Разжигая пламя на снегу

Макс жмет первый, и мы трогаемся.

Когда выходим в холл, улыбаться по заказу не получается, мы прощаемся с некоторыми гостями и выходим на улицу. Вдохнув в грудь воздуха, ощущаю легкое головокружение, меня ведет, и я чуть не падаю на своих каблуках. Градов подхватывает, фиксирует меня в ровном положении, прижав к себе, заглядывает в лицо и пытается понять, что случилось.

— Тебе плохо? — нет сил на ответы, особенно моральных, просто глубоко дышу — Лиза!

— Мне плохо в закрытых пространствах.

— Почему ты не сказала?

— Зачем? Попросить разрешения дышать?

— Снежина, ты и в полуобморочном состоянии неисправима.

Он отводит меня с крыльца вниз, там продувает ветерок, Макс накидывает мне на плечи свой пиджак, кутает, как ребенка и легонько обнимает за талию. В коконе его рук мне тепло и временно безопасно. Какого черта я так чувствую? Это сейчас источник моих бед, я не должна так себя чувствовать рядом с ним. Он наклоняется совсем близко к моим губам, какое-то время просто смотрит, а потом нежно едва прикасаясь, целует.

Я, подавленная морально, взятая в кольцо его рук физически, не в силах усмирить реакцию своего организма на этого мужчину, не просто сдаюсь. Я целую его в ответ, впускаю его язык в свой рот и улетаю. Земля уходит из-под ног, он целует так, будто ничего слаще в этом мире не пробовал, до дрожи, до беспамятства, я не хочу, чтобы это прекращалось.

Но конец неминуемо приходит, вместе с осознанием того, что я ему только что позволила, несмотря на то, как он обошелся с моей семьей. Он же знает, что у меня больше никого нет.

Последней каплей становится его взгляд в сторону крыльца здания. Он уводит меня в машину, оглядываюсь назад и вижу на крыльце, одиноко стоящего, дядю Севу.

Домой водитель довозит нас быстрее, чем мы ехали сюда в час пик. Градов, слава Богу, сел на переднее сидение и у меня появилась возможность уйти в свои невеселые мысли.

Возле ворот, не дожидаясь его, встаю и иду в дом, он не догоняет, лишь включает с телефона свет на первом этаже. Закрываюсь в своей комнате, быстро принимаю душ и падаю, без сил, на кровать. Сегодняшний день по ощущениям, самый долгий и насыщенный в моей жизни. Засыпаю с жалостью к дяде и предательским чувством удовольствия от воспоминания о вкусе его безумных умелых губ.

Глава 11

Лиза

Ночь выдалась тревожная. Мне снился дядя Сева в тюрьме, бабушка, в непонятном чужом доме и я, идущая по длинному высокому мосту в незнакомой местности. Мост был бесконечный, и у меня никак не получалось дойти до края и спуститься вниз. Ну и, конечно, Градов. Он целовал, просил обнять его, не отпускал, а я не могла сбросить это наваждение и послушно выполняла все, что он говорил.

Яркий свет нового дня заглянул солнечным лучом через незашторенную часть окна и я, наконец, вышла из беспокойно-суматошного сна.

Закончив все утренние процедуры, накидываю новый короткий халатик цвета бирюзы, тапочки и впервые чувствую себя в плане внешнего вида так, как привыкла по утрам. А вот с настроением дела обстоят отвратительно.

Ко всему прочему, надо же было подойти к окну. Застываю…На отмостке бассейна, спиной ко мне отжимается Градов. На нем лишь плавательные шорты, голый рельефный торс ритмично опускается и поднимается над кафельной плиткой, и эта картина поднимает на поверхность все непристойные желания, которые я успела затолкать подальше и списать на ночное сонное сознание.

Не знаю сколько он уже это проделывает, но на моих глазах это происходит не один десяток раз. Затем он поднимается и прыгает в воду, проплывает под водой в другой конец бассейна, выныривает и плывет в обратную сторону ко мне лицом.

Амбициозный эгоист и манипулятор с внешностью плейбоя, совершенный и опасный.

«Ты сейчас прекратишь орать, мы приедем вниз, нацепишь свою фирменную улыбку, попрощаемся и уедем. А свои истерики оставь дяде», вспоминается мне. Я уж было подумала, что у него включилось что-то человеческое и он решил разрядить мне обстановку, а он просто использовал меня, чтобы вывести на эмоции моего родственника. Расчет на то, что он в таком состоянии начнет делать ошибки и скажет то, что, возможно, не собирался. Еще и целоваться полез. Зачем? Похоть взбунтовалась или доказать свое превосходство? Ненавижу…

Спускаюсь вниз, готовлю себе американо, творог с фруктами и сажусь за стол. Моя спальня расположена как раз над кухней и отсюда открывается точно такой же вид. Картинка не меняется. Наплававшись, Макс выходит, вытирается, накидывает белый махровый халат, лежащий на шезлонге, и направляется сюда.

— Доброе утро, — как ни в чем не бывало, говорит он, прикрывая за собой дверь на террасу.

— Доброе, — отвечаю безрадостно.

Кидает взгляд на мою полупустую тарелку и подходит к кофемашине, достает из шкафчика белоснежную, вычищенную до блеска, как и все в этом доме, чашку.

— Я так понял, с завтраком я сегодня пролетаю?

— Со свистом, — все так же недовольно подтверждаю я.

— Королева осерчала? — улыбается паршивец.

— Знаешь, Градов, ты холодный, бесчувственный мудак!

Он нажимает режим эспрессо, и не меняя игривого тона, выдает:

— Ты ошибаешься, детка. Обычно меня считают горячим и страстным.

Он подходит к столу и присаживается напротив, с вызовом смотря мне в глаза.

— Я уже просила тебя не сравнивать меня с теми, кто у тебя обычно. Я не из их числа, не обольщайся. А то, что ты устроил вчера — мелко и подло. Если бы я знала, никуда с тобой не поехала бы!

— Не забывайся, девочка! — голос становится резким. Похоже он привык лишь к похвалам от женщин — Ты не в том положении, чтобы выбирать. И лучше бы тебе не портить мне настроение. Я через час встречаюсь с Разумовским, и мое испорченное утро не пойдет ему на пользу.

Осекаюсь, даже не знаю, что на это ответить. Нет, с ответами я проблем не испытываю, просто не хочу навредить дяде. Убираю свою пустую посуду в мойку и просто выхожу, чтобы не усугубить.

— Дядюшке привет передать? — издевается Градов.

— Пошел ты! — все же, не удерживаюсь и, ускоряя шаг, ухожу прочь.

Он уезжает почти следом, а я, с колотящимся сердцем, иду в сад. По пути заглядываю на кухню, загружаю посуду и запускаю посудомоечную машину.

Господи, когда же хоть что-то прояснится? Срок для поиска денег практически истек, есть ли у дяди с чем идти на эту встречу: информация или деньги? Вряд ли, он бы сказал об этом вчера. А так даже подойти не решился, видимо, тоже боялся мне навредить. Представляю, какие картинки он себе нарисовал, а этот мерзавец рад стараться.