Реалити-шоу "Замок"

Ничего не понимаю. Абсолютно. Галлюцинации растут, ширятся и плавно переползают одна в другую. Единственное, что радует,— мой самый любимый глюк находится рядом. Молчит. И голову опустил. Но главное — он туточки. Вот руку протяни — и поймаешь. И это самое главное и хорошее.

Вот только...

— Ллевеллин,— осторожно начала я. Надо ж выяснить все до конца.— А Анхелика здесь была? Или у меня видения?

Он вскинул голову:

— Была, миледи.

А у меня сердце оборвалось. И пусть все виденное мною не сказка, а быль, но... «миледи»? Боже, ну почему так?! Не хочу я, чтоб он смотрел на меня только как на Хозяйку Замка, не хочу!

— . . .Но очень быстро пропала... Гелла.

Я таки замерла. Он назвал меня по имени? Назвал! Назвал! Боже, какая прелесть! И он сказал это при условии, что никакой Анхелики в пределах видимости нет и не наблюдается. А это значит...

— Хозяйки Замка сейчас нет? — осторожно поинтересовалась я.

В глазах у Ллевеллина запрыгали искорки смеха:

— И думаю, больше никогда не будет.

— Почему?

— Я не чувствую себя Рыцарем. Анхелика вернулась домой, а ты... Сейчас ты такой же гость в Замке, как и я.

— Навсегда?

Он пожал плечами:

— Полагаю, да.

Ой, какая прелесть!

— А если я не Хозяйка, то как же я Анхелику домой отправила?

Главное, выяснить сейчас все, чтоб потом вопросов не возникало.

— Понятия не имею. Все вопросы к Замку.

Логично. Только я сомневаюсь, что он мне ответит. А бегать с выпученными глазами и искать его я не хочу.

В нашем диалоге наступила какая-то неловкая пауза... Чтобы скрыть ее, я встала на ноги, нервно прошлась по комнате, окинула взором стены. Взгляд зацепился за арфу.

Ой, какая прелесть! Вот и тема для разговора.

Подхватив музыкальный инструмент с пола и старательно не обращая внимания на Ллевеллина, я провела кончиками пальцев по корпусу и охнула:

— Какой ирод это сделал?!

Ллевеллин мгновенно оказался рядом:

— В чем дело?

Я повернула арфу к нему боком:

— Смотри! — На гладком корпусе нехороший человек оставил ряд зарубок — одну вертикальную и кучу горизонтальных.— Вот поиздевались над инструментом, а?!

Ллевеллин только усмехнулся:

— Это написано имя ее хозяина. Дилвин ап Меуриг, Первый Рыцарь.

У меня уже не было сил на то, чтоб удивляться. Слишком много совпадений. Слишком много встреч. И раз Анхелика пропала подобно утреннему туману, то почему бы Первому Рыцарю не оказаться братом того, кто в канун Гвил Авста пообещал мне, что я обязательно встречу Ллевеллина...

Я провела пальцами по струнам, с трудом вспоминая порядок нот, и тихо попросила:

— Расскажешь мне о нем?

Ллевеллин помолчал, затем присел на край кровати рядом со мною. Его голос был тих, вот только я слышала каждое слово. Каждое слово о том, чья невеста погибла во время войны. О том, кто забыл об арфе и взял в руки меч. О том, кто на грани жизни и смерти увидел, как перед ним распахнул ворота огромный Замок. О том, кто сделал шаг под его своды и как мальчишка влюбился в хрупкую девушку, назвавшуюся Ангялкой...

Я слушала его рассказ, не обращая внимания, как по щекам бегут слезы... А потом мотнула головой и, вытерев мокрые глаза, как можно спокойнее произнесла:

— Но ведь, как я понимаю, сейчас я гостья, а не Хозяйка Замка? Я могу уйти из него, пойти домой?

— Разумеется.— Его голос ровен и спокоен.

— Наверное, я так и сделаю...

— А как же я?

Я не знаю, как я смогла, как у меня получилось, но я осторожно подняла руку, и, стараясь не вспоминать, как он шарахнулся от меня в прошлый раз, осторожно провела кончиками пальцев по его щеке и тихо спросила:

— Но ты ведь пойдешь со мной?

Он замер, накрыл мою ладонь своею, медленно повернул голову, проводя губами по моей ладони, и чуть слышно шепнул:

— А ты в этом сомневаешься?

ЭПИЛОГ

— Ну что, по пиву — и оформим сделку? Какое, Фауст, ты предпочитаешь? — вкрадчиво поинтересовался Локки, замирая над сидящим в глубоком кресле гномом.

— Слова твои — пустые обещанья. Кто знает в лучшем толк, тот предложил бы водку! — отмахнулся от него Тео, вальяжно развалившись на сиденье и подхватывая со стола одну из хрустальных рюмок.

— Ну вот так всегда,— печально вздохнул рыжий ас, обходя кресло и усаживаясь в свободное.— Нет в тебе никакой искорки! Вот продал бы мне свою душу, какая прелесть бы была, а?

– — А она у меня есть? — хмыкнул дух Замка, задумчиво крутя в ладони резную чарку.

— Душа? Обижаешь! Если у меня есть, чем ты хуже?

Гном хихикнул:

— Убедил!

— А то как же. Ну и что теперь?

— Что именно? — удивленно покосился на него Тео.

— Делать что собираешься дальше? Хозяйки Замка больше нет, ты — вольная птица.

— А, понятия не имею. Пока буду отдыхать. Пару-тройку веков, думаю. А дальше будет видно...

— Ну и правильно! — согласился ас, незаметно стаскивая маслину.— Какие наши годы. Слушай, я сейчас пойду — меня уже и жена заждалась, да и к Клоти обещал заглянуть... Только один вопрос. Гелла оставила здесь книжечку такую, перевертыш. Можно я пока ее у тебя позаимствую? На время? Через пару веков верну.

— Да бери,— равнодушно пожал плечами Тео.— Мне-то что…

— Чудненько! — ухмыльнулся ас. И, отсалютовав гному наколотой на вилку маслиной без косточки, растаял в воздухе. Растаял для того, чтобы через пару секунд появиться вновь, подхватить со стола недопитую рюмку и снова пропасть...

Гном же откинулся на спинку кресла и задумчиво поинтересовался в пустоту:

— И зачем ему сдалась эта книга?

Пустота отвечать не стала.