся. Ты же еще с ним… не развелась. Я не трону тебя такую.

Какую такую решаю не уточнять, молча отворачиваюсь к окну, всматриваюсь в мелькающие, затянутые рассеянным туманом высотки, чтобы определить, где мы находимся. Хотя бы район, но из-за дико барабанящего сердца мало что могу понять. Натан вгоняет меня в панику, хотя я никогда прежде не считала его хотя бы чуточку опасным. Не боялась ни капли и видимо зря. Он с этими своими фотографиями, со словами. Теперь отчетливо понимаю, что он не из братской помощи ко мне лезет со своими услугами. Совсем другого от меня хочет. И это уже не месть Демьяну, это что-то другое, личное, чего я, к сожалению, не понимаю.

Автомобиль тормозит неожиданно. Я даже не сразу понимаю, что мы въезжаем во двор, а когда понимаю, паника подкатывает к горлу комом. Натан о чем-то спрашивает, а я ни слова произнести не могу и из машины мне выходить страшно, хотя безумца провоцировать нельзя. Ни при каких обстоятельствах. Делаешь вид, что принимаешь игру и ищешь варианты.

Когда с моей стороны распахивается дверь, выбора мне, вроде как, не предоставляют, так что выхожу, подав руку Натану. Осматриваюсь на территории высотки, прикидываю, вызовет ли полицию консьерж. Мы почти заходим в подъезд, когда на территорию влетает автомобиль. Именно влетает, потому что от столкновения с другой машиной раздается грохот, от которого мы все оборачиваемся. Автомобиль бывшего мужа я узнаю сразу и неожиданно даже для себя ему радуюсь. Понимаю, что никто меня уже к себе в квартиру не поведет.

— Он знал, что ты со мной едешь? — вкрадчиво спрашивает Натан.

— Понятия не имею, мы не общаемся.

— Но он здесь, — укоризненно.

— Иди спроси, почему, — предлагаю.

— Ступай в подъезд, я поговорю.

Я, конечно, не следую его приказу, остаюсь стоять возле двери и смотрю, как Натан спускается вниз. Я — следом.

— И какого черта? — спрашивает Натан, глядя на смятый зад своего автомобиля.

— Майя, сядь в машину, — приказывает Демьян, глядя исключительно на Натана.

Я даже для виду не собираюсь брыкаться. Сбегаю по ступенькам, обхожу Натана десятой дорогой и быстро юркаю в салон, где мне улыбается уже знакомый Юрий Леонидович. Выдыхаю, когда его вижу. А уж когда он блокирует двери, чтобы водитель Натана, который приближается к нам, не открыл дверцу, так и вовсе готова броситься его обнимать.

— Может, ему помочь? — прилипаю к стеклу автомобиля и смотрю на две мужские фигуры, что стоят чуть поодаль.

Они оба стоят, но я даже на расстоянии чувствую напряжение и ненависть. Массивные спины, нахмуренные лица. По крайней мере одно. Лицо Демьяна я не вижу, но уверена, что он не уступает брату в проявлении своего недовольства.

— Демьян Тимурович справится, — без тени сомнения отвечает водитель. — Но вы не переживайте, у меня на любой исход есть четкие инструкции.

Я беспомощно смотрю туда, где стоит мужчина, который некогда был мне самым родным, а сейчас… сейчас он почти такой же. Ничего не изменилось, кроме того, что я больше не могу к нему прикасаться, потому что у него теперь другая. И женщина и семья скоро будет. Даже не знаю, что больше расстраивает. Этот факт или то, что я всерьез за него переживаю. Мне бы в полицию звонить, просить подъехать и спокойно поехать домой, но я сижу, жду, когда Демьян вернется. Почти как в старые добрые времена, когда Демьян, приревновав меня в клубе, шел решать вопросы дипломатией с крепко поставленным ударом. У противников не было ни шанса. Его нет и у Натана даже при всех его внушительных размерах.

Я едва успеваю отшатнуться от стекла, когда Демьян отворачивается от брата и решительным шагом идет к машине. Как только он распахивает заднюю дверь и садится рядом, наполняя салон знакомым запахом, мне хочется сжаться в комок и исчезнуть.

— Домой, Юра… — говорит устало.

А я… я даже не решаюсь спросить, куда это — домой. Просто сдерживаю внутреннюю дрожь и собираю руки на коленях. Кажется, я устала бороться с проблемами, разрастающимися подобно снежному кому.

— Почему ты с ним поехала?

Я от тона Демьяна вздрагиваю, потому что звучит он… не так, как я привыкла. По-другому — зло, недовольно, раздраженно и… подавляюще. На этом фоне ни одной мысли не возникает начать ему перечить.

— Узнала кое-что, думала, он объяснит.

— Что именно?

— Про Сахима. Натан сказал, он английский знает и скрывает. Мне… интересно стало и неожиданно жутко было ехать с ним домой.

— А с братом моим не жутко?

— Он твой брат.

— Он… не стоило, я же просил, Майя.