Развод
Шрифт:
– Это уж, извините, без меня!
Лао Ли похолодел, когда же Цю вышел из комнаты, его бросило в жар. Подумать только! На всякие пакости находятся охотники, а доброе дело сделать некому! Что же, сам займусь.
Лао Ли не считал, что взять Тяньчжэня на поруки – такое уж благодеяние, но отказ господина Цю его подзадорил. Кто только не ходил у Чжан Дагэ в друзьях, а как случилась беда – все отвернулись. Что значит ссора У и Чжао в сравнении с несчастьем Чжан Дагэ? Тут речь идет о сыне! Лао Ли быстро набросал прошение, обдумал каждое слово, переписал и пошел к Суню. «Не все же похожи на этого Цю». – думал он.
– Ай-я, Лао Ли, как здорово написано… – похвалил господин Сунь, читая поручительство.
– Подпишитесь, – вежливо предложил· Лао Ли.
– Я? Мне подписаться? Первым? Нет, я подожду, подожду. А написано здорово…"
Лао Ли вынул ручку и подписался:
– Я начну, а потом посоветуемся, чью подпись лучше поставить первой. Может, еще переписывать придется.
– Хорошо, очень хорошо, только я подожду немного, чуть-чуть.
Лао Ли ходил от стола к столу, но остальные вели себя еще хуже, чем господин Цю. Тот хоть сразу отказался, а эти и не отказывались и не подписывались, только хвалили Лао Ли за стиль. На листе, уже замусоленном множеством дрожащих рук, стояла всего одна подпись: его собственная. Лао Ли не сердился, он лишь жалел, что не может заплакать. Всю жизнь Чжан Дагэ помогает людям. А теперь, когда у него самого случилась беда… если бы сын умер, Чжан Дагэ наверняка пригласил бы гостей и получил тысячу соболезнований. Наивысшее проявление гуманизма у подобных людей – это потратиться на подарок или пригласить в гости. А спасти Тяньчжэня, успокоить сердце отца? Такое выходит за рамки их гуманности! Лао Ли невидящими глазами смотрел на прошение. Потом схватил его и изорвал в клочки.
Когда Лао Ли вернулся домой, госпожа Туша беседовала с госпожой Ли, орошая свой рассказ слезами. Увидев Лао Ли, гостья расплакалась пуще прежнего:
– Господин Ли, среди всех наших друзей вы самый лучший, посоветуйте же что-нибудь! Эта ведьма… Я не вынесу, нет, не вынесу!
Лао Ли не сразу понял, кого она имеет в виду. Быть может, в доме господина У завелись оборотни? Лишь после долгих объяснений он понял, что это Тринадцатая сестра обернулась ведьмой. Возможно, она по-прежнему героиня и лишь в глазах Туши – ведьма. Наконец он разобрался во всех этих премудростях. Сяо Чжао и госпожа У связаны родственными узами, поэтому господин У и получил должность в управлении. Когда же Сяо Чжао поскандалил с господином У, Туша попала в затруднительное положение: помочь родственнику – значит оскорбить мужа, помочь мужу – Сяо Чжао обидится. Но во время потасовки она все же предпочла выручить мужа и всей своей тяжестью навалилась на обидчика. А расправившись с Чжао, кинулась на эту дрянную девчонку. Разве она не одержала полной победы? Господин У лишился службы, но она не в убытке: работа со временем найдется, в управлении не много таких молодцов, как ее муж. Кто же знал, что господин Цю помирит его с Сяо Чжао и что ее мужа, такого здоровяка, опутает эта плюгавая ведьма. Туша даже с лица спала от огорчения.
Госпожа Ли сочувствовала ей, но не знала, как помочь, и не совсем понимала суть происшедшего. Сяо Чжао она ненавидела совсем по другой причине. А в господина У метала громы и молнии: променять такую хорошую Тушу на плюгавую ведьму! Ни стыда ни совести.
Лао Ли, наоборот, все отлично понимал, но не хотел ввязываться в это дело – тем более после того, что недавно произошло на службе, и, уж конечно, не имел ни малейшего желания успокаивать Тушу. Поэтому он бросил первое, что пришло в голову:
– Вы посоветуйтесь с господином Цю, возможно, он подскажет что-нибудь разумное.
