Развод. Неверный муж

Она замолкает, глядя на меня при этом внимательно. Не знаю, что видит. Наверное то, что чувствую, потому что в ее глазах мелькает другая эмоция, не равнодушие. Но определить не могу — быстро отворачивается.

— Уходи сейчас, Демьян. Не о чем нам больше разговаривать.

— Не о чем? — все же перехожу на эмоции. — Ты не сказала мне о ребенке! А теперь открыто заявляешь, что хер ложила на мои желания и воспитывать сына собираешься одна? Нет, мы не договорили, — внутри меня все вибрирует.

Майя встает, решительно идет к двери, чтобы открыть ее и выставить меня. Шагаю к ней, торможу ее.

— Посмотри на меня.

Перехватываю за подбородок. Дергается и уворачивается, хмурится.

— Майя…

— Уходи, — всего одно слово и маленький толчок в грудь. — Уходи. Ты мне… не нужен. Не теперь, ясно?

— А ты мне — очень!

— Врешь! — выдает уже не равнодушно. — Тебе плевать! Ты вдруг решил, что я тебе нужна. Зачем-то. Зачем? Для бизнеса? Карьера рушится?

— Я все продал. Весь бизнес. У меня остались только бабки. Их хватит нам с тобой до конца жизни.

Она вскидывает голову, смотрит на меня так, словно не верит. Блядь, да я и сам не верил, когда ставил подписи. Десять лет выжимал из себя все, чтобы одним махом избавиться от тяжелой ноши.

— Я не хочу отдельно, Майя. Я хочу с тобой.

Моргает, мотает головой, словно сбрасывает наваждение.

— Нет.

— У тебя есть что-то с ним? С мальчиком этим?

Смеется. Бред, знаю, он не в ее вкусе и не вывезет такую женщину. Даже я не смог. Она сильная, сильнее, чем я мог себе представить. Думал, никуда не денется, не сможет без меня, а выяснилось, что не могу без нее я.

— У меня могло быть с кем угодно, — смеется. — С половиной страны! И ты… тебе должно быть плевать.

— Мне не плевать!

— А мне — да…

Смеется и начинает плакать. Резко. Слезы брызжут из ее глаз. Майя прикладывает руку ко рту, слышу снова то ли стон, то ли сорвавшееся рыдание. Она отворачивается, буквально выдирая себя из моих объятий.

— Майя…

— Я хотела поговорить, — отчаянно. Поворачивается ко мне. — Тогда. Теперь не хочу.

Я шагаю к ней, она от меня. Потом замирает, позволяет подойти, обнять. Прислоняется к моему плечу.

— Это ничего не значит.

— Знаю.

На самом деле — нет. Знаю, что это значит все. Ее сотрясающиеся из-за рыданий плечи в моих руках и висок у сердца. Это многое значит. Гораздо больше, чем она думает. Гораздо больше, чем когда-то думал я. Не придавал значение, не обращал внимания. По-идиотски себя вел и хочу исправиться. Впервые сейчас думаю, что есть шанс, но все уже будет по-другому. Не так, как прежде.

До меня резко доходит, что не получится попросить прощения, все объяснить и снова быть вместе. Прощение теперь нужно заслужить, показать, доказать. Но сперва — заново узнать женщину, с которой прожил десять лет. Я ее теперь не знаю, но вижу, что изменилась. Отрастила колючки, которые даже сейчас немного покалывают.

Пока она плачет, держу себя в руках, хоть внутри все ходит ходуном. Вибрирует.

Майя права. Для нее после нашего развода разрушился весь мир, а для меня… всего-лишь прошло полгода. Мне ее не хватало, я дико скучал, но я никогда не воспринимал развод как что-то важное, стоящее. Я… даже не понял, что мы развелись. Воспринял это, как формальность. Временное препятствие, которое я с легкостью смогу пройти, когда придет время.

Время пришло, вот только препятствие стало пропастью и просто так перешагнуть уже не выйдет. Майя жила без меня, планировала без меня и не ждала меня. А я… планировал вернуться, будто после длительной командировки, а оказалось… меня уже никто не ждет.

Глава 47

Демьян

— Вы к кому? — открыв дверь отельного номера, вижу женщину, закутанную в платок и в очках.

— Привет, Демьян.

— Даяна? — удивляюсь, когда понимаю, что передо мной стоит моя бывшая помощница.

Она перешла работать к новому владельцу вместе с продажей компании, потому как ничего нового открывать я не планировал и не нуждался в ее услугах, ну и противно было видеть ее рядом, зная, что из-за нее страдала Майя. По моему плану, по моему желанию, но тем не менее.

— Не ждал, полагаю? — ухмыляется Даяна.

Я не спешу впускать ее в номер, но как только понимаю, что держать ее в холле еще страннее, отхожу в сторону и захлопываю дверь.

— Какими судьбами?

— Хотела бы сказать, что приехала тебя проведать, но ты же знаешь, что я не стала бы трястись хренову кучу времени в самолете, чтобы просто узнать, как твои дела. У нас проблемы, Демьян.

— У нас? Насколько я помню, мы с тобой прекратили общение сразу, как продали компанию. Нас не связывает больше ничего.

— Я помню, но дело в том, что твой брат продолжает следить за Майей. Наверное, для тебя не секрет, что твой брат очень быстро выкупил компанию у Лозовского. Мы стали работать с ним и пару дней назад я случайно заметила на его рабочем столе ваши фотографии. Твои и Майи. И ее. Отдельно.

— Случайно? — хмыкаю.

— Не веришь? Вот…

Она достает из сумочки пакет, протягивает его мне. Внутри действительно фотографии. Нашего с Майей разговора в кафе, то, как я вхожу в ее офис. Сцепляю челюсти, не понимая, какого хера Натану от нее нужно.

— Ты провела в самолете больше десяти часов, чтобы показать мне фотки, которые могла отправить в мессенджер?

— Я боюсь, что тебе может угрожать опасность. Ну и Майе тоже. Ее нужно предупредить.

Оставив Даяну, выхожу на балкон и делаю несколько важных звонков знакомым детективам. Я не собираюсь следить за Натаном, но мне нужно знать, какую информацию он собирает и зачем.

— Это все? — спрашиваю, возвращаясь в спальню.

— Да.

— Думаешь, платок на голову и очки помогут? Если за отелем кто-то следит, то тебя уже сфоткали и Натан наверняка опознал. Баба в косынке вызывает куда больше подозрений, чем без нее.

— Я не собираюсь возвращаться. Мне Сахим сделал выгодное предложение. Забирает в Эмираты работать переводчицей.

— Вот как…

— Представляешь? Я собиралась ему отказать в самой грубой форме, все-таки, он унизил меня тогда на ужине, но потом поняла, что нужно соглашаться, так как работать на твоего брата — то еще удовольствие!

— Жестит?

— Он самодур. И идиот. Он угробит бизнес.

— Почему по-твоему я его продал?

— Ты знал?! — ошарашенно на меня смотрит. — И не предупредил меня?