Развод. Ты не уйдешь
Шрифт:
Больше всех тревожится Мария, она перекладывает одну ногу на другую, постукивает коготками по столу, нервирует еще больше.
***
Свекор позаботился о каждом, раздарил все, что у него было. Все, что еще не было переписано на Глеба. Хороший дачный участок отошел тете Ларисе, рыбацкая моторная лодка со всем дорогостоящим снаряжением свекор завещал другу.
Неожиданно прозвучало мое имя. Каждому внуку свекор завещал накопления на банковском счете, указав меня распорядителем денежных средств.
— Также вам достается дом, расположенный по адресу
Чувствую на себе пронзительный взгляд Марии и следом ее голос пронизывает пространство кабинета.
— Извините, а вы верно прочитали? Может быть, вы строчки перепутали?! — взвилась со своего места. — Алексей обещал, что дом достанется мне!
Глава 23
Ольга
Вот это заявление! Интересно, с какой радости Алексей должен был что-то завещать Марии?
Может быть, свекр был в курсе интрижки между Глебом и дочерью друга? Был не против и… одобрял?
Нет, не могу в это поверить. Но должно же быть какое-то логичное объяснение происходящему?
Я уже ничего не понимаю!
— До вас, Мария, я просто еще не дошел. Вы есть в списке, — спокойно оглашает нотариус.
Следующим пунктом в завещании идет Глеб. Фирма отца уже и так переоформлена на Глеба, ему, как сыну, остается земельный участок и какая-то крупная спецтехника.
— А это что? — снова подает голос Мария.
— Трактор, — мрачно отвечает Глеб. — Не перебивай.
Мария без конца поправляет прическу, видно, ей хочется что-то сказать, но она помалкивает.
— Мария… — произносит нотариус.
— Да-да, это я!
Она чуть-чуть подпрыгивает, ее грудь тоже колышется, вот-вот порвет платье. Даже дядечка-нотариус засмотрелся, но потом опустил взгляд в бумаги.
— Вам, Мария, достается недостроенное здание по адресу… — монотонно зачитывает нотариус.
— Как это?! Недостроенное здание? Что за халупа такая?! — вскакивает.
— Судя по всему, Алексей Дмитриевич планировал построить большую баню. Но не удалось завершить строительство…
— Да, отец хотел, — кивает Глеб. — Все говорил, что построит большую баню для всех нас или откроет небольшой бизнес на пенсии, чтобы старики свои кости грели.
— Глеб, лично вам отец завещал еще кое-какие поручения. Тет-а-тет.
Глеб выдыхает, по виду, он спокоен, чего не скажешь о Марии, ту аж трясет, и она кидается на Глеба.
— Чему ты улыбаешься?! Тебе трактор оставили! Боже! Колхоз какой-то… Трактор! — злится она. — А мне баню. Баню гребаную! Это смешно? Чему ты улыбаешься, а?! Тебе смешно! А любовнице своей… — шипит она. — Любовнице своей он денежки отписал! И дом!
— Рот закрой! — рявкает Глеб. — Хватит разевать варежку, достали твои концерты. По своей манде людей не суди. У нас семья, а ты… приблуда… Получила свой кусок пирога, вали вон!
— Я достойна большего! Да ты слепой, что ли?! Я тебе фото скидывала, где видно, как жена твоя шарахается по рестикам с твоим стариком.
— Ах вот, кто скинул
фото! — фыркаю я. — Да, ты хорошо постаралась поссорить меня с мужем. Можно сказать, тебе это удалось. Забирай этого недотепу…— И заберу! Я все заберу! И завещание оспорю. Этот дом… Должен принадлежать детям Алексея! — заявляет она, опустив ладонь на свой плоский живот.
— Дура, — шипит Глеб. — Все-таки ты язык за зубами не держишь, дешевка.
Тетя Лариса, друг свекра и я переглядываемся, не понимая, в чем дело.
Глеб тяжело вздыхает.
— Извините за цирк с клоунами, — обращается он к нотариусу. — Настало время рассказать, кто такая Мария, и откуда она взялась.
Глеб морщится, словно слова причиняют ему ужасную боль, изжогу сильнейшую.
— Мария — это…
— Я — Любимая Женщина Алексея! — пафосно заявляет она. — Я жду от него ребенка.
— Ты с ума сошла, кошка драная? — ахает тетя Лариса. — Ты что такое говоришь? Мразюка! Светлое имя хорошего человека не пачкай.
— У меня есть доказательства, — хищно сверкает улыбкой Мария и тянется за телефоном.
Глеб меняется в лице.
— Тварь. Ты сказала отцу, что удалила все фото и видео! В обмен на новую машину!
Я сопоставляю факты.
Машина? Новая машина? Это та самая, которую Глеб выбирал с Марией?
Моя подруга видела их вместе, но все неверно интерпретировала?
Все еще пребываю в шоке…
Не могу поверить, что свекор и Мария… Нет, не могу представить!
Он же так сильно сдал в последнее время, но до этого был, как он сам говорил, крепким мужчиной, хоть куда. Он и бизнесом до последнего занимался, только год назад как полностью отошел от дел и передал бразды правления Глебу…
— Дай сюда телефон! — гремит голос Глеба.
Он хватает пальцами запястье Марии и крепко сжимает. Она роняет телефон, Глеб прикладывает ее палец к экрану и ищет всюду снимки и компромат.
— Где? — рявкает он. — Где? Отвечай! У тебя был уговор с отцом, что ты помалкиваешь, получаешь машину и сваливаешь в закат. Не заикаясь! Но тебе стало мало… И тогда он попросил меня довести дело до конца. Где ты припрятала фото? Ты разинула пасть раньше времени, ты не усидела в дыре, откуда вылезла, дрянь продажная! Не думай, что наши уговоры все еще имеют силу! Где фото?!
Глеб в ярости выглядит очень страшно.
Мария испуганно падает в кресло.
— Нет. Нет никаких фото… Вы тогда с облака все удалили, — блеет.
— Я заберу это и проверю!
Глеб прячет телефон в карман.
— Извините, — обращается к собравшимся. — Прошу всех помалкивать об услышанном.
Воцаряется тишина, прерываемая лишь всхлипываниями Марии и причитаниями, что беременную нельзя вгонять в стресс…
Вот же…
У меня нет слов!
Первым приходит в себя нотариус, собирает нужные подписи, оформляет все должным образом.
— Глеб, у нас с вами еще одно дело, — говорит он. — Персонально для вас.
Тетя Лариса и друг отца собираются потихоньку, видно, что они в шоке от услышанного. Но первой выскакивает Мария: