Развод. Вина Тирана

– Я же сказала, не пойду с тобой. Все, Эмир, на этом все.

Он смотрит в глаза, потом недовольно поджимает губы и кивнув собственным мыслям, продолжает.

– Ну хорошо, я тебя предупреждал, - он поправляет полы своего пальто и наступает на меня.

– Что ты собираешься… Эй, пусти меня, - не успеваю даже договорить, как муж закидывает меня к себе на плечо, и несет на выход из школы. – Отпусти. Что за цирк ты устроил, Эмир? Прекрати. Поставь меня.

– Помолчи. Или так хочешь привлечь внимание?

Ах ты ж.

Глава 3

Снежана

– Что так и будешь молчать и недовольно сопеть?

– бросая ключи на журнальный столик, говорит Эмир мне в спину.
– Ничего не хочешь спросить, узнать подробности? В школе такая разговорчивая была, а дома язык проглотила.

– Не вижу смысла, - останавливаюсь, ставя ногу на первую ступень и, не оборачиваясь, отвечаю ему.
– Это уже ничего не изменит, и ты молодец, знаешь, как правильно себя вести. Не дал мне сразу выпустить пар, дождался, пока во мне все перегорит, а теперь строишь из себя такого понимающего, готового к разговору. Вот только мне это уже не нужно.

Не понимаю, зачем он сейчас снова начинает этот разговор. Муж ведь прекрасно знает, я быстро перегораю к скандалам и ссорам, и именно поэтому он заткнул меня в стенах школы, не дал говорить, закинул в машину. Эмир знал, что по пути домой я успею дойти до точки кипения и начать остывать. Сейчас его попытки вывести меня на разговор смотрится очень нелепо.

Да, и если быть совсем откровенной, может быть, мне действительно хочется узнать, что сделала не так, чем заслужила такое отношение к себе, почему он мне изменил, но в то же время, эта информация не кажется мне жизненно важной. Разве что-то изменится, если я об этом узнаю, если пойму, в чем причина его измены, в чем его скрытые мотивы так со мной поступить?

Ничего. Ничего не изменится. Абсолютно ничего. Только нервы вытреплю себе здесь и сейчас, не больше.

Возможно позже, когда чувства утихнут, когда смогу трезво посмотреть на сложившуюся ситуацию, мне станет легче, но это облегчение будет временным.

Никакое знание того, почему все так вышло, не избавит от душевной боли. Боль, обида, разочарование, отголоски этих чувств так и останутся со мной на долгие годы. Себе лгать бессмысленно.

Пока мы ехали домой, я успела о много подумать в машине, и главное успела принять самое сложное, и самое важное решение в своей жизни. Я собираюсь вместе с детьми выйти из нашего дома навсегда. Сегодня. Не хочу откладывать.

Если хоть на день приторможу с действием, уже никогда не уйду. Потом мне просто не хватит смелости. Нужно действовать, пока в крови гуляет обида и не дает сомневаться в правильности принятого решения. Когда уйдем, сомнения придут, от них никуда не деться, но я буду свободна.

Оставаться дома опасно. Я могу здесь потерять себя.

Дом, как же смешно это сейчас звучит. У меня больше нет дома. Место, в которой Эмир меня привез много лет назад, где мы создали нашу семью, где делали первые шаги наши дети, больше не кажется мне домом. Стены, словно чужие. Я как будто в гостях, а не на своей территории.

Я называю это место сейчас так по привычке, ведь привычка, самая упрямая часть нашей жизни. Поэтому многие пары и не расходятся несмотря ни на что. Привычка. Нам страшно искать нового человека, страшно привыкнуть к нему и познать вновь горечь предательства, страшно начать нового человека сравнивать со старым.

Это в юности, когда тебе двадцать, все не так страшно, кажется, что вся жизнь впереди. Ты юн и беззаботен, на твоих плечах нет груза ответственности. Ты волен жить так, как тебе захочется. В зрелости все намного сложнее.

Увиденное в школе, выбило твердую почву из-под ног. Теперь я словно бегу по воде и не знаю, в какой момент, провалюсь и не смогу выплыть.

– То есть сейчас тебе уже не важно? Ты перебесилась? Не могу в это поверить, - удивленно усмехается Эмир, и я слышу, как садиться на диван.

Кто бы сомневался. Это его привычное занятие.

– Что ж, это хорошо, значит, не будет никаких проблем. Я рад, что ты не раздуваешь из этого пустяка настоящую трагедию. Вот что значит Мудрая жена, - делает довольное заключение моей реакции.

Трагедию из пустяка? Да, он издевается надо мной!

Для него, что все произошедшее всего лишь пустяк?

Я даже дышать от злости начинаю через раз. Чувствую, как начинает гореть лицо, уши. Кровь приливает, она закипает, и словно лава течет по венам. С силой сжимаю перила лестницы, и не будь они металлическими, уверена, раскрошились бы в руках от того, насколько я зла такой постановкой вопроса.

Дыши, Снежана, дыши. Ему хочется вывести тебя из себя, поэтому он так говорит. Зачем, не знаю, но он явно не хочет останавливаться. Ему явно хочется продолжения этого кошмара. Нужно сдержаться. Просто взять себя в руки, подняться в комнату, собрать чемоданы и уйти.

Уверена, он не будет ждать здесь до самого вечера моего возвращения. У него есть дела в компании. По любому вернется туда. Ну сколько он просидит здесь? Полчаса, час, не больше. Так что я успею поехать за сыновьями в школу, забрать их оттуда и уехать.

Только уехать надо на такси. И не заказывать его, а словить случайное, чтобы было сложнее отследить, куда мы с детьми уедем. Это более рисково, ведь неизвестно, кого остановишь, но выбора нет.

– Куда собралась? Я тебя не отпускал, - едва делаю шаг наверх, Эмир повышает голос.

Слышу, как он делает шаг ко мне. Вот же паразит, впервые не разулся, зайдя в дом. Я ведь приучила его снимать обувь у входа, чтобы можно было босыми ногами везде ходить. Это как издевательство сейчас.

– От тебя подальше. Ты мне больше никто, поэтому куда хочу, туда и иду, - чуть повернув голову, не поворачиваясь до конца, отвечаю ему и делаю следующий шаг.

– Снежана, если ты поднимешься еще хоть на одну ступень, пока мы не поговорим, ты очень сильно пожалеешь.

Мы оба замираем, между нами повисла пауза, каждый о чем-то думает, что-то решает.

Что он может мне сделать? Вот что? Он уже изменил мне, разрушил нашу семью, возил нож сердце. Он заставил меня взлететь на небеса, а потом сбросил с высоты, оборвав крылья, и заставил разбиться о твердую землю. Страшнее этого уже ничего не будет.

– Ты уже заставил меня пожалеть. Что еще ты можешь сделать? Ничего такого, с чем я не могла бы справиться.

– Я могу сделать так, что тебя признают психически нездоровый, и ты никогда не увидишь детей. Этого хочешь? Этого добиваешься?