«Обращайтесь к кому хотите, –
думал Лао Ли, – мне нет дела до ваших дурацких историй».– Если же ничего не поможет, – продолжал он, – разведитесь!
Не будь Лао Ли так взбешен, он никому не посоветовал бы это крайнее средство. Но в гневе он готов был разрушить все, что угодно. Господин Цю умеет втирать очки, вот и иди к нему, если тебе это нравится. А я могу предложить лишь развод. Не хочешь – оставайся с мужем и найди себе любовника, если кто-нибудь позарится на такой кусок мяса, как ты. От подобных мыслей Лао Ли стало легче. Все надо ломать!… Может, я и сам с кем-нибудь сбегу!
– Развод? – Туша, видимо, и не думала об этом. – Да разве можно, господин Ли? И так сраму не оберешься, только развода не хватало!
Лао Ли промолчал.
Госпожа У взглянула на госпожу Ли, и та мигом придумала выход:
– А ты как-нибудь потихоньку сплавь эту мерзавку к Сяо Чжао. Вот и все!
– Прекрасная мысль, сестра! Над этим стоит подумать, – заморгала госпожа У, кивнуть она не могла из-за непомерно толстой шеи. – Пойду подумаю. А! Придумала! Схожу-ка я к госпоже Цю, может, она что-нибудь посоветует, – видимо, госпожа У не собиралась больше обращаться к мужчинам.
Госпожа Цю одобрила развод:
– Детей у нас нет, мужья не считаются с нами, зачем же за них держаться?
Туша качнула своей пампушкой:
– Легко сказать развод: а жить как?
– Неужели мы не найдем себе, работы? Я вообще не хотела выходить замуж, но, когда вышла, поставила все по-своему. Пусть только попробует перечить, я живо найду себе работу, не стану терпеть.
. – Хорошо тебе, ты образованная, а мне что делать? – чуть не плача ответила Туша.
Госпожа Цю забыла, что не все женщины кончали университеты. Но раз ужона так сказала, отступать неловко – ведь она сильная личность.
– Это не имеет никакого значения, пусть муж дает деньги на жизнь. Он же тебе изменил, доказательства налицо!
– Да где он их возьмет? – Госпоже У стало еще тяжелее. – Когда он был офицером, деньги легко приходили и так же легко уходили. А после отставки – два года совсем не работал. Сколько ни просила его экономить – не может: привык хорошо поесть и выпить. А уж когда сюда поступил, я буквально выдирала у него все, что могла. Но жалованье есть жалованье, как ни старайся, много не сэкономишь! Какую-то мелочь – и только. Ой, горькая моя доля, ну почему у меня нет сына? Ручаюсь, при сыне он не связался бы с бабой! Я спуску ему не давала, но будь хоть семи пядей во лбу, если нет сына, рта мужу не заткнешь! Не я одна виновата, что нет детей. Он в молодости гулял вовсю… что говорить, горькая моя доля, и все! – Госпожа У тяжело вздохнула.
От разговоров о сыне у госпожи Цю тоже заскребли кошки на сердце. Но она не вздыхала, как госпожа У, сильной личности не пристало вздыхать.
– Я тоже очень хочу сына, но сколько лет замужем, а детей все не нет. Что поделаешь? На нет – и суда нет. Муж, я знаю, тоже мечтает о сыне, но не смеет и виду подать.
Женщины молча сидели друг против друга. Госпожа У не нашла здесь утешения, но и госпоже Цю было невесело.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
1
Придя к Чжан Дагэ, Лао Ли с трудом узнал его, так сильно тот изменился: поседел, глаза провалились. Обязанности свахи были перепоручены Дину Второму, а у того для всех был один ответ: «Хозяина нет дома». Лао Ли не решился сказать Чжан Дагэ о том, что сослуживцы не захотели подписать поручительство. «Надо успокоить друга», – думал Лао Ли, хотя понимал, что пользы от этого мало. Куда только не бегал Чжан Дагэ, но до сих пор ему так и не удалось повидаться с Тяньчжэнем.