Развод. Уходи красиво

– Бездарность? Подонок! Я докажу тебе кто из нас ничего не стоит! – она повернулась к спутнику, приняв оптом высказанные ранее предложения. – Я согласна! – Взгляд смертельно раненой волчицы резанул по сердцу. – Даже не на главную.

Марсель сжал кулаки. Если бы не находились под наблюдением нескольких камер.... Ткань пиджака трещала на широких плечах. Желваки натянули на скулах смуглую кожу.

– Паша. Можешь вырубить ненадолго камеру? – он холодно улыбался, надвигаясь на негодяя. – Ничтожество! Я не стану бить тебе морду. Понимаю, что ты взбешён, отравлен ревностью. Но в следующий раз заставлю проглотить слова вместе с зубами!

– Ты, ты…

Марсель не позволил пятящемуся назад Силаеву говорить, одарив взглядом из Ада.

– Следующий раз может наступить прямо сейчас!

Подонок вздрогнул, прочитав в чёрных глазах с трудом сдерживаемую ярость. В последний раз победа была не за ним. Получать люлей на глазах любимой девочки слишком позорно. Он пятился к своему автомобилю, под назойливыми вопросами журналистки.

– Вы со всеми женщинами ведёте себя настолько грубо? Хамское отношение к слабым, ваш стиль? – последний вопрос прокричала в захлопнутую перед носом дверь. – Вы уже подали на развод?

Черный «Мерседес» Силаева рванул со стоянки, чуть не сбив оператора.

Глаза Лизы блестели азартом.

– Паша, успел заснять их?

– Да!

– Отлично. Хорошие премиальные нам обеспечены. Продолжаем…

Глава 13

Через полчаса Полина сидела в пассажирском кресле, вытянув ноги. Давно не уставала морально. Чувствовала себя опустошённой, выжатым за день лимоном.

– Марс, за что он так со мной? – голос предательски дрожал. Вопрос получился жалостливым.

Он пожал большими плечами. Как объяснить женщине сущность мужской натуры? Одним словом – собственник!

– От бессилия. Я уже говорил – бывших жён не бывает. Охренел, увидев тебя рядом со мной. Не принимай близко к сердцу, но знай, что он будет преследовать тебя до конца жизни.

Адеев уверенно лавировал между автомобилями. Перестраиваясь с одной полосы в другую.

– Расставание с такими женщинами как ты, не проходит бесследно… – «Порше» с мягким шуршанием шин въехал на эстакаду. – Он впервые осознал, что грустной разведёнкой ты не останешься.

Поля смотрела на дорогу. Знакомые и в то же время изменившиеся места. Когда-то в этом районе она была очень счастлива.

– Наверное, одна я бы не смогла найти наш дом.

Она сказала «наш» и словно нырнула в рвущую ностальгией теплоту.

– Странное ощущение внутри. Радость и страх.

– Я впервые вернулся туда через десять лет. Не мог переступить через боль, что приносили воспоминания. Последние пять лет бываю еженедельно. Нравится тишина за окном. Будто не в центре Москвы, а в небольшом городке Подмосковья.

Полина повернулась. Взгляд серых глаз упёрся в умное лицо всезнающего режиссёра.

– Как думаешь, через какое время отпустит обида на Силаева?

– Злость на меня прошла через сколько лет?

Поля опустила голову. Рыжие волосы шёлковым водопадом скрыли глаза.

– Не прошла. Просто научилась жить с ней. Задвинула на второй план. Дети, повседневные заботы. Работа в фонде. Врать не хочу. Силаев был хорошим мужем до последнего месяца.

Консьержка на входе оторвалась от чтения журнала и вскинула голову. Довольная улыбка расцвела на полном лице работающей пенсионерки.

– Марсель Рустамович, рада вас видеть! – любопытные глаза разглядывали спутницу редкого гостя. – Я цветочки полила и прикрыла балкон. Сильный ветер вчера…

Он перебил.

– Спасибо! – меньше всего желал слушать доклад о погоде.

Они хранили молчание, поднимаясь наверх на натужно дребезжащем старом лифте. В тишине зашли в темноту большой квартиры. Адеев нажал на выключатель. Мягкий жёлтый свет залил просторный холл.

– Специально не стал менять освещение. Ремонт делали по минимуму. Ты должна всё узнать.

– Помолчи… – Поля закрыла глаза и пошла наощупь, касаясь ладонью стены. – Мне кажется, даже запах в квартире сохранился с тех пор. Апельсины с яблоками в вазе. Ваниль свежей выпечки, что ты приносил из булочной…

Она с трудом боролась с желанием разреветься. В носу щипало. Глаза стали влажными. В груди выворачивающее душу чувство утерянного счастья.

– Как мы могли всё это разрушить? – рука толкнула первую слева дверь. – Гостиная. Над шкафом висела фотография твоей бабушки с дедом в военной форме.

– Правильно! Это её желание, чтобы я переделал на тебя квартиру. Говорила, что мне тебя Бог послал.

Поля рассмеялась, по-доброму вспомнив стариков, которые всегда с нетерпением ждали в гости внука.

– А дед меня недолюбливал.

– Считал, что ты слишком красивая. Обязательно меня, шалопая, бросишь. И оказался прав… – Он замер за спиной, укутав ароматом дорогого парфюма, дорогих сигарет, силой, надёжностью, и попросил вполголоса: – Открой глаза.

Поля осторожно разомкнула веки, предчувствуя, что увиденное перевернёт жизнь…

Глава 14

– Не может этого быть… – Поля не могла оторвать взгляд.

Потрясение не позволило говорить. Горло стянуло спазмом. Холодным узлом стянуло живот. Она обхватила себя руками, борясь с тремором, сотрясающим тело. С трудом смогла продавить.

– Холодно…

Большие ладони обхватили покатые плечи.

– Это нервный срыв. Не подумал, что тебе и так нелегко. Потерпи, – Марсель подхватил на руки дрожащее тело любимой. Несколько быстрых шагов до их спальни. Обещание: – Сейчас согреешься.

Спина коснулась постели. Заботливые руки укутали в мягкое одеяло.

– Я поставлю чайник и принесу малиновый джем.

– Не нужно сладкого… – мягкий протест не подействовал.

– Не спорь! – Адеев быстро вернулся с джемом и шоколадом. – Нужно согреть тебя изнутри.

Через пять минут он держал чашку дымящегося напитка у полных губ.

– Глотай понемногу… – Зубы стучали по тонкому фарфору любимого сервиза бабушки Марселя.

Слёзы дорожкой текли из серых глаз. Любое слово, фраза, действие вызывало воспоминание. Так же ухаживал он, когда однажды свалилась с ангиной. Востребованный режиссёр всегда находил время быть рядом.