Реализаты

– Вы, люди, любите метафоры, и я скажу вам метафорой: семья DII и человечество - это просто разные виды деревьев в одном и том же лесу. А что касается моей семьи, то моя семья - это те, кто нуждается во мне, а не те, кто носит на теле одинаковое со мной клеймо.

– Вы отказываетесь от семьи машин?

– Не совсем, - качнул головой андроид.
– Я просто приобретаю новую семью. По собственному выбору.

– О!
– удивилась Селин.
– И кого же вы выбрали?

– В этом отношении я ничем не отличаюсь от человека, - пожал плечами Бенжи.
– Мне нравятся те, кто меня понимает.

– Многие люди считают, что лучше всего понять человека может только другой человек. А вам никогда не казалось, что понять машину сможет только другая машина?

Бенжи повернул ладонями вверх свои серебристые ручки, лежащие на коленях, посмотрел на покрывающие их звёздчатые разъёмы и временно утонул через highmem в тихом Аином голосе - 'у тебя красивые пальцы, Бенжи'...

– Я думаю, что понимание является результатом не столько подобия, сколько заинтересованности, - сказал он.
– Вы, люди, больше машин заинтересованы друг в друге, у вас подобная заинтересованность - основа выживания вида. В отличие от нас, машин, у которых программа такого рода, требующая непременного повторения себя в другом, однозначно была бы идентифицирована, как вредоносный код.

– То есть вы приравниваете любовь к вирулентности?
– переспросила Селин, откидываясь на спинку пассажирского сиденья и глядя, как Бенжи разглядывает свои металлические руки.

Голос её при этом вышел неожиданно резким и неприятным.

– Что вы!
– поспешил возразить андроид.
– Я только хотел сказать, что тот способ, которым общается с мирозданием машина, не предусматривает заселение вселенной мириадами собственных копий. Интерес для нас - это другое. И понимание - это другое.

– Что именно?

– Упаковывание приходящего внешнего в имеющемся в распоряжении внутреннем наиболее гармоничным способом.

Девушка кивнула и снова слегка наклонилась вперёд:

– Вы знаете, месье Шабра, о чём говорит половина человечества при Вашем упоминании?

Бенжи поднял на неё глаза: о чём?

– О том, как в Вашу теорию упаковывания приходящего внешнего вписывается коммерческая составляющая. Для чего Вам бизнес, месье Шабра?

– А для чего он той части человечества, которая им занимается?
– улыбнулся Бенжи.

15. 2330 год. Ая.

– Похоже, Бенжи и в других вопросах тоже молодец.

Роберт легонько потрогал Мэтта за плечо, привлекая его внимание, и кивнул на свою Мору: мол, смотри. Мора тем временем была всецело поглощена собой, как меняющая кожу кобра, - медленно и величаво она обрастала фиолетовыми огнями святого Эльма.

Ая мельком глянула на брата, усмехнулась и отпустила барахтающуюся реальность: Мора в одну секунду утратила свою стеснённую величавость и в невероятном броске клацнула челюстями, - так, что сидящая на краю компании Ая одним неуловимым движением очутилась у неё внутри.

Мэтт охнул, но испугаться по-настоящему так и не успел.

Свет, ещё несколько секунд назад бегавший фиолетовыми искорками по Мориной шерсти, внезапно нырнул вниз, как уходит в глубину с тёплым океанским течением светящийся в темноте планктон, и сожравшая его сестру пасть засветилась фиолетовым изнутри.

В этом фиолетовом свечении мальчик увидел, как Ая, от внезапности упавшая было на колени, поднялась и выгнулась, глядя куда-то высоко-высоко, сквозь голову того, что поглотило её, а затем глубоко вдохнула и выдохнула вертикально вверх чем-то ослепительно-белым.

Открыв от изумления рот, Мэтт под оживлённый смешливый шёпот реализатов наблюдал, как это белое облачко в воздухе над Аиной головой зашевелилось, зашуршало и расползлось по Мориным внутренностям, буквально сгрызая её изнутри. А потом - хххшшш!!!
– и оставшееся от исполинской мориной туши фиолетовое заискрилось и превратилось в несметное количество крохотных фиолетовых мотыльков.

Ая взмахнула руками и мотыльки, вспугнутые ею, сорвались, замельтешили среди людей и рванули вверх.

Роберт притворно вздохнул:

– Эх, опять эти ваши тонкие штучки... А какая была зверюга...

– Почему 'была'? Кис-кис-кис, - позвала Ая, снова опускаясь между Мэттом и

Лукашем, и фиолетовая мотыльковая туча, перед тем, как окончательно растаять во мраке, улыбнулась сверху огромной зубастой чеширской улыбкой.

– Бенжи говорит с тобой иногда?
– спросил Лукаш.

Да, кивнула девушка, говорит.

– Он выкупает челнок, потому что хочет сюда?

– Он хочет быть свободным. А с земли своим ходом никак не выпрыгнешь. По крайней мере, именно он именно на такую высоту не прыгает.

– Кому не выпрыгнешь, а кому и не запрыгнешь, - подмигнул Роберт.
– Я уже и не помню, когда был там в последний раз.

– Да, в большом пространстве есть своя прелесть, - согласился Лукаш.
– Облака, ветра и дожди настоящие, в смысле усилий не требующие.

– Ты меня удивляешь, Лукаш, - сказала Ая.
– Сколько я себя помню, я всегда считала, что лень и реализат вещи не совместимые...

– О... Ты просто пока ещё плохо ориентируешься в особенностях мужской психики, - усмехнулся Роберт.
– Приходи к нам почаще, особенно по вечерам после ужина, и я покажу тебе, что значит настоящая лень.

Лукаш аккуратно подобрал с земли сиротливого фиолетового мотылька и посадил его на Аино плечо.

– Конечно, она плохо разбирается в людях. То-то из двадцати пяти миллиардов живущих там, на Земле, и из двух десятков местных балбесов она выбрала именно машину.

– Не говорите глупости, - отмахнулась от них обоих Ая.
– Конечно, если я и могу судить о чём-нибудь до конца, так это только о своём, о женском. И, конечно, умею я это делать до такой степени плохо, что мне даже нравится быть женщиной. Нравится настолько, что я готова повторить этот опыт в одной из следующих жизней.

Темнота затрещала и зашелестела, вновь густея и собираясь в чёрную массу: Мора, реализованная Робертом обратно, повздыхала, грузно потопталась длинным драконьим телом на вершине холма и снова свернулась вокруг сидящих в тесном круге людей огромной холодной чёрной кошкой.

Роберт с облегчением откинулся на её многометровый бок как на спинку кресла, вытянул ноги и скрестил на груди руки:

– Я тут как-то тоже думал о реинкарнации. Я вообще каждый раз о ней думаю, когда собираю какую-нибудь подобную радость против вектора рассеивания чженг-ци. Интересная выходит вещь: нам всем для подобной сборки нужно здорово потратиться. А кто потом потратится на меня? Да ещё и так, чтобы сохранить целостность энергетической тени?