Разыскивается: белая и пушистая, с криминальными наклонностями!

— И что у него забрали?

— Деньги, он не мог вернуться домой!

— А почему не обратился к стражникам?

Не знаю, как Асу, но мне уже конкретно всё надоело! Тут получается, что не я рассказываю сказки (в каждой сказке есть доля правды), а мне пытаются с усердием загнать. Или Вирс думает, что я запутаюсь, забуду о чем брехала минуту назад? Так пусть не старается! Я же почти не вру, я просто выгораживаю себя. Точнее факт, как ко мне попала сережка, ну и Батю, он вообще ничего не сделал. А на самом деле здесь, по-моему, не судят… или судят?

— А он обратился!

— И?

— А он приезжий бы, и его стражники послали.

— Кто приезжий, и куда его послали? — спокойным голосом спросил Вирс.

Всегда легко запутать собеседника, каждый раз задавая вопросы, зачастую абсолютно не нужные. Так обычно следователь пытается найти ложь в рассказе. Некоторые вопросы задаются неоднократно, в итоге жертва устает отвечать одно и тоже, и может брякнуть что-то лишнее.

Я, конечно, не специалист, но одно могу сказать: главное не нервничать и всегда обдумывать свои ответы и по возможности отвечать односложными предложениями — легко сказать, но так трудно сделать.

— Вора, стражники послали лесом.

— Каким?

— Дремучим, — выдавила я через зубы.

— Зачем?

Он издевается? Похоже на то…, я тоже так попробую.

— За грибами, — улыбнулась я, стараясь подавить в себе раздражение.

— Какими?

— Галлюциногенными.

— Какими — какими?

— Кайфовыми!

— Это вы, сейчас, на каком языке говорите?

— На своём, у меня чужого нет.

— Ладно, — потер виски Вирс, — а как к вам серьга попала?

— Случайно!

— А подробнее можно? Не могла же она просто взять и появиться у вас в кармане.

— Почему вы так решили? — изумленно спросила я. — Может быть, мне ее подкинули?

И тут не выдержал Ас:

— Да вытащила она ее из кармана одного старика! — Потом понял, что ляпнул, и попытался оправдаться. — Что с нее взять? Любопытная…

В общем, был еще тот дурдом, вопросы посыпались снова, пришлось повторять одно и тоже по нескольку раз, укусить Аса за руку, чтобы он мне рот не затыкал, когда я ему пыталась объяснить, что со стукачами делают в местах не столь отдаленных. Вирс хватался за голову не в силах понять, как же ко мне попала сережка. Я остервенело отказывалась, не признаваясь, что нагло стащила её. Потому что всегда знала: вор тот, кто признался.

С Аса взяли поручительство о том, что я никоим образом не связана с убийством герцогини. Хомяк сидел в клетке с нервным тиком, а Вирс никак не мог сообразить, почему тот молчит. Я опять выдала версию: хомяк сломался. Вирс попросил меня написать мои показания на бумаге, что я без разговоров и сделала, но на русском языке никто кроме меня читать не умел, поэтому, мою писанину скомкали и выбросили в мусорку. А жаль, я там такой стишок про Аса написала, благо, цензурить его было некому.

Уже под вечер сложилась нормальная версия того, как ко мне попала сережка. Я ее, оказывается, нашла на постоялом дворе, Батя мне помог убежать от наемников, а потом пришел Ас и сделал им харакири, наемникам то есть. Потом мы все дружно двинулись в Лоссдар, по той причине, что мы законопослушные граждане и до мозга костей с зубодробильным скрежетом мечтали посодействовать следствию. Терпели все невзгоды дороги, мучились, ночуя под открытым небом, потому что боялись, что нас могут выследить и отобрать бесценную улику. Батя в дороге заболел и не смог продолжить столь благородную миссию, а на нас какой-то злодей насылал всяких чудовищ, от которых мы стойко отбивались. Короче, нам всем медаль положена на обе ляжки, и, если маги определят по серьге убийцу, то Асу — местный император — хрен имя выговоришь, вот напридумывали, что я даже запомнить не могу, — выкажет огромную благодарность! Лучше б денег дал…

— Поставьте здесь свои подписи, — попросил Вирс, протягивая перо и бумагу.

Ас, внимательно прочитав содержимое бумаги, незамедлительно расписался непонятной закорючкой, прямо зверь какой-то получился, а не подпись. Китайская грамота просто нервно курит в сторонке и мечтает удавиться от зависти.

Выхватив перо у зеленоволосого, я тоже попыталась расписаться, только у меня перо писать почему-то не хотело.

Закатив глаза, Ас сказал:

— Я тебя на улице подожду.

— Угу, — кивнула я, сильней надавив на перо.

Ас вышел, хлопнув дверью, похоже, его уже все достало, точней я его достала.

— Перо в чернильницу окуните, — посоветовал приказчик.

По Вирсу было видно, что он устал, но раздражения в его голосе не промелькнуло ни разу. Хорошая все же у него выдержка, а может просто нервы крепкие? Я вот тут что подумала: Вирс, похоже, надо мной не издевался, он же не знает слэнга. Хотя, были нюансы, которые явно попахивали мозго-тероризмом.

Пока я карябала на листке что-то непонятное, что должно было восприниматься росписью, от усердия я даже не замечала, как приказчик внимательно за мной следит.

Подскочив от неожиданности, когда приказчик дернул меня за ухо, я угрожающе зашипела. Это как-то само собой получилось, Аур меня тоже за уши хотел подергать, вот видно и вспомнилось.

— Настоящие, — хмыкнул Вирс, проигнорировав мое шипение.

Тьфу! Ну что за жизнь? Чего все к моим ушам придираются? Эх… хорошо, что за хвост не дернул, и на этом спасибо.

— Что за манеры? — подбоченилась я.

— Извините, не удержался, — смутился приказчик, — я, таких как вы никогда не видел, хотя в Лоссдаре можно много чего повидать.

Насупившись и сделав морду кирпичом, съязвила:

— Я таких волос как у вас, тоже никогда не видела, однако же, я к вам не лезу и за волосы не дергаю.

Вирс, задумавшись на минуту, предложил:

— Если бы вы попросили, я бы не отказал, давайте, чтобы было честно, вы мне разрешите уши потрогать, а я вам свою прическу?

Каждый день убеждаюсь снова и снова, что в этом мире меня окружают одни психи. Кажется, психи захватили весь мир. Осталось узнать, где они держат санитаров…, то есть нормальных людей?!

— Еще не натрогался? — Прижала я уши к голове и обошла Вирса по дуге.

Добравшись до выхода, показала приказчику язык и закрыла за собой дверь. Еще я кому-то буду разрешать себя трогать! У нас правило, как в стриптиз баре — смотреть можно, трогать — нельзя!

Подойдя к Асу, спросила:

— А когда с меня метку снимут?

— На днях, после того, как изучат серьгу, ты, моя дорогая, пока тоже под подозрением.

— Почему?

— Откуда я знаю, пошли на постоялый двор, я голодный, как собака.

Ему повезло, он только есть хочет, а я уже как час о туалете мечтаю! Гм… и пить хочу, бывает же такой каламбур?

Покинув министерство, мы оседлали лошадей и направились восвояси. Денек и правда вышел напряженный, но не знаю как Ас, а я все равно грела надежду попасть на ночную ярмарку. Хотелось, развеется и развлечься, а также мне позарез нужен был маг. Не могу я оставаться кошкой, боюсь, по возвращению домой меня могут не понять, я же живой человек, а не анимэшка какая-то. И так проблем будет не меряно, начиная с того где я так долго пропадала и заканчивая проблемами со школой, так что к этому всему, проблемы с внешним видом — мне не нужны. Ну не про пластическую же операцию рассказывать?! Как я уже сказала — не поймут